Теоретико-эмпирическое исследование становления психологии Интернета в Китае на материале проблемы зависимости от Интернета

Введение

В Китае – самой многонаселенной стране мира – доступ поистине широких масс населения к Интернету имел место в середине 2000-х годов: сотни миллионов пользователей получили доступ сразу к широкополосному мультимедийному насыщенному информацией и рекламой Интернету – высокотехнологичному средству общения, познания, развлечений, совершения покупок и т.д. ^{[4; 5; 6]}. Тем самым в Китае почти не было постепенного процесса совершенствования новой технологии и развивающихся на ее базе сервисов. Представители психологической науки также не имели серьезных оснований для исследований в области психологии Интернета, или киберпсихологии ^[11]. Тем самым практически первая связанная с применением Интернета проблема, с которой столкнулись специалисты, – это зависимость от Интернета. Поэтому становление и развитие киберпсихологии, или психологии Интернета в Китае мы связываем именно с необходимостью для психологов и медиков реагировать на развивающуюся Интернет-зависимость ^{[3; 6]}.

Феномен Интернет-зависимости за последние полтора десятилетия превратился в одну из наиболее обсуждаемых психолого-медицинских проблем, затрагивающих едва ли не каждую семью. Географическая динамика развития данного феномена может быть прослежена, если сравнить, например, сочинения родоначальника данного направления исследований и психопрактики американки К. Янг – первую книгу пятнадцатилетней давности ^[117] и последнюю на сегодня книгу (с определенным акцентом на страны Азии и Латинской Америки), в которой К.Янг является соредактором и одним из авторов ^[73]. В отечественной литературе данная проблематика была поначалу представлена отдельными статьями ^{[8; 9]}, а впоследствии коллективными монографиями ^[19], в том числе с участием ведущих зарубежных специалистов ^[20]. Русскоязычные монографии изданы в Белоруссии ^[26], Украине ^[38] и России ^[11].

Подробный анализ симптомов зависимости от Интернета был представлен в одной из первых обзорных статей. Анализ причин, согласно которым следует по-прежнему говорить об Интернет-зависимости как о своеобразном феномене, а не о заболевании, приведен, к примеру, в статьях А.Е. Войскунского ^[10] или Дж. Грохола ^[17]. Впрочем, на этот счет имеются разные точки зрения ^{[73; 38; 39; 88]}, хотя нельзя отрицать, что в медицинских документах, фиксирующих все признаваемые специалистами виды психических заболеваний (включая зависимости, отклонения, фобии и др.), Интернет-зависимость пока не зафиксирована: возможные изменения в этом плане могут последовать очень скоро, в течение 2013 года. Более того, феномен Интернет-зависимости является родовым для целого ряда психологических проблем, которые обусловлены не только наличием компьютеров и Интернета, но и окружающей социальной средой ^{[16; 88]}.

Согласно распространенной точке зрения, следует различать два типа зависимости от Интернета: специфическую, которая вызывает зависимость от некоторой специфической функциии Интернета, например: кибер-секс, азартные игры, и т.п.; и генерализованную зависимость от Интернета, которая связана с уникальным паттерном коммуникации в Интернете ^[16]. По Гриффитсу, только генерализованная зависимость может считаться действительной зависимостью от Интернета, а большая часть тех, кто избыточно применяет Интернет, не являются зависимыми непосредственно от Интернета, для них Интернет – это своего рода питательная среда для поддержания других своих зависимостей ^[16].

Нельзя полагать, что данный феномен, связанный преимущественно с изменением стиля жизни современного человека, развивается независимо от географических рамок и практически не связан с социокультурными, религиозными или этническими параметрами. Количество Интернет-зависимых (их называют также аддиктами) различается в разных странах и регионах; правда, подобные подсчеты – при нечетких критериях и отсутствии репрезентативных исследований – могут быть лишь прикидочными. Прикидочные количественные оценки известны для большинства регионов мира ^{[10; 73]}, и согласно большинству из них, наиболее проблемным регионом должен быть признан Дальний Восток – а именно, Южная Корея и страны, в которых говорят на китайском языке (собственно Китай, а также Тайвань, Сингапур и др.). В последнее время страны Дальнего Востока занимают также одно из лидирующих мест по количеству опубликованных исследований феномена Интернет-зависимости ^[10]. Более того, известно, что в этих странах проблема Интернет-зависимости близка к тому, чтобы вызвать немалые социальные проблемы, вследствие чего данная проблематика стала одной из приоритетных психолого-медицинских задач и решается на государственном уровне ^{[10; 73; 33; 50]}. Социокультурное основание проблематики Интернет-зависимости представляется весьма существенным ^{[57; 6]}. Согласно прозвучавшему предложению, «следует объединить усилия не только для того, чтобы оправдать или опровергнуть существование нового потенциального заболевания, но и для того, чтобы понять, каким образом выявить тех людей, чья жизнь идет под откос из-за присущих им компульсивных влечений, каким-либо образом понять их проблемы и в конечном итоге помочь им. Если мы будем последовательными в своем движении в этом направлении, то нам постепенно откроются ответы и на многие другие вопросы – например, касательно нозологии, политики или культуры» ^[29].

Сказанное поясняет, что рассмотрение феномена зависимости от Интернета в такой стране, как Китай – с учетом его окружения и мирового опыта – представляет определенный научный интерес. Данная статья посвящена именно китайскому опыту обращения с такой новоявленной проблемой, как растущая Интернет-зависимость. Эта проблема идет рука об руку со стремительной модернизацией и приобщением населения наиболее населенной в мире страны к самым современным и совершенным глобальным технологиям ^[113]. Ряд организационных, историко-культурных и политических проблем, связанных с положением дел в области зависимости от Интернета в Китае, был рассмотрен в ранее вышедшей статье одного из авторов ^[3].

Общие представления о феномене Интернет-зависимости и основные точки зрения по поводу становления соответствующей проблематики в психологии и медицине

Часто считают, что первый признак феномена Интернет-зависимости – это cлишком долгое пребывание в Интернете. Для определения этого феномена «исследователи постарались прежде всего квантифицировать количество часов, которые нужно провести в онлайне» ^{[17, с. 264-265]}. Действительно, для более чем половины людей, страдающих от психологических проблем, связанных с употреблением Интернета, эти проблемы возникают именно из-за чрезмерного пользования Интернетом ^[87]. Но длительность пребывания в Интернете сама по себе не есть единственная причина становления проблемы Интернет-зависимости. Ведь в отличие от других зависимостей (например, химических или от азартных игр), которые считаются исключительно вредными и должны быть совершенно исключены, Интернет уже стал реально необходимым средством почти в любой сфере жизни человека ^[118]. Например, высказано мнение, в соответствии с которым компьютерная техника уже изменила общественную концепцию образования: если в школе нет компьютера и Интернета, вряд ли вообще стоит там учиться ^{[40, p. 2]}. Таким образом, появился существенный вопрос: как отличить необходимое использование Интернета от чрезмерного или вредного? В психологии выработаны несколько направлений объяснения данного феномена.

Психопатология и Интернет-зависимость

Для родоначальника исследований феномена Интернет-зависимости американского клинического психолога К. Янг Интернет-зависимость – это реальное психическое расстройство ^{[116, 117]}. Действительно, в ряде исследований показано, что Интернет-зависимость часто соседствует с депрессией, биполярным расстройством, злоупотреблением алкоголем или наркотиками, сексуальной зависимостью, азартным поведением, расстройством контроля над побуждениями и т.п. ^{[117; 95; 92; 89; 97; 93; 104]}. Кроме того, было обнаружено, что интенсивность применения Интернета тесно связана с вероятностью предшествующего прохождения психиатрического лечения и наличия суицидальных наклонностей ^[84].

Один из существенных вопросов для психопатологии – это как определять Интернет-зависимость. В проведенном с применением эксплораторного и конфирматорого факторного анализа исследовании показано, что имеющиеся опросники обычно измеряют Интернет-зависимость посредством трех аспектов: синдром отмены и социальные проблемы, контроль времени и поведение, замена реальности ^[48]. Обобщая ряд работ, посвященных определению зависимости от Интернета, можно допустить, что «она представляет собой потерю контроля над влечением к использованию Интернета, продолжающегося несмотря на то, что из-за чрезмерного (избыточного) применения Интернета в жизни пользователя появляются неразрешимые проблемы» ^[7].

Взгляд на Интернет-зависимость как на заболевание вызывает как поддержку специалистов, так и возражения ^[20]. Следует признать, что большинство проблем в исследовании Интернет-зависимости в рамках психопатологии связаны с отсутствием твердой теоретической основы для понимания этого нового феномена. Например, несмотря на многочисленность научных работ, посвященных диагностике, патологии (например, изучению связи Интернет-зависимости с предшествующими психологическими проблемами, чертами личности, психофизиологическими параметрами, социальными отношениями и т.д.) и лечению Интернет-зависимости, специалисты не обращают достаточного внимания на социокультурное основание возникновения этой проблемы ^[56].

Кроме того, поддерживающие концепцию Интернет-зависимости как заболевания специалисты, как правило, просто подчеркивают важность принятых в обществе норм, но при этом не обращают внимание на возможный позитивный потенциал, скрытый за внешним (негативным) аспектом такой проблемы. Так, онлайновая деятельность часто связана с постепенным развитием полезных навыков и повторением их ^{[106; 107]}. Иной раз исключительно из-за внешнего сходства повторяемого в Интернете действия с другими повторяющимися действиями, квалифицируемыми как зависимости (примером могут служить кибер-секс, азартные игры онлайн и т.п.), это действие также именуется как зависимость, т.е. рассматривается как заболевание. Данное соображение лишний раз подтверждает справедливость высказанной в позитивной психологии точки зрения, согласно которой психопатология порой занимает не самую эффективную позицию в решении психологических проблем ^{[2; 27]}.

Добавим к этому следующее соображение. Несмотря на довольно значительное количество инструментов измерения Интернет-зависимости, типичным недостатком большинства исследований является отсутствие единых критериев диагностики и оценки ^[88]. Согласованность и валидность применяемых методов также нередко подвергаются сомнению и критике ^{[44; 65]}. В большинстве осуществленных к настоящему времени исследований получены во многом несовпадающие результаты ^[112]. Сложность еще и в том, что имеющиеся методики способствуют завышению числа Интернет-зависимых ^[88].

Сколь бы надежные методики измерения ни появились в будущем, какие бы ни удалось выявить связи между Интернет-зависимостью и личностными свойствами, к настоящему времени изучены не более чем внешние аспекты данного феномена. Смешивая воедино разнообразные факторы, например, психологические симптомы, социальные проблемы, аспекты контроля времени и т.п., мы еще очень мало продвинулись в познании его сущности.

Поведенческая [нехимическая] зависимость от технологий и феномены Интернет-зависимости

Ряд авторов предложили набор критериев для диагностики т.н. поведенческих (нехимических) зависимостей, среди которых выделяются технологические зависимости, в том числе зависимость от Интернета ^{[16; 68]}. Близкой точки зрения придерживаются многие отечественные ^{[18; 21; 24]} и украинские ^[38] специалисты.

М.Гриффитс считает, что истинная зависимость от Интернета, т.е. генерализованная зависимость, должна быть отнесена к общему родовому наименованию: «технологической зависимости» ^[68]. По мнению Гриффитса, технологическая зависимость – это нехимические [поведенческие] зависимости, включающие избыточное взаимодействие между человеком и машиной ^[16]. «Технологические зависимости могут рассматриваться как разновидность поведенческих зависимостей: они включают такие ключевые компоненты всякой зависимости, как «сверхценность» (salience), модификация настроения (mood modification), увеличение толерантности (tolerance), симптомы отмены (withdrawal), конфликт с окружающими и с самим собой (conflict) и рецидив (relapse)» ^[16]. Но, рассматривая конкретные случаи, М.Гриффитс подчеркивает, что во многих из них, несмотря на поставленный другими специалистами диагноз Интернет-зависимости, налицо либо специфическая зависимость от Интернета, либо данный случай вообще не соответствует критериям технологической зависимости ^{[69; 112]}. Поэтому, критикуя точку зрения специалистов, считающих Интернет-зависимость широко распространенным клиническим заболеванием, Гриффитс утверждает, что «если зависимость от Интернета и существует на самом деле, то она затронула не более чем относительно небольшой процент пользователей Интернета» ^[16].

POSI и Интернет-зависимость

Исследования показывают, что люди, которые испытывают проблемы в межличностном общении, обычно предпочитают общение в Интернете общению лицом к лицу (preference for online, over F2F, social interaction, POSI) ^{[94; 45; 22; 30]}. Исследования равным образом подтверждают, что предпочтение взаимодействия через Интернет личному общению играет важную роль не только в формировании специфической зависимости от Интернета, но и в развитии генерализованной Интернет-зависимости ^{[43; 45; 57; 79]}. Отмечается, что для Интернет-зависимых «Интернет играет роль освободителя от бремени общественного отношения, он – Прозак для социальной коммуникации» ^{[89, p. 20]}.

По сравнению с общением лицом к лицу, общение в Интернете обычно основано на печатном тексте, что почти неизбежно ведет к потере столь важных сторон традиционного общения, как, например жестикуляция, мимика и интонация. Даже если применить техники мультимедиа, в общении посредством Интернета все равно недостает почти всех видов физического взаимодействия между людьми, например: рукопожатие, крепкое объятие, поцелуи. Отсутствие зрительного канала делает общение в Интернете сравнительно безопасным для людей стеснительных, испытывающих затруднения при традиционном общении ^{[95; 119; 11; 30]}. Поэтому люди, страдающие от хронического одиночества и тревоги из-за страха сближения с другими, испытывающие боязнь получения негативной оценки и отказа, зачастую предпочитают общение в Интернете общению лицом к лицу. Подобные предпочтения могут предрасполагать к формированию зависимости ^[88]. Именно на таких – в первую очередь средовых и культурных – соображениях основывается когнитивно-поведенческая теория формирования Интернет-зависимости.

Согласно когнитивно-поведенческой теории, само по себе употребление субстанции и демонстрация поведения, вызывающего зависимость, не обязательно приводит к формированию таковой. Высший уровень когнитивных процессов, таких как вера, ожидания и атрибуции, также относятся к факторам становления зависимости ^[88]. Важную роль в формировании Интернет-зависимости играют предшествующие психологические проблемы, например одиночество и депрессия. Люди, остро ощущающие отсутствие способности к самоконтролю и самопрезентации, склонны к проблемам, связанным с депрессией, социофобией и одиночеством. Часто именно эти люди, находясь в ситуации общественной изоляции, пользуются взаимодействием посредством Интернета для бегства от депрессии, социофобии, одиночества и других эмоциональных страданий. В опосредствованном общении они испытывают чувство контроля: Интернет для них – это буфер социальной коммуникации ^[58].

Трансформация индивидуальности и Интернет-зависимость

Хотя показано, что POSI играет важную роль в становлении Интернет-зависимости, о внутреннем механизме связи POSI с применением Интернета для регуляции эмоций известно мало ^[47]. Возможно, механизмы функционирования POSI следует рассматривать в рамках психоанализа.

Отличительная черта общения в Интернете – это анонимность, которая дает пользователям возможность открыто выражать свои чувства и мнения, демонстрировать особенности своей личности. Такое явление получило наименование «феномен социального расторможения в Интернете», и такой процесс существенно влияет на формирование идентичности пользователя ^{[75; 105, p. 14]}. Данный эффект и его генез при применении Интернета почти тождественен с конкретным эффектом и механизмами, называемыми психоаналитиками «регрессом персоны» во время проведения психоанализа, что описано известным американским психиатром следующим образом: «Дай человеку, пришедшему за помощью, привилегию говорить на любую тему, которая придет ему в голову, и если слушатель не будет чрезмерно вмешиваться, и не обольет его холодной водой, то этот человек, ищущий терапевтическую помощь, будет испытывать удовольствие и наряду с этим постепенно растущее разочарование. Тогда начальное желание этого человека излечиться постепенно ослабевает, и на смену ему приходит первобытное и более глубинное желание...» ^{[86, p. 43]}. Этой регрессивной тенденции сопутствуют колебания и вариации в Я-концепции или самооценке, включающей образ собственного тела (body image) и идеальное эго (ego-ideal). Этот процесс проходит в форме волн и циклов чередующихся мироощущений, с частыми “всплытиями” и «выравниваниями».

Здесь есть некоторая ирония: несмотря на то, что зависимость от Интернета описывается учеными как психическая болезнь, с точки зрения психоанализа взаимодействие в Интернете имеет терапевтические черты и может выполнять терапевтические функции, а также оказывать помощь в развитии и трансформации индивидуальности человека: «Виртуальное пространство предоставляет нам безопасность, чтобы мы могли смириться со своими потерями и недостатками, поэтому мы можем начать принимать себя такими, какие мы есть. Мы используем его как пространство для саморазвития. Буквально написав свою онлайн-личность в Интернете и тем самым сделав ее существующей, мы оказываемся в таком положении, когда приходится обращать больше внимания на то, что мы проецируем в своей повседневной жизни» ^{[105, p.12]}.

Один из актуальных вопросов, связанных с трансформацией личности пользователя в Интернете - это могут ли данные трансформации проявиться в жизни вне Интернета. Если нет, у пользователя будет формироваться раздвоение личности: в Интернете и вне Интернета. Один пользователь Интернета так описал себя: «Моя личность в Интернете значительно отличается от личности вне Интернета. И во многом моя личность в Интернете более истинна... (в Интернете) я чувствую опыт потока разговора, у меня есть время для того, чтобы выверить свою реакцию, мне не надо беспокоиться о балансе пространства разговора – мы создаем комфортное пространство разговора, как мы хотим ... для меня это - переживание освобождения, это чудесно» ^{[105, p. 318]}.

Можно полагать, что такое раздвоение соответствует явлению, которое рассматривается в рамках когнитивно-поведенческой терапии как бегство от лежащей вне Интернета проблемы, что представляет собой повод для развития Интернет-зависимости. Cooper and Sportolari ^{[1997, цит. по 88, p. 56]} заметили, что «вместо использования Интернета как способа проработки задержанного и конфликтного аспекта своего «Я», использование Интернета может стать причиной дальнейшего разделения частей неинтегрированного Эго пользователя Интернета, что приводит к компульсивно-деструктивной зависимости от своих персонажей и отношений в Интернете».

Нормативная сторона зависимости от Интернета

Мы уже отмечалось, применение Интернета выполняет иной раз терапевтическую функцию для осознания и решения проблем, появившихся в жизни вне Интернета. Но предпочтение общения в Интернете может способствовать усугублению ранее проявивших себя проблем, связанных с социальной жизнью вне Интернета ^[46]. Поэтому, психологи «не только подтверждают компенсаторный и суррогатный характер Интернет-общения, но и указывают на негативное влияние внедрения этого средства общения в повседневную жизнь» ^{[30, с. 185]}.

С другой стороны, как едва ли не каждый клиент, реально нуждающийся в психологической помощи, Интернет-зависимые клиенты редко жалуются на проблемы, связанные с применением Интернета. Зачастую они отказываются считать это проблемой и не обращаются за психологической помощью по собственному желанию, потому что в результате терапии они не смогут свободно пользоваться Интернетом, а жизнь их вернется в прежнее русло ^{[20; 66; 93; 118]}. Так что насущный вопрос таков: кто прав? Что более существенно: личный выбор Интернет-зависимых людей или мнение психологов? Кто вправе решать, сколько времени можно проводить в Интернете и что следует делать в Интернете? И каковы нормы?

Можно согласиться с Мюрреем, по мнению которого избавиться от Интернет-зависимости можно без посторонней психологической помощи ^{[25, с. 139]}. С таким выводом согласны некоторые другие авторы: поскольку нет рекомендаций по медицинской терапии Интернет-зависимости, то (наряду с когнитивно-бихевиоральной терапией или консультациями специалистов по семейной терапии) каждый потенциальный аддикт может оказать себе помощь самостоятельно, перестроив собственные диспозиции, изменив поведение и попросту прекратив применять компьютер и Интернет ^[98] либо дозируя такое применение.

В итоге, с нашей точки зрения, вопрос не в том, что в Интернете нет проблемы зависимости (конечно, она есть). А поскольку есть такая проблема, психолог не имеет права предлагать ее решение, не учитывая мнение и выбор самого пользователя Интернета, сколь бы ни были надежны инструменты измерения Интернет-зависимости.

Основные методики измерения Интернет-зависимости

Раннее вмешательство считается одним из решающих факторов успеха в лечении зависимостей. Поэтому выявление и оказание психологической помощи в области Интернет-зависимости стало актуальной задачей. Как отмечалось выше, специалисты далеки от достижения договоренности в вопросе о сущности и дефиниции Интернет-зависимости. Таким образом, можно сказать, что существуют практически столько же точек зрения на Интернет-зависимость, сколько есть методик измерения Интернет-зависимости ^[120].

Сначала методики измерения Интернет-зависимости разрабатывались в рамках клинической патологии. Вслед за А. Голдбергом ^[63], впервые поднявшим вопрос о феномене Интернет-зависимости, Интернет-зависимость часто причисляют к расстройствам привычек и влечений. Первый широко известный инструмент измерения Интернет-зависимости называется YDQ (Young’s Diagnostic Question