Художественная деятельность российско-советских художников в Харбине и Шанхае в период Китайской Республики (1912–1949)

Бай Цзе аспирант, кафедра истории искусства, Санкт-Петербургский государственный университет 199034, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Менделеевская, 5 Bai Jie Postgraduate student, Department of History of Art, St. Petersburg State University 199034, Russia, Saint Petersburg, Mendeleevskaya Liniya str., 5 bbbbbeoooo@gmail.com Другие публикации этого автора

ВВЕДЕНИЕ

Период Китайской Республики (1912­–1949), являющийся промежуточным между падением династии Цин и образованием Нового Китая, ознаменовал собой переломный момент в самых разных сферах жизни Китая. В первые годы существования Китайской Республики новая культурная политика правительства, которую можно обозначить как «распространение западного образования на Восток», способствовала процессу модернизации Китая и сохранению китайской традиционной культуры и искусства. В это время в Китай проникают западные идеи и концепции, в том числе русские и советские, под влиянием которых произошли серьезные изменения в области политики, экономики, культуры и искусства.

Западноевропейская философия и искусство в значительной степени повлияли на жизнь китайского общества этого периода. Однако в силу политических и географических причин наиболее серьезное и глубокое влияние на китайскую культуру и искусство в период Китайской Республики оказало русское и советское искусство, в частности реалистическая живопись.

Взаимодействие китайского и русского искусства происходило разными путями. Ниже мы обсудим различные виды художественной деятельности, которую осуществлялись русскими и советскими художниками в Китае. С одной стороны, знакомству с художественным творчеством русских и советских живописцев способствовали проходящие в Китае выставки, и в то же время сами художники занимались преподаванием в художественных академиях Китая, а также создавали различные художественные студии.

В данной статье мы хотим показать, какое влияние оказали на формирование китайского искусства русские и советские художники в китайских городах Харбин и Шанхай, которые благодаря своему особому географическому положению — в Харбине в то время располагалась Китайско-Восточная железная дорога, а в Шанхае находился порт — всегда были центрами художественного обмена и распространения русского и советского искусства в Китае. На фоне «распространения западного образования на Восток» и Движения за новую культуру (и в том числе живопись) в период Китайской Республики развитие искусства в Харбине и Шанхае сопровождалось всесторонним влиянием и распространением русского зарубежного искусства. После Октябрьской революции 1917 года в Харбин и Шанхай бежали многие русские эмигранты, и это также объясняет особое значение русской культуры для этих китайских городов.

Находившийся на севере Китая город Харбин, основанный русскими поселенцами, фактически был российской колонией, и до революции его основным населением были русские и китайцы. Он был известен как город, куда съезжались эмигранты из разных стран, среди которых были представители разных этнических групп и вероисповеданий. Смешение и симбиоз китайской и русской культуры лежали в основе жизни города Харбина начала XX века. Хотя русским художественным центром в восточноазиатских странах по праву считался Шанхай, фактически свою профессиональную художественную деятельность многие художники начинали в Харбине ^{[1, с. 66]}.

Предварительное исследование развития современного искусства Харбина и Шанхая является частью исследования истории развития современного китайского искусства. А особенности истории этих двух городов требуют соответствующих исторических исследований, которые будут включать китайско-иностранные культурные обмены и китайско-иностранные политические отношения. Подобного рода смежные исследования плодотворно проводились в 1920-е и 1930-е годы, но после того как Китай пережил войну и «культурную революцию», изыскания в различных научных областях пришли в упадок. Исследования и дискуссии по китайской художественной культуре и другим аспектам были очень скудными.

Что касается исследований, посвященных изучению мира искусства русской эмиграции после Октябрьской революции, в 1930-е годы большую их часть составляли материалы, относящиеся к русским художникам, жившим в Париже. Несмотря на то что в Китае в это время также ощущались присутствие и деятельность русских художников-эмигрантов, исследования художественной деятельности русских живописцев, уехавших в Китай после Октябрьской революции, как в России, так и за границей были еще очень немногочисленны.

Обратимся к обзору источников, которые могут нам помочь составить общее представление о деятельности русских и советских художников в Харбине и Шанхае. Книга И. Я. Коростовца «Россия на Дальнем Востоке» представляет собой мемуары, в которых описаны исторические события и впечатления во время его пребывания в Китае. Она относится к тому типу ранних исследований, которые были сосредоточены на общей исторической картине времени царской России. В XXI веке, в связи с постепенным открытием книг и архивов на Дальнем Востоке и Северо-Востоке Китая, исследования по вопросам, связанным с более ранним периодом в районе Харбина, стали более глубокими.

Книга Н. П. Крадина «Харбин — русская Атлантида» знакомит с траекторией развития города Харбина с российской точки зрения и изображает особую историю развития города Харбина, используя большое количество подробных архивных материалов и серьезных аргументов. Книга охватывает такие темы, как судьбы русских зарубежных художников и архитекторов Харбина, церковное православное зодчество, творчество российских архитекторов в Харбине и т. д.

Соответствующие исследования по искусству и культуре Харбина и Шанхая включают также большое количество мемуаров, написанных русскими иммигрантами, жившими в Китае. В книгу «Русские художники в Китае» вошли воспоминания художницы В. Е. Кузнецовой и др. (составитель — Т. А. Лебедева). Так же, как и «Финал в Китае» П. П. Балакшина — это особенные материалы, иллюстрирующие быт русских выходцев с Дальнего Востока. Хотя ткого рода мемуары отражают личные переживания, мы все же можем найти в них характеристики того времени.

Для соответствующих исследований по истории современного китайского местного искусства относительно репрезентативными монографиями являются «Коммуникация восточного и западного искусства» Су Ливэня и «Влияние западного искусства на китайское искусство» Сюй Бэйхуна. Два известных китайских ученых рано обратили внимание на проблему обмена между искусством Востока и Запада, исследовали закономерности, принципы и значение взаимного влияния. «История современной китайской масляной живописи» Ли Чао представляет собой исследование, посвященное развитию изобразительного искусства в отдельных регионах.

В книге Ши Фана «Исследование мультикультурализма Харбина в 1910-х и 1920-х годах» развитие городского искусства Харбина описывается с разных точек зрения, таких как иммиграция и культура на фоне колониальной истории.

«Карта русской культуры в Шанхае» Ван Чжичэна резюмирует все аспекты глубокого влияния русских и советских иммигрантов на культуру и искусство Шанхая. Японский ученый Мамору Секи обратил внимание на обмен, происходивший между восточным и западным искусством в 1930-х годах, и написал «Историю распространения западного искусства на Востоке», в которой говорится о распространении европейского искусства в Восточной Азии. Британский ученый Майкл Салливан описал возрождение китайского искусства в XX веке под влиянием западного искусства и культуры в своем шедевре «Искусство и художники Китая XX века» (Art and Artists of Twentieth-Century China).

Все эти исследования показывают важность и сложность исследований, касающихся обмена китайским и западным искусством, и постепенно дают более ясную картину подъема и упадка китайской живописи от традиции к современности. Изучение региональной и местной истории искусства позволяет взглянуть на развитие и эволюцию современного китайского искусства с разных точек зрения. Благодаря вышеизложенному простому ознакомительному исследованию мы видим, что недостаточная степень проработанности проблемы и отсутствие результатов исследований по истории китайского искусства периода Китайской Республики дает нам возможность расширить наши исследования.

I. ИСТОРИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ КИТАЯ И РОССИИ

Благодаря особым геополитическим отношениям Российская империя, а вслед за ней Советский Союз, в определенный исторический период стала для Китая важным каналом восприятия западного современного искусства. Если мы проследим истоки влияния русской и советской живописи на Китай, то обнаружим, что начало ему было положено с посещением Китая профессиональными художниками, входившими в состав Русской духовной миссии в Пекине с 1830 по 1864 год. В 1727 году цинское правительство подписало Кяхтинский договор с Российской империей. Договор открывал новые возможности для культурного и художественного обмена между двумя странами и в то же время позволял России отправлять в Китай духовную миссию ^{[2, с. 96]}. Начиная с этого момента и до 1864 года — следует отметить, что до подписания Чугучакского протокола между Пекином и Петербургом, состоявшегося в 1864 году, миссия в Пекине находилась под управлением Азиатского департамента Министерства иностранных дел ^{[3, с. 155]} — Россия отправила в Китай в общей сложности 14 духовных миссий, при этом в период с одиннадцатой по четырнадцатую духовную миссию, по поручению российского императора, их стал сопровождать профессиональный художник, которого зачисляли в штат миссии. Участниками этих четырех духовных миссий Российской империи были четыре художника: А. М. Легашёв, К. И. Корсалин, И. И. Чмутов и Л. С. Игорев. Главной задачей штатного художника было исследовать социальную культуру Китая, географию, природу, народные обычаи и т. д., создавая в своих картинах объективное представление о жизни Китая ^{[4, с. 176]}.

Способы выражения и стиль у художников Русской духовной миссии и у западноевропейских живописцев Жана-Дени Аттире и Джузеппе Кастильоне, приехавших в Китай несколько ранее, существенно отличались. Во-первых, большинство произведений живописцев духовной миссии предстает в виде реалистичных изображений. Будь то изображенные А. М. Легашевым чиновники и вельможи или нищие и беженцы в работах Л. С. Игорева — все они ориентированы на объективность живописного выражения и относительно точно отражают социальный ландшафт Китая того времени. Во-вторых, большинство художников духовной миссии обучались европейской классической живописи, и стиль их работ далек от стиля традиционной китайской живописи. В этом заключается их отличие от Дж. Кастильоне, императорского художника династии Цин, который объединил свой метод выражения масляной живописи с традиционной китайской живописью, с тем чтобы его работы больше соответствовали китайской эстетике ^{[5, с. 183]}.

Немногочисленные уцелевшие работы художников Русской духовной миссии в настоящее время находятся в различных музеях России. Понимание этого периода истории также ограничено небольшим кругом исследователей истории искусства. Таким образом, этот непродолжительный специфический обмен картинами, не оказавший никакого влияния на китайскую живопись и общественную эстетическую деятельность, открыл перед русскими живописцами перспективы, позволяющие заниматься различными видами искусства в Китае в ХХ веке.

II. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКИХ И СОВЕТСКИХ ХУДОЖНИКОВ В ХАРБИНЕ И ШАНХАЕ

Октябрьская революция 1917 года разрушила старый общественный строй в России, огромные изменения произошли и в мире искусства. Отдельные группы художников переехали в Харбин, Шанхай, Пекин и другие города Китая. Они открывали мастерские, проводили художественные выставки, занимались преподаванием искусства и художественным творчеством, создавали картинные галереи, осуществляли международный художественный обмен и распространяли русское искусство в Китае. Большинство художников также участвовали в таких видах деятельности, как оформление сцены, продвижение плакатов, редактирование публикаций и т. д. Например, журнал «Рубеж» (1926–1945 гг.), основанный русскими художниками-эмигрантами, являлся литературно-художественным еженедельником с самым продолжительным периодом выхода, самым большим тиражом и самым широким кругом влияния. Журнал фиксировал большое количество художественных событий из жизни русских живописцев-эмигрантов и стал важным материалом для изучения художественной жизни русских живописцев в Харбине ^{[6, с. 61]}.

За счет особых географических условий Харбина и расположения железнодорожного узла влияние русской живописи на провинцию Хэйлунцзян было существенно более значительным, чем на остальные провинции. Хотя выставки и обмены, включающие в себя непосредственно западные картины маслом, происходили нечасто, ни одна из выставок масляной живописи в Китае не обходила стороной особый город Харбин. Уже в октябре 1913 года Железнодорожное собрание провело выставку работ парижских художников, на которой было представлено в общей сложности 265 работ более чем 70 парижских художников [7. с. 112]. Кроме того, русские художники участвовали в различных художественных мероприятиях, что также сыграло активную роль в распространении западной живописи в Харбине.

В начале XX века русскими эмигрантами в Харбине было создано множество художественных школ и студий, самой крупной и известной среди которых является студия искусств «Лотос», открытая в 1922 году ^{[8, с. 265]}. Основателями этой художественной студии были М. А. Кичигин, А. К. Холодилов и еще несколько профессиональных художников из числа русских эмигрантов. Для многих студийцев, впоследствии ставших профессиональными художниками, «Лотос» оказался настоящей школой мастерства ^{[9, с. 59]}. Большинство преподавателей студии «Лотос» были талантливыми художниками, все они имели профильное образование и профессиональные навыки преподавания. М. А. Кичигин преподавал масляную живопись и рисунок, А. Л. Каменский — скульптуру, преподавателями курса истории искусств были А. А. Бернардацци и В. М. Анастасьев, а курс лепки вел известный в то время в Харбине педагог живописи А. К. Холодилов ^{[10, с. 192]}.

Душой студии был М. А. Кичигин, один из самых влиятельных художников Харбина 1920-х годов. Он преподавал в «Лотосе» с 1920 по 1927 год. Его картины маслом, портреты, театральные декорации и эскизы костюмов пользовались огромной популярностью. В то же время его картины «Старый каллиграф», «Портрет старика», «Нищий», «Павильон на озере Джун-Хай», «Заброшенный храм» и другие его работы показывают, что художник также много писал местные пейзажи и бытовые сцены. Его жена и ученица — В. Е. Кузнецова-Кичигина — поступила в «Лотос» в 1920-х годах. Ее стиль был очень близок к стилю ее мужа, и в большинстве ее картин присутствовала китайская тематика. Во многих их работах представлена восточная художественная концепция: лодки китайских рыбаков, небольшие мосты и проточная вода, сады во дворе, крестьяне и монахи. В конце 1980-х годов в Ярославском художественном музее была проведена большая ретроспективная выставка В. Е. Кузнецовой-Кичигиной, на которой были представлены работы из разных музейных и частных коллекций. Материалы из изданного к выставке каталога неоднократно включались в различные российские и китайские издания ^{[9, с. 94]}.

В 1928 году Кичигины переехали в Шанхай, где продолжили свою деятельность. Во время своего пребывания там они принимали активное участие в культурной жизни города и проводили художественные выставки. В 1931 году они стали членами шанхайского международного Арт-клуба. Всего за полгода, с июня по декабрь 1931 года, М. А. Кичигин, его жена и другие живописцы провели три совместные художественные выставки ^{[11, с. 240]}. В 1947 году семья Кичигиных вернулась в Россию вместе со своими работами. За все время проживания в Китае М. А. Кичигин и его жена написали множество картин маслом и акварелью. Эти работы экспонировались на выставке «Русские художники в Китае», организованной Ярославским художественным музеем в России в 2004 году ^{[12, с 81]}. Можно сказать, что М. А. Кичигин, которого считают одним из великих русских художников XX века, создал свои главные художественные работы в Китае. Всю жизнь он активно занимался преподаванием. Большинство учеников М. А. Кичигина стали известными на весь мир художниками. Многие их картины посвящены природным пейзажам и отражают обычаи и традиции Китая.

После мастерской «Лотос» в Харбине последовательно создавались различные художественные школы и студии, которые существовали параллельно с художественной студией «Лотос» или продолжали ее деятельность и воспитывали художественные таланты. Русские художники всегда были выдающимися учителями живописи в различных художественных школах Китая в этот период.

22 сентября 1922 года при непосредственном участии и поддержке представителей всех слоев общества Китая и России было создано Общество изучения Маньчжурского края (ОИМК, ныне Общество изучения культурного развития Особого района Восточных провинций — ОРВП) ^{[13, с. 29]}. Это была первая занимавшаяся многосторонней деятельностью художественная группа с местными особенностями, созданная русскими художниками-эмигрантами в Харбине ^{[14, с. 1]}. Впоследствии ассоциация провела множество выставок, в том числе три художественные выставки в период с 1923 по 1925 год, пригласив для участия в них русских и японских художников. В 1920–1930-е годы Общество активно занималось художественным творчеством и организовывало выставки, и некоторые из его художников, такие как А. Е. Степанов и А. Н. Клементьев, заслуживают внимания, поскольку они участвовали в общественной и культурной деятельности, открывая выставки, обучая китайских и русских студентов и тем самым внося свой вклад в развитие искусства и культуры в районе Харбина.

В конце 1920-х годов был создан Харбинский художественный колледж. Это была частная художественная школа, которая в ноябре 1929 стала государственной года и сменила название на Провинциальный колледж изящных искусств специального округа Восточной провинции ^{[15, с. 70]}. Согласно «Северо-восточному ежегоднику», в начале деятельности школы в ней было два класса, в которых обучалось 54 ученика — 38 мальчиков и 16 девочек — и работало 27 преподавателей. Общее годовое финансирование составляло около 25 679 юаней ^{[16, с. 803]}. В этой художественной школе на отделении западной живописи по большей части работали иностранные преподаватели, в основном из России. В рамках учебной программы также была введена западная система обучения и западные учебные программы. Специальные предметы включали в себя акварельную живопись, историю искусства, анатомию искусства, основы цветоведения, перспективу, теорию искусства, педагогическую психологию и т. д.

В начале 1930-х годов в Провинциальном колледже изящных искусств специального округа Восточной провинции работал А. Е. Степанов, который в основном вел курсы рисования и масляной живописи. А. Е. Степанов приехал в Харбин в 1924 г. и во время пребывания там преподавал в различных школах и студиях. Он работал художником-постановщиком в Харбинском театре, создавал росписи православных храмов, оформлял сценические декорации и участвовал в оформлении зданий ^{[17, с. 60]}. Также он написал большое количество пейзажных картин. Самые частые темы и декорации в его картинах — золотые отмели реки Сунгари и просторы Маньчжурии. 2 января 1941 года он провел персональную выставку, посвященную двадцатипятилетию его творческой деятельности ^{[1, с. 66]}. На выставке было представлено около 60 картин маслом, в том числе пейзажи, портреты, картины на историческую тематику и театральные декорации. Неповторимый творческий почерк художника и стиль оформления персонажей заставляли зрителей останавливаться и восхищаться.

А. Н. Клементьев был учеником выдающегося русского живописца И. Е. Репина и одним из самых активных художников Харбина 1930-х–1940-х годов. Он приехал в Харбин в 1931 году, когда многие из художников уехали оттуда в Шанхай и другие места. А. Н. Клементьев же решил остаться в Харбине. В 1931 году А. Н. Клементьев начал обучать студентов, создавать новые работы и организовывать художественные выставки в различных художественных школах и частных мастерских Харбина. Когда-то его учениками были известный китайский писатель, переводчик, художник, бывший главный редактор журнала «Всемирная литература» Гао Ман и известный харбинский живописец Хань Цзиншэн.

Другой художник — М. М. Лобанов — приехал в Харбин в 1931 году и жил там до 1954 года. Знаменитые китайские художники, писавшие маслом, Сунь Юнтай, Ли Шисюэ, были его учениками. М. М. Лобанов очень любил пейзажи предместий Харбина, мало кто из русских живописцев, эмигрировавших в этот город, был так увлечен его природными ландшафтами. Художник использовал свою уникальную технику для написания пейзажей, изображающих реку Сунгари, а также соборы и различные уголки города Харбина. Этот талантливый русский живописец стал заслуженным харбинским пейзажистом. В 1939 году М. М. Лобанов издал собственный альбом с пейзажами Харбина ^{[18, с. 1]}. За годы, прожитые им в этом городе, он создал сотни прекрасных картин и этюдов маслом.

Большое количество собравшихся в Харбине российских и китайских художников, как профессионалов, так и любителей, сыграли важную роль в истории китайского искусства. Эти художники продолжали свою деятельность в сложный исторический период и сделали большой вклад в развитие харбинского искусства. В начале и середине XX века русская культура и искусство были основой для развития художественного образования в Харбине. «По данным “Ежемесячника образования” за 1929 год, в Харбине в то время насчитывалось 100 государственных и частных начальных и средних школ, в том числе 46 средних школ и профтехучилищ и 54 начальные школы и детских сада. Помимо начальных и средних школ, таких как средняя общеобразовательная школа Дунхуа, средняя школа Гуаньи, в Китае существовали также различные начальные и средние школы, основанные эмигрантами из России и других стран, такие как средняя школа имени А. С. Пушкина, средняя школа имени Ф. М. Достоевского, еврейская средняя школа, украинская начальная школа и т. д. Разные школы внедряли разные образовательные системы, использовали разные языки для преподавания, применяли дополнительные учебные материалы в своих учебных планах и нанимали собственных квалифицированных учителей. В такой разнообразной культурной симбиотической образовательной атмосфере эти школы воспитали группу уникальных талантов» ^{[19, с. 302]}.

Из этих художественных школ вышло много выдающихся живописцев, немалая часть которых разъехалась по всему миру: некоторые из них вернулись на родину, а другие продолжают творить в других странах, становясь лучшими в этой сфере. Многие китайские студенты также прошли обучение в этих школах, но по разным причинам им самим и написанным ими произведениям уделяется меньше внимания, а соответствующая информация и материалы редки. Что касается статуса популяризаторов западной живописи в Харбине, то большинство этих русских художников окончили специализированные художественные академии и имели хорошее академическое и педагогическое образование. Можно утверждать, что на художников-эмигрантов повлияла беспокойная обстановка той эпохи: с одной стороны, они унаследовали традиции русской культуры и искусства, с другой стороны, живя на чужбине, испытывали тоску по родине, чувствуя себя изгнанниками. В то же время, с точки зрения психологических и бытовых условий, они считали Харбин своим вторым родным городом. В той или иной степени художники-эмигранты повлияли на увлечение искусством, в том числе среди широкой общественности того времени, и оказали непосредственное влияние на развитие художественного образования в Харбине. Это также сформировало основную картину городской культуры и искусства Харбина и сделало Харбин известным городом современного искусства, который в 1920-х–1930-х годах уступал только Шанхаю. В то же время Шанхай также сыграл существенную роль в развитии китайского искусства после «Движения 4 мая» и стал важным местом для распространения русского и советского современного искусства ^{[20, с. 115]}.

Шанхай также является одним из важных этапов художественной деятельности художников-эмигрантов из России. От Октябрьской революции до 1930-х годов среди русских художников в Шанхае в первую очередь следует назвать И. Л. Калмыкова, В. С. Подгурского, П. П. Густа и П. П. Балакшина.

И. Л. Калмыков был первым русским художником, который провел персональную выставку в Шанхае. Случилось это, когда он остановился в Шанхае во время своего путешествия в Индию и Вьетнам. Выставка работ И. Л. Калмыкова прошла в роскошном Палас-Отеле, который находился в элитном районе города на пересечении набережной Вайтань и Нанкинской улицы ^{[11, с. 238]}. Так шанхайцы впервые официально соприкоснулись с русским живописным искусством ^{[21, с. 81]}. Эта выставка привила жителям Шанхая, переехавшим из других стран, любовь к русскому искусству. На родине И. Л. Калмыкова с его творчеством практически никто не знаком. Однако русский художник и писатель А. Н. Бенуа относил его к особенно выдающимся и искусным последователям И. И. Левитана ^{[11, с. 238]}.

В. С. Подгурский учился в 1914–1918 годах в Московском училище живописи, ваяния и зодчества на отделении живописи в мастерских профессоров А. Е. Архипова и В. М. Васнецова. В 1918 году он переехал в Шанхай, где провел некоторые из своих самых творческих лет, и оставил после себя множество ценных работ, изображающих китайские традиции и обычаи. Темой большинства его картин являлся быт простых людей и местные пейзажи. Следует отметить, что Подгурский всегда искал такие образы, которые должным образом характеризовали страну, в которой он жил ^{[22, с. 163]}.

Во время своего пребывания в Шанхае В. С. Подгурский специализировался не только на живописи, но и на преподавании и посвятил этому всего себя. Ему было предложена должность преподавателя в Шанхайской Академии художеств (ныне Нанкинский университет искусств), основанной Лю Хайсу, и он занимался преподаванием масляной живописи на отделении западной живописи института, а также провел множество индивидуальных и совместных художественных выставок. У него учились известные китайские художники Ни Идэ, Сюй Синчжи и Чжан Сянь, а также всемирно известные русские художники И. А. Вулох и Т. П. Жаспар. В. С. Подгурский также был членом Шанхайского международного Арт-клуба, где преподавал живопись и рисунок. В то же время он также сотрудничал с шанхайскими архитекторами: участвовал в проектировании и оформлении зданий, таких как Сассун хауз, Французский клуб и др. ^{[17, с. 59]}. В 1926 году состоялась его первая персональная выставка, имевшая необыкновенный успех, и многие картины, выставленные В. С. Подгурским, были распроданы. Так началась эра русских художественных выставок в Шанхае ^{[11, с. 239]}. Впоследствии В. С. Подгурский активно участвовал в групповых выставках, что привлекло внимание жителей Шанхая к работам русских эмигрантов. В декабре 1928 года, совместно с М. А. Кичигиным, Н. А. Пикулевичем и Л. Н. Пашковым, он провел первую групповую выставку русских художников-эмигрантов в Шанхае. И работы В. С. Подгурского оказались «самыми удивительными» и «самыми бросающимися в глаза» из всех представленных на предыдущих художественных выставках работ ^{[23, с. 661]}.

А. А. Ефимов приехал в Харбин в 1920-х годах. Когда он переехал в Пекин, он получил разрешение рисовать во внутреннем дворе Запретного города в Пекине. С 8 по 13 декабря 1943 года А. А. Ефимов выставлял свои акварельные и масляные работы, отражающие жизнь старой столицы Китая, в шанхайском Христианском союзе молодых людей