Политика США в Ираке в 1990-х – начале 2000-х гг. Последнее десятилетие «недемократического» Ирака

Белоусова Ксения Андреевна доктор исторических наук доцент, профессор, кафедра новой и новейшей истории стран Европы и Америки, Московский педагогический государственный университет 119296, Россия, Москва, г. Москва, проспект Вернадского, 88, каб. 337 Belousova Kseniya Andreevna Doctor of History Associate Professor, Contemporary History of Europe and America Department, History and Policy Institute of Moscow State Pedagogical University 119296, Russia, Moscow, Moscow, Prospekt Vernadskogo, 88, office 337 ka.belousova@mpgu.su

Демократическая администрация Б. Клинтона пришла к власти в 1993 г. В 1990-х гг. США оказались единственной сверхдержавой: мировая организующая мира, а именно биполярность, рухнула, холодная война была закончена. Возникла так называемая «новая мировая ситуация», которая превратила США в гегемона на мировой арене. Казалось бы, США могли вернуться к изоляционизму и заниматься внутренними проблемами, которых, нельзя не отметить, в стране было с лихвой. Более того, не было уже такой острой необходимости поддерживать своих союзников по НАТО и тратить колоссальные средства на вооружения. Однако Запад и США, как его авангард, продолжили политику экспансионизма, На вооружение был взят не глобализм, а регионализм, что означало уделение «большего внимания локальным конфликтам малой и средней интенсивности, практически все из которых носят региональный характер» ^{[20, p. 12]}.

Исходя из того, что «демократии редко вступают в войну друг с другом» ^{[16, p. 3]} и что все зло исходит именно от так называемых «стран третьего мира», перед «новыми демократами» встала задача демократизации всего мирового сообщества, что означало по факту насаживание по всему миру «демократии» американского образца. Исходя из аксиомы, что США – самая демократическая страна в мире, это положение полностью оправдывало не только мировую гегемонию США в мире, но и подводила, так сказать, «теоретическую базу» под возможное вмешательство (вплоть до интервенции) в дела тех суверенных стран, которые, с точки зрения США, являлись «недемократическими». Собственно, это означало, что концепция предполагала новый раскол мира, но уже не на капиталистический и социалистический, а на западный, как единственный центр цивилизации, и «стран-изгоев», которые отказывались следовать принципам демократии западного образца. Следовательно, являлись угрозой всему человечеству и поэтому должны быть изолированы от него.

С Ираком у США в период новейшей истории отношения складывались волнообразно. До революции 1958 г. в Ираке США не претендовали на влияние в стране, поскольку позиции англичан были более чем прочные. Вашингтону удалось вовлечь Ирак в оборонную организацию Багдадский пакт, однако на какую-то особую роль в стране он пока не рассчитывал. После революции 1958 г. и до революции 1968 г. отношения между США и Ираком зависели от того, какой лидер стоял у власти. В целом, можно отметить, что в это десятилетие Ирак не мог определиться в своей ориентации: то ли строить социализм и опираться на СССР, то ли позволить вовлечь себя в орбиту капиталистического влияния. Соответственно, если лидер был прозападным, то позиции США в стране заметно укреплялись. После баасистской революции 1968 г., а особо после того как президентом Ирака стал Саддам Хусейн в 1979 г. во внешней политике страны сложилась довольно интересная тенденция. В целом баасистское руководство ориентировалось на СССР, но это не мешало ему при необходимости обращаться к США. Т.е. С. Хусейн попросту использовал во благо своей страны противостояние между СССР и США. Во время ирано-иракской войны (1980 – 1988) США помогали Ираку, что, однако не мешало им продавать оружие Ирану. В общем, поддержка США Ирака и восстановление дипломатических отношений между странами позволило иракскому руководству и его главе С. Хусейну полагать, что теперь США их поддержат в любой «инициативе». Однако, Хусейн просчитался. Дестабилизация отношений в СССР, а потом и его развал, временная потеря нашей страны интереса к внешней политике позволило США полагать, что теперь только они могут «вершить судьбы мира». После нападения Ирака на Кувейт США не только не поддержали Ирак, но и обрушили на него всю свою мощь.

Если Иран получил статус «страны-изгоя» после революции 1979 г., то Ирак – в начале 1990-х гг. В 1993 г. известная, но более неактуальная, «доктрина сдерживания» теперь поменяла объекты и название и стала «доктриной двойного сдерживания». Эта доктрина была выдвинута на слушаниях в Конгрессе, посвященных будущей ближневосточной политике США ^[30] и вкратце означала, что район Персидского залива остается сферой жизненно-важных интересов США, Иран и Ирак угрожают безопасности зоны, поэтому с ними надо действовать с позиции силы.

Операция США и их союзников против Ирака в 1990-1991 гг., известная как «Буря в пустыне», привела к катастрофическим последствиям для страны. Вследствие налетов авиации серьезно пострадали или были полностью выведены из строя множество объектов военного и гражданского производства, мосты и дороги. Что касается нефтяной промышленности, то было уничтожено в перерабатывающей отрасли до 97% мощностей, составлявших в середине 1990 г. 32,5 млн. тонн в год, и почти половина мощностей в добывающей отрасли. Вследствие бомбардировок и пожаров были разрушены морские нефтеэкспортные платформы, а также предприятия нефтехимической промышленности ^{[15, с. 28]}. Удар пришелся по той самой отрасли, которая уже долгие годы составляла более чем 60% ВВП Ирака и давала ему 95% инвалютных поступлений. В итоге, добыча нефти в стране упала с уровня 175 млн. тонн в год в июле 1990 г. до 15 млн. тонн в 1991 г. ^{[18, p. 26-27]}.

В результате налетов энергетическая система Ирака была разрушена на 96%, что со слов американской администрации превысило их намерения. Было выведено из строя 80% установленных мощностей электростанций. Особо разрушительными оказались последствия коротких замыканий в энергосистеме, происшедших после первых налетов ночью 17 января 1991 г. ^{[15, c. 29]}

С точки зрения руководителя гуманитарной миссии ООН, посетившей Ирак сразу после окончания ирако-кувейтской войны, «для экономической инфраструктуры общества, которое до января 1991 г. отличалось весьма высокой степенью урбанизации и механизации, результаты недавнего конфликта были близки к апокалиптическим. Большинство средств обеспечения современной жизни либо полностью разрушено, либо основательно подорвано. На определенное время Ирак отброшен в доиндустриальную эпоху» ^{[17, p. 137]}.

Военные разрушения объектов народного хозяйства, существенные потери среди военных и гражданского населения, лишения и трудности, с которыми пришлось столкнуться иракцам были многократно усугублены санкциями СБ ООН. Резолюция СБ ООН № 661 от 6 августа 1990 г. ^[2] ввела против Ирака всеобъемлющие торгово-финансовые санкции. Ирак не мог экспортировать свои товары, прежде всего, нефть, он не мог рассчитывать на импорт ему любой продукции, кроме медицинских препаратов и гуманитарной помощи. Было введено эмбарго на финансовую помощь со стороны третьих стран, а также на использование морских судов для торговли с Ираком. Резолюция СБ ООН № 670 от 25 сентября 1990 г. ^[3] «продвинулась» еще дальше в «праведном деле» наказания Ирака. В ней была объявлена полная воздушная и морская блокада страны, включая требование ко всем странам-членам ООН задерживать иракские судна, заходящие в порты этих стран. Также в ней содержалось требование заморозить все иракские активы, находившиеся на территориях этих стран. Фактически, эти две резолюции не оставили для Ирака никакой лазейки для торговли с другими государствами: страна оказалась в полной изоляции.

Представляет невероятный интерес тот факт, что упомянутые резолюции СБ ООН, направленные против Ирака, противоречат Уставу самой этой организации ^[1], а именно, установление жесточайших экономических санкций против страны, а, значит, против ее народа, навязывания такой политики всему мировому сообществу и пр. К примеру, ст. 50 Устава ООН дает право стране, испытывающей серьезные экономические проблемы в результате применения санкций против другого государства, провести консультации в ООН на предмет разрешения этих проблем, в том числе путем компенсации ^[1]. Кроме того такого рода санкции являются явным нарушением прав человека, что прописано в Уставе ООН и иных международно-правовых актах. Можно сделать один правильный вывод. ООН, хотя и задумывалась Ф. Рузвельтом, в качестве «мирового правительства», стала в итоге «ширмой эгокультурности», а после падения влияния и престижа СССР в итоге холодной войны ширмой эгокультурности, разумеется, Соединенных Штатов.

Санкции против Ирака довели не только экономику страны, но и всю страну, до катастрофического состояния. Не имеет смысла описывать здесь все ужасы происходящего в 1990-е гг. в Ираке вследствие санкций ООН. Упомянем лишь голодающих, смерть около 600 тыс. детей, фактическое разрушение системы здравоохранения. Добавим, что Д. Хэлидей, координатор гуманитарных программ ООН в Ираке в конце 1990-х гг., назвал санкции против Ирака геноцидом ^{[22, p. 45]}. Однако, в протоколе слушаний Комитета по международным делам Сената от 28 сентября 1999 г. была высказана следующая мысль: «… в госдепартаменте верят, что ослабление санкций против Ирака опровергнет аргумент о том, что именно санкции морят голодом иракский народ, что является бюрократической ерундой. Именно Саддам Хусейн, а никто иной, морит голодом народ Ирака» ^[19]. Еще одним доказательством совершенного бездушия руководства страны к судьбам простых иракцев было высказано М. Олбрайт в телеинтервью. Когда ее спросили, что из-за санкций вследствие нехватки лекарств и продуктов питания в Ираке умирают дети, она ответила: «Я думаю, это трудный выбор, в отношении цели политики США и цены ее достижения, но, я думаю, мы должны заплатить эту цену» ^{[13, c. 359]}.

Баасистское руководство уже в марте 1991 г., приняло план экономического развития, в котором была установлена очередность работ по восстановлению хозяйства. Однако, отсутствие импортного сырья и запасных частей вследствие санкций вынудило предприятия национальной промышленности работать с нагрузкой, которая не превышала в среднем 25% от их заявленной мощности. Эксперты ЮНИСЕФ в 1999 г. пришли к печальному выводу, что экономика страны перешла в стагнирующую фазу. Не только главная отрасль Ирака, нефтедобывающая, пребывала в плачевном состоянии, но упало и производство аграрного сектора. Как отмечают представители экспертного сообщества, безработица достигла 50% от трудоспособного населения, а ежегодный доход на душу населения упал с 3,5 тыс. долл. в 1989 г. до менее чем 500 долл.» ^{[10, с. 245]}. Таким образом, некогда процветающий Ирак стал одним из самых бедных государств в мире.

В 1996 г. Ирак согласился на программу «Нефть в обмен на продовольствие», вследствие чего ВВП страны стал медленно расти, но, главным образом за счет нефтяной промышленности. Еще в 1991 г. в резолюции СБ ООН № 712 было подтверждено, что от годовой продажи Ираком нефти на сумму 1,6 млрд. долл. страна могла закупать продукты питания и медикаменты. Когда эксперты ООН осознали, что это были полумеры, и что этих денег не хватает, чтобы преодолеть гуманитарный кризис в стране, они в апреле 1995 г. разрешили Ираку продавать нефть на 1 млрд. долл., но уже каждые три месяца. Несмотря на то, что программа была введена при администрации Клинтона, а, значит, с его одобрения, госсекретарь М. Олбрайт не преминула обвинить иракское руководство, что оно тратит полученные деньги на постройку новых дворцов ^{[34, p. 3]}.

В апреле 1999 г. Вашингтон запретил иностранным компаниям инвестировать в иракскую нефтяную промышленность. Это вновь очень существенно ограничило возможность страны увеличить производство углеводородного сырья и соответственно закупать продукты первой необходимости, прежде всего продовольствие, а также лекарства.

Хотя в 2000 г. специалисты ООН утверждали, что помощь, получаемая по программе «нефть в обмен на продовольствие», является для рядового иракца единственной возможностью сводить концы с концами, Вашингтон гнул свою линию, заверяя, что программа вполне удовлетворяет гуманитарные потребности Ирака. Клинтон напрямую говорил, что если в стране есть нехватка продовольствия или лекарств, то это вина иракского руководства и лично С. Хусейна ^[21].

Вопреки заверениям представителей США и Великобритании, что эта программа облегчает жизнь иракцев, комитет по санкциям СБ ООН лишь блокировал жизненно важные для страны контракты по этой программе. Так, количество блокированных контрактов на 2002 г. дошло до 1200 на сумму более 2 млрд. долл.

Более того, на этот период Ирак уже экспортировал нефть почти на 32 млрд. долл., но из этой суммы на выплату по компенсациям ушло около 10 млрд. и один миллиард долл. израсходован на технические и административные нужды соответствующих структур ООН. На удовлетворение же нужд иракского народа было потрачено всего 8,3 млрд. долл., остальные средства на сумму 10 млрд., необходимые для закупок гражданской продукции для удовлетворения нужд Ирака, были заморожены из-за препятствий, чинимых представителями США и Великобритании в этом комитете ^{[15, c. 15]}.

Необходимо отметить, что от санкций против Ирака, инициированных США, пострадал не только Ирак, но и те страны, которые имели с Ираком активные экономические отношения. Соединенные Штаты пострадали в меньшей степени, поскольку уже до этого диверсифицировали поставки иракской нефти.

Как известно, Ирак не был в этно-конфессиональном отношении единой страной. Шиитский юг страны всегда тяготел к Ирану, а во время ирано-иракской войны семейство аль-Бакров поддерживало Иран. По подсчетам международных статистических органов, в Ираке шииты составляют 55-60% от общего числа населения республики. Еще одну проблему представлял иракский Курдистан, который стремился к отделению и независимости. Перед партией Баас всегда стояла проблема сохранения территориальной целостности страны в условиях центробежных тенденций на национальной и конфессиональной почве. После ирано-иракской войны, а особо, после операции «Буря в пустыне» центробежные тенденции усилились, ситуация все более осложнялась, можно было наблюдать явное ослабление центрального правительства над окраинами. Таким образом, перед С. Хусейном одной из главных задач было отстаивание единства республики.

Это явилось довольно сложной задачей, поскольку еще в 1980-х гг. у курдов появились контакты с ЦРУ, что впоследствии привело к тому, что иракский Курдистан стал главным месторасположением американской разведки в Ираке. Однако, когда в марте 1991 г. во время восстания руководство Патриотического союза Курдистана (далее - ПСК) обратилось к Вашингтону за поддержкой ^{[11, c. 251]}, американцы ограничились лишь гуманитарной помощью.

В 1991-1992 гг. центральное правительство проводило военную операцию против курдских повстанцев. При этом баасисты вели активную пропагандистскую кампанию против Кувейта, Соединенных Штатов и Совета Безопасности ООН. С нашей точки зрения, это была ошибка иракского руководства, поскольку этим немедленно воспользовались США. До 36-й параллели от северной границы Ирака (иракский Курдистан) под предлогом защиты курдов от вооруженного вмешательства со стороны Багдада были введены натовские силы. Правительственным войскам, а также иракской авиации было запрещено пересекать 36-ю параллель; США создали так называемую беспилотную зону. Собственно, налицо было не просто прямое вмешательство во внутренние дела страны, а фактически агрессия, что продемонстрировало силовую линию поведения США по отношению к Ираку, «страну-изгоя».

Для контроля над беспилотными зонами Вашингтон сохранял свое военное присутствие, в том числе, «более чем 20 тыс. солдат, 200 самолетов, и 150 кораблей разного размера. За период с 1991 по 2001 гг. американские и британские самолеты совершили 280 тыс. вылетов против Ирака, бомбя военные и гражданские объекты, места расположения вооруженных сил, в результате чего погибли сотни гражданских» ^{[10, c. 245]}.

Ведущие политические партии Курдистана – ПСК и Демократическая партия Курдистана (далее - ДПК) воспользовались могучей внешней поддержкой и стали создавать органы самоуправления регионом, а именно, правительство, парламент и местные органы власти. Не сумев поделить власть, между этими двумя группировками в мае 1994 г. разгорелся вооруженный конфликт, что только доказывало, что они боролись не за интересы народа, а во имя интересов правящей верхушки. В итоге иракский Курдистан все более подпадал под влияние США. Еще в 1996 г. Вашингтон предпринимал попытки объединить курдов против партии Баас, однако их лидеры М. Барзани и Дж. Талабани тогда не могли поделить между собой власть. Только в 1998 г. «американской администрации удалось добиться примирения и сотрудничества между Талабани и Барзани, с тем, чтобы контролировать ситуацию в Северном Ираке» ^{[8, c. 113]}.

Усилия же центрального правительства отстоять контроль над северными районами страны встречали отпор со стороны авиации США и Великобритании, которые как с воздуха, так и с земли сбивали самолеты и вертолеты Ирака, пересекавшие 36-ю параллель.

Неоднократные попытки наладить политический диалог между Багдадом и ДПК ни к чему не привели. Более того, с лета 2001 г. на севере страны действовала боевая группа «Джунд аль-Ислам», связанная с организацией Усамы бен Ладена «Аль-Каида», которая вела операции против ПСК. Таким образом, политическая ситуация в иракском Курдистане была резко осложнена и дестабилизирована.

Такая же сложная ситуация наблюдалась и на шиитском юге (до 32-й параллели уже с юга), территория которого также патрулировалась американской и английской авиацией. Туда тоже не допускались иракские вооруженные силы и авиация вплоть до их уничтожения. Однако, столкновения между иракскими военными и авиацией и силами, так называемой, «международной коалиции» происходили периодически, зачастую принимая характер серьезных военных действий. Особенно масштабными они были в 1992, 1994, 1996, 1998 гг. и осенью 2001 г. Американо-английская авиация бомбила объекты на иракской территории с авианосцев в Персидском заливе и на базах в Кувейте и Саудовской Аравии, будучи недосягаемой для иракских ПВО, поскольку им было запрещено реагировать на полеты иностранных самолетов ^{[37, p. 922-925; 38, p. 1870-1872]}.

Несмотря на силовое пресечение попыток центрального правительства не допустить раскола страны, США не имели намерений помогать иракским курдам или шиитам в установлении своей государственности. Так, министр обороны США У. Пери отметил: «Наш интерес в отношении курдов не является жизненно важным для национальной безопасности» ^{[23, p. 51]}.

Установление запретных зон для полетов иракской авиации на севере и юге страны также явилось решением СБ ООН, и не имело под собой никакого юридического основания. Хотя в этих документах не было упомянуто о каких-либо запретах на полеты иностранных самолетов над территорией Ирака, но там также не было разрешения на использование иностранной силы для поддержания статуса беспилотных зон.

Это решение было принято США и Англии в одностороннем порядке, хотя они и пытались оправдать их законность и без того антииракскими резолюциями СБ ООН. И получается, именно ими руководствовались США и Великобритания, осуществляя боевые вылеты, в результате которых гибли тысячи мирных жителей.

Надо отметить, что отнюдь не все были довольны такой беспардонной политикой. Франция признала нелигитимность этих действий, отказавшись от совместного с США и Великобританией патрулирования территории Ирака еще в 1998 г. Из всей многочисленной антииракской коалиции, которая поддерживала операцию «Буря в пустыне», только Канада и Кувейт выразили открытую поддержку американо-английской бомбардировке Ирака в феврале 2001 г.

Еще одной кампанией, которую Вашингтон развернул против Багдада, заключалась в попытках обвинить Ирак в разработке и хранении оружия массового поражения (ОМУ). Вашингтон опирался на резолюции СБ ООН и утверждал, что Ирак их нарушает, что по логике США означало, что потребуется силовое решение проблемы.

С нашей точки зрения, США, разумеется, блефовали. Ирак не смог бы разработать такой масштабный и дорогостоящий проект, как производство своего ядерного оружия без поддержки извне, а также после двух опустошительных для него войн. Однако, с 1998 г. комиссия МАГАТЭ тщетно искала это оружие в Ираке.

Еще в апреле 1991 г., после принятия резолюции СБ ООН № 687 ^[4]была создана Специальная комиссия Организации Объединенных Наций (ЮНСКОМ) для контроля над соблюдением Ираком требований об уничтожении объектов химического, биологического и ракетного оружия. Но вновь, несмотря на то, что комиссия формально должна была представлять мировое сообщество и быть непредвзятой, она зачастую действовала в интересах американской правящей элиты. Во-первых, в своих отчетах Совету Безопасности Спецкомиссия нередко отправляла искаженную, а порой и неверную информацию. Это выглядело так, что Ирак не желает сотрудничать с ЮНСКОМ, на что СБ ООН отвечал новыми резолюциями, которые накладывали на Ирак еще больше ограничений. США же отвечали силовым способом, прибегая к бомбовым ударам. Во-вторых, когда все запасы запрещенного оружия в Ираке были уничтожены, и Спецкомиссия должна была только проводить мониторинг, вопрос о частичной отмене санкций был намеренно затянут.

Иракский парламент в ответ на это 27 октября 1997 г. принял решение прекратить сотрудничество с инспекторами ЮНСКОМ. Кроме того, видимо личная обида С. Хусейна, да, и всего баасистского руководства, на США была так сильна, что 29 октября парламент отказал американским гражданам быть инспекторами в Спецкомиссии. СБ ООН вынес единогласное решение, что Ирак должен сотрудничать с ЮНСКОМ без всяких условий и ограничений.

Что касается США, то администрация начала подготовку военного удара против Ирака, а президент Клинтон заявил, что поскольку Ирак нарушил резолюции, администрация не исключает применения «любых мер» ^{[39, p. 1879]}.

В Персидский залив, который и без того был средоточием американских военных сил, были направлены дополнительные корабли, в том числе, авианосец «Вашингтон». В это же время, 17 ноября 1997 г. между Россией, США и Ираком шли напряженные консультации по предотвращению силового решения кризиса. Только после переговоров в Женеве, 20 ноября, между министрами иностранных дел США, России, Франции, Германии и Китая кризис удалось предотвратить. Было принято решение, что ЮНСКОМ следует провести работу по повышению эффективности своей деятельности.

Несмотря на то, что Ирак допустил возобновление деятельности комиссии на своей территории, США продолжали полным ходом военные приготовления. Клинтон одобрил план военной операции против Ирака «Гром в пустыне», «который предусматривал четырехдневные круглосуточные бомбардировки иракских военных объектов с использованием самолетов и крылатых ракет» ^{[10, c. 248]}.

Глава Спецкомиссии Р. Батлер дал интервью газете «New York Times», в котором сообщил, что Ирак может стереть с лица земли Тель-Авив, поскольку у него есть бактериологическое оружие и средства его доставки ^[24]. Эта информация готовила общественное мнение страны к силовой акции против Ирака, хотя надо отметить, что общественность страны и так воспринимала Ирак как «всемирное зло».

Очередной кризис вокруг деятельности ЮНСКОМ начался в 1998 г., когда в марте руководство Ирака ограничило деятельность инспекторов, а позже, в августе отказалось с ними сотрудничать. Несмотря на то, что это была односторонняя акция со стороны Ирака, она сопровождалась скандалом, связанным с деятельность Спецкомиссии. Можно сказать, что руководство этой комиссии специально провоцировало С. Хусейна на такие агрессивные действия. Это подтверждается свидетельством бывшего главы ЮНСКОМ С. Риттера: он «обвинил американскую администрацию и лично нового руководителя Р. Батлера в том, что они выбирали объекты для проведения проверок не для обнаружения ОМУ, а из желания спровоцировать С. Хусейна на резкую реакцию и создать условия для вторжения в Ирак» ^{[8, c. 112]}. Кроме того, по свидетельству Риттера, агенты ЦРУ в 1996-1997 гг. с помощью инспекторов ЮНСКОМ пытались разузнать подробности о личной охране Хусейна, внутренние планы его резиденций и пр., чтобы осуществить переворот ^{[32, p. 5-8]}.

Еще об одном свидетельстве, что администрация США оказывала давление на инспекторов Специкомиссии, пишет Е.М. Примаков. На его вопрос, почему не обладая доказательствами о наличии в Ираке ОМУ, комиссия все еще продолжает инспекции, Батлер ответил: “Все зависит от того, договоритесь ли вы с Соединенными Штатами” ^{[14, c. 311]}.

Администрация пыталась опровергнуть обвинения Риттера. Так, заместитель госсекретаря М. Индик, выступая перед подкомиссией Сената, пытался обелить Р. Батлера и настаивал на том, что главной задачей США в Ираке было всемерное сотрудничество с ЮНСКОМ, а в срыве его работы был виноват исключительно Ирак ^{[33, p. 4-9]}.

Несмотря на попытки администрации оправдаться, в ведущих американских газетах появились материалы, в которых расследовались факты превышения чиновниками внешнеполитических ведомств своих полномочий. Обозреватели делали вывод, что администрация Клинтона преследует свои корыстные цели в отношении Ирака ^{[29; 36]}. В Конгрессе также слышались голоса, обвинявшие администрацию в превышении своих полномочий ^{[33, p. 12, p. 16]}.

Как известно, в это время разразился и другой политический скандал, в котором был замешан лично Б. Клинтон. Голосование по импичменту было запланировано на ноябрь 1998 г. Таким образом, положение администрации президента было очень сложным, и перед ней встала необходимость выйти из кризиса как можно быстрее. Разумеется, в такой ситуации США предпочли силовую акцию против Ирака.

15 ноября 1998 г. США согласились провести дополнительные консультации с СБ ООН по вопросу восстановления деятельности Спецкомиссии. Однако, как нам видится, все это являлось лишь ширмой подготовки к военной операции. Клинтон заявил, что США были готовы нанести удар по Ираку еще накануне, и что это снизило бы возможность последнего производить ОМУ ^{[40, p. 1978]}.

Совершенно не ясно, зачем Соединенным Штатам потребовались консультации с ООН, когда они уже решили провести военную операцию. СБ ООН не дал Соединенным Штатам «добро» на ее проведение, на что последовала целая цепочка обвинений и комментариев со стороны американского истеблишмента, судя по которым ООН вовсе не является каким-либо руководящим органом, а только препятствует США в осуществлении их глобальной и праведной цели. Так, представитель США в ООН Б. Ричардсон сказал, что запрет ООН не является препятствием для США применить силу против Ирака, представитель госдепартамента Дж. Рубин заявил, что не видит смысла в том, чтобы еще раз спрашивать разрешения СБ на проведение операции. Б. Клинтон же констатировал, что поскольку Ирак нарушает резолюции ООН, то США не нужны никакие дополнительные резолюции, чтобы его наказать ^{[35; 27; 28]}. Конгресс в большинстве своем также одобрил позицию администрации: было высказано мнение, что поскольку США являются законопослушным государством, то им не нужно подчиняться ООН; а поскольку С. Хусейн представляет угрозу всему человечеству, то силовая акция против Ирака будет «законной» ^{[25; 26]}.

Таким образом, с 16 по 19 декабря 1998 г. вооруженные силы США и Великобритании провели операцию с еще одним красивым названием «Лис в пустыне», которая заключалась в нанесении по Ираку ракетно-бомбовых ударов. Целью налетов было уничтожение военно-промышленного потенциала и правительственной инфраструктуры страны.

Результаты военной акции нельзя назвать положительными для США. Хотя администрация президента заявила, что операция нанесла Ираку огромный ущерб, особенно по его способностям создавать ОМУ ^{[41, p. 2134]}. не было возможности подтвердить результаты американской военной акции, поскольку деятельность Спецкомиссии ООН в Ираке была прекращена, Таким образом при президенте Б. Клинтоне иракский вопрос не был решен, а сам кризис перешел в затяжную фазу.

По мнению отечественного исследователя А.А. Киреева, итоги политики «двойного сдерживания» не были успешными для США: &laq