Культурный код образной картины войны и тыла в поэтическом творчестве детей-блокадников, эвакуированных в Омскую область

Хилько Николай Федорович ORCID: 0000-0003-3204-2216 доктор педагогических наук старший научный сотрудник, Сибирский филиал Российского научно-исследовательского интитута кульурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева; профессор кафедры режиссуры и хореографии Омского государственного унвиверситета им. Ф.М. Достоевского 644077, Россия, Омская область, г. Омск, ул. Андрианова, 28, оф. 204А Khil'ko Nikolai Fedorovich Doctor of Pedagogy Senior Researcher, Siberian Branch of the D.S. Likhachev Russian Cultural and Natural Heritage Research Institute; Professor of the Department of Directing and Choreography of the Omsk State University named after F.M. Dostoevsky 644077, Russia, Omsk region, Omsk, Andrianova str., 28, office 204A fedorovich59@mail.ru Другие публикации этого автора

Горелова Юлия Робертовна кандидат исторических наук ученый секретарь, Сибирский филиал Института наследия; доцент Сибирского государственного автомобильно-дорожного университета 644077, Россия, Омская область, г. Омск, ул. Андрианова, 28, оф. 204А Gorelova Yuliya PhD in History Scientific Secretary, Siberian Branch of the Heritage Institute; Associate Professor, Siberian State Automobile and Road University 644077, Russia, Omsk region, Omsk, Andrianova str., 28, office 204A gorelovaj@mail.ru

Проблема раскодирования образной картины войны и тыла на основе совокупных представлений военного времени раскрывается через репрезентацию нравственно-патриотических смыслов, отражённых в поэтических произведениях-откликах детей-блокадников, чье детство проходило на Омской земле. Их культурный код остается сложным для понимания современным поколением и остаётся до конца не изученным. Задача данного конкретного исследования заключается в анализе образов войны и тыла, отраженных в поэтическом творчестве детей-ленинградцев в период эвакуации в Омскую область.

В системе понятий образной картины исторической памяти ключевую роль играет понятие «образ». Образ во всех гуманитарных науках рассматривается «как результат копирования (отражения) предметов или явлений реальности, представленной в форме «картинки», созданной в сознании человека с помощью вербальных или иных средств в художественном произведении» ^{[1, с. 37]}.

Образ авторы настоящей статьи понимают как ментальный конструкт, выступающий посредником между сознанием человека и внешней реальностью и порождающийся в ходе восприятия или воображения. Образы в этом смысле всегда являются некоторой визуальной декларацией действительности. С одной стороны, они основываются на реальных явлениях, вещах и событиях. С другой стороны, они показывают не столько то, как это событие существовало действительности, сколько то, как оно отразилось в сознании конкретного человека или какой-то социальной группы. В данном случае мы будем говорить об отражении образов войны и тыла в поэтическом творчества детей-блокадников.

Говоря о природе образа, необходимо отметить тот факт, что в процессе появления образ проходит несколько стадий: 1. первичного чувственного восприятия действительности , 2. ее осмысления, 3. интеграции в процессы воображения и сохранения памяти. Кроме того, при формировании образа человек опирается не только на непосредственные ощущения и переживания, но и на всю совокупность предшествующего опыта.

Вместе с тем есть три других составляющих компонентов понятия «образная картина исторической памяти»: образные клише, историческая память и поэтические средства.

Понятие «образные клише» производно от понятия «клише» которое означает «речевой стереотип, готовый оборот, используемый в качестве легко воспроизводимого в определенных условиях и контекстах стандарта. В отличие от штампа, представляющего собой избитое выражение , клише образует конструктивную единицу, сохраняющую свою семантику, а во многих случаях и выразительность. В лингвистике это стандартные образцы словоупотребления, типовые схемы словосочетаний и синтаксических конструкций.

В системе современного литературного русского языка слова, по большей части, функционируют не как произвольно и неожиданно сталкиваемые и сцепляемые компоненты речи, а как клише, занимая устойчивые места в традиционных формулах. Большинство людей говорит и пишет с помощью готовых формул, клише” ^[2].

Соединение понятия «образ» с понятием «клише» в контексте поэтической речи позволяет говорить об образных клише как производных устойчивых конструкций, отражающих сущность семантики высказываний в традиционной образной форме. По нашему мнению, образные клише города в поэтических текстах – это ряд ключевых метафор и образов-символов, входящих в образный каркас города и выражающих его визуально-воспринимаемый облик ^[3].

Поэтические средства – это все средства художественной выразительности, которыми может пользоваться писатель для усиления образности и придания красоты речи своих произведений, создания новых образов. Средства художественной выразительности ‒ это тропы (метафора, эпитет, сравнение, метонимия, синекдоха, аллегория, ирония, литота, олицетворение) и фигуры речи (аллитерация, ассонанс, градация и бессоюзие, антитеза ^{[4, с. 235]}. В нашем контексте под поэтическими средствами детей-блокадников мы понимаем отражение различными способами художественного-образной речи переживаний и впечатлений детей о войне. Это формы вербальной выразительности, выражающие эмоциональные состояния детей и переживания ими образов действительности. Это могут быть такие средства, как: метафоры, эпитеты, сравнения, олицетворения и т. д.

Из всех определений исторической памяти нам наиболее близка точка зрения на нее как образ или конструкт коллективной памяти ^[5], отраженные в индивидуальном сознании и авторской репрезентации.

Таким образом – производное определение понятия «образная картина исторической памяти» включает в себя полную совокупность образных клише и поэтических средств, отражающих историческую память.

Очевидно, что в связи с задачей исследования подобного рода ученые все чаще прибегают к понятию культурный код, которое, по мнению Б.И. Кононенко, представляет собой «ключ к пониманию данного типа культуры», «совокупность знаков, символов, смыслов (и их комбинаций), которые заключены в любом предмете материальной и духовной деятельности человека» ^{[6, с. 45]}.

На наш взгляд, эта совокупность в контексте образной картины исторической памяти должна определяться и позиционироваться главным образом с образным содержанием и нравственно-патриотическим смыслом. Исходя из мнения Н.Г. Меркуловой, мы определяем культурный код как ряд ценностно-нормативных установок в знаково-символической плоскости данной культуры, которые расшифровываются при прочтении соответствующих текстов. В связи с этим надо понимать, что «культурные коды как ментальные структуры, позволяющие перейти от значения (общепризнанного обозначения какого-либо предмета или явления) к смыслу (элементу языка конкретной культуры), анализируются на материале произведений, которые, в силу своей визуальной представленности, являются информативным и достоверным источником исследования» ^{[7, c. 183]}, то есть максимально точно отражают характер семантических единиц.

Поэтические ресурсы литературных произведений представляют собой отражение картин образного видения мира, соотнесенных с образными клише, выступающими как некоторые эталоны восприятия. При этом результаты непосредственного восприятия в каждый данный момент формируют новые впечатления, соотносимые с предшествующими эталонами. Следует полагать, что при формировании эталонов восприятия в поэтических текстах важную роль играют значимые факторы восприятия: ценности определенной культуры, опыт восприятия явлений эпохи, других людей, сообществ, социальные идеалы, запечатленные в литературных, художественных или научных произведениях, в изобразительном искусстве, в Интернет-пространстве. Оценка, отбор и наделение значением образов, входящих в поэтический строй мысли, во многом определяется особенностями личности создателя и значимостью ситуаций.

Нас интересует сущность различия между взрослостью и детскостью восприятия, которая определяется особенностями видения реальности, эволюционирующей от конкретики к образным обобщениям, от наивности восприятия к экспрессивности. При этом онтологическая специфика детских образов определяется, по мнению Л.К. Нефедовой, «их родовидовой принадлежностью к эпосу, лирике или драме, которые по-разному отражают пространственно-временные и причинные аспекты бытия » ^{[8, с. 543]}. Эти особенности ярко отражаются в образах детского поэтического творчества времён Великой Отечественной войны.

Связь данной проблемы с важнейшей научной проблематикой состоит в следующем. Задача исследования впрямую выходит на исследование проблем повседневности блокадного времени, отраженного в детском восприятии. Она основана на проблемном поле исследования повседневности и культуры детей-блокадников.

Последние достижения и публикации, связанные с решением данного вопроса, позволяют выделить нерешенную часть общей проблемы, которой посвящена данная статья. Данная тема представлена кругом научных исследований по следующим направлениям: выявление противоречий использования опыта первой мировой войны по спасению детей ^[9], метафорически иллюзорное представление образов материнства и детства ^[10], ментальные особенности героизма и подвигов ленинградцев ^[11], связь исторического сознания с патриотическим его смыслом ^[12], художественное творчество блокадников как гражданско-патриотическое самовыражение, способствующее «противостоянию врагу и вселяющее надежду на достижение победы» ^[13]. Особняком стоят труды по изучению повседневности и культурных аспектов детских воспоминаний ^{[14, 15, 16]}, а также - пребыванию детей-блокадников на территории Омской области ^{[17, 18]}. По существу проблемы есть подборка документов из блокадной коллеции педагогического музея Санкт-Петербургской академии постдипломного образования, в которой отсутствуют материалы по Омской области, а также - постановка данной проблемы. Ценная информация содержится в статье Л.В. Дербиловой "Из блокадной коллекции педагогического музея Санкт-Петербургской академии постдипломного образования", опубликованной в в №4 журнала "Народное образоваие" за 2020 год. Есть исследования Кутузова А.В. английских источников по поводу того, как "советская кульура встала на защиту Родины" ^{[27, с. 30]} и книга о блокадных днях Ленинграда английского автора Caroline Walton ^[28]. Однако существенной лакуной исследований в данном проблемном поле является изучение творческого досуга детей-ленинградцев на омской земле как поэтической рефлексии их историко-патриотического сознания.

Цели работы связаны с задачами исследования, которые заключаются в следующих позициях. 1. Проблемное осмысление поэтических образов. 2. Выявление нравственно-патриотических смыслов военного времени как образной картины исторической памяти. 3 Определение некоторой культурной системы патриотического осмысления образных смыслов и их видения в искусстве.

Методологические подходы к изучению поэтических образов исторической памяти нашли свое отражение в ряде культурологических, исторических и литературоведческих работах и исследований по семиотике.

В работах Д.К. Бурхарта представлены визуальные маркеры семиотики городского пространства ^[19]. Вместе с тем нужно отметить, что поэтическим образам свойственно отражать прошлую действительность в активных образах исторической памяти. При этом информационная структура исторической памяти, по мнению Б. Г. Могильницкого, включает в себя наряду с историческим знанием (научным знанием) и историческими представлениями, выходящими на обыденное сознание, эмоционально-детерминированные исторические образы ^{[20, с. 45]}.

Разный социокультурный опыт может стать основанием формирования у людей различного восприятия одних и тех же явлений и событий. В связи с этим можно подчеркнуть. что в данной статье мы будем говорить о формировании специфических образов войны и тыла в поэтическом творчестве детей-блокадников, характер которых определяется непосредственностью переживаний событий войны. Эта особенность отличает их восприятие от видения других детей, непосредственно не переживавших событий войны. С другой стороны, это отличает данный вид детского восприятия от взрослого, когда образ-отклик на переживание сменяется на образ-воспоминания, репрезентирующей сопричастность к субкультуре военного детства ^{[21, с. 5-16]}.

Этим обусловливается методология проблемно-семантического подхода к анализу поэтического творчества детей-блокадников. При этом логика развития содержания поэтических происзвдений основывается на запчатлении цепочки впечатлений культурно-исторической памяти в образных клише. Характеристики проблемно-семантического анализа сводятся к слудющему аргументу: яркость и сила переживаний в выборочных текстах самодеятельных и профессиональных поэтических произведений детей-блокадников обуловливает представительность такого рода анализа. Рассмотрено 12 поэтических текстов самодеятельных и профессиональных авторов, включая произведения Р. Рождественского, А. Городницкого, В. Пономарева и П. Анфиногенова. Основным инструментом анлиза здесь является выявление нраственно-патриотических смысллов образов войны и тыла, а также - образных клише, формирующих совокупный образ военного времнеи.

Нужно понимать, что нравственно-патриотический смысл образов войны и тыла в образной картине исторической памяти опирается на две взаимодополняющих структуры ее семантики: нравственного содержания и патриотического сопровождения заложенных в ней нравственных смыслов. Данная посылка подтверждается мыслью Харисовой З.М. о том, что «нравственно-патриотическое воспитание детей, в широком смысле, ставит своей целью различными педагогическими средствами пробудить у детей интерес к окружающему миру, любовь к Родине и ее героическому прошлому» ^[22]. Таким образом, проблемно-семантической подход к анализу поэтического творчества детей-блокадников дополняется семантическим.

Вместе с тем нужно отметить, что исторический образ имеет научную детерминацию исключительно на первых двух выше названных уровнях. Однако при этом образ исторической памяти имеет больший реконструктивный потенциал. Формирование на его основе знакового конструкта в определённом смысле запечатлевает образ прошлого в сознании его создателей. Этот процесс опирается на переживания и впечатления как доминанты образно-исторической памяти. В результате события, факты, явления, оставившие наиболее яркое впечатление в сознании людей, становятся основой формирования некоторого устойчивого культурного кода. В данной форме он опирается на функцию эмоциональной интерпретации событий, явлений эпохального характера и насыщается метафорами, гиперболами и другими средствами художественного воплощения. При этом его вхождение в массовое сознание позволяет идентифицировать образ с ценностями и идеалами общества и способствовать интеграции в общество.

Кроме того, нужно отметить, что образы исторической памяти объединяются в цепочку определённых образных клише, формируя некоторую образную систему памяти, в которой репрезентируются исторические события и явления. В процессе жизнедеятельности образы исторической памяти постоянно актуализируются или забываются в зависимости от ценностно-смыслового отношения к ним. Актуализированные образы исторической памяти непрерывно меняют круг и сферу актуализации: происходит коррекция памяти, ее уточнение. Здесь, как и в фольклоре, возникают варианты образов памяти в разных социокультурных средах и ситуациях, усиленные различными доминантами их восприятия. Отсюда и различный культурный код образов исторической памяти, обусловленный характером времени и эпохи.

Образная картина войны в исторической памяти свидетелей военной эпохи распространяется на образы фронта и тыла. Она включает в себя две подсистемы: визуально-воспринимаемую, базирующуюся на реальностях предметно-пространственной среды и рефлексивно-личностную, отражающую опыт восприятия и включенную в социальную среду жителей страны. Целостность образов исторической памяти полностью определяется духовно-нравственными смыслами ее подтекста. При этом в творчестве художников, поэтов, писателей создаются глубинные, эмоционально воздействующие образы, способные вызвать сопереживание, подражание, сообразное видение военной эпохи читателями.

По данному поводу совершенно справедливо мнение Н.П. Анциферова, которая считает, что ментальная сторона впечатлений, отражающих образы времени, определяется целостным видением найденного логоса и способами передачи в художественной форме эпохи и места, что может привести к уяснению его идеи ^{[23, с. 46]}.

С данной точки зрения, для анализа содержания и смысла образных клише, формирующих представления о военном времени в контексте нравственного значения образов фронта и тыла, наиболее приемлема, на наш взгляд, содержательно-генетическая классификация образов Д.Н. Замятина, которая « учитывает содержательное происхождение либо образа в целом, либо его отдельных элементов» ^{[24, с. 14]}. Важно отметить, что она создает упорядочение образных метафор и клише и учитывает смысловое происхождение образов в семиотике родственного пространства или его родственных элементов.

С одной стороны, это образы врага и военных действий, приведших к блокаде, которым проивопоставляются образы народа, вставшего на защиту родины и первых спасателей детей. С другой стороны, это образ места спасения многоликой Сибири, детей-бокадников, воспитанников и воспитателей, их наставников, хранителей их нелегкого детства, взявших на себя эту непростую заботу. Отсюда вырисовываются две группы образов: образы военного времени в прифронтовой полосе и образы тылового военного детства.

Нужно сказать, что стихи-детей-блокадников, написанные в годы Великой Отечественной войны на основе непсредственных переживаний, выступают какаутентичные слепки с действительности, отражающие в себе образы-переживания, возникавшие в сознании юных авторов, полных патриотических настроений.

Первый аспект поэтических текстов - образы войны и врага. Отбражению Гитлера противопоставлены образы народа, полного воли к победе, который мощным единым порывом готов встать на защиту своей родины. Цепочка поэтических образов, отражающих события военного времени в прифронтовой полосе, в произведениях детей-блокадников начиается с облика блокадного города, любимого, свободного, который в стихотворениях предстает "просторней морей и океанов", "колыбелью восстаний", "городом родины моей".

В метафорических смыслах образной характеристики родного города, данной ленинградской девочкой Н. Александровой (13 лет), перед читателем предстает могучий город, жители которого полны несгибаемости духа, воли к победе, стремления отстоять каждую пядь родной земли ^{[25, с. 26]}. В этом отношнеии характерно ее стихотворение, в котором враг изображен как лютый фашистский зверь, проивостояние которому автор видит в готовности бороться с врагом техников и силой духа.

Здесь срабатывает нравственно-патриотический смысл мощного стремления народа защитить Родину, что показывается с помощью меафорического ряда образных клише, в которых заключен образ народа, полного воли к победе и готового обрушть на врага "град снарядов".

И недаром Гитлер зубы точит

На свободный город Ленинград.

Если враг в него зайти захочет,

Мы обрушим на него снарядов град ^{[25, с. 26]}.

На сопротивление этой мощной силе кромешного фашистского ада направлены патриотический дух и воля к Победе советского народа. Лейтмотив многих стихотворений, в том числе и Н. Александоровой, заключен в чувстве мести и ненависти к врагу за развалины. смерть. глумление над святынями России, появившемся у ленинградцев в годы Великой Отечественной войны.

Не мечтай об этом, враг голодный,

О победе песнь народ весь наш поет.

Хоть и видит нашу гордость твое око,

Но твердыни Ленинграда зуб неймет.

Александрова Н., 13 лет ^{[25, с. 26]}.

Нравственное значение образов, облаченных в ярки метафоры - в едином со всем народом стремлении защитить родину, которым наполнены строки стиховорений детей-блокадников.

В образах стихотвоения Гриши Фриндлянского, ученика 7 класса Крестинской школы Омской области, воспринимается красивый и могучий город, израненный, но не покорившийся. Русский народ - защитник Отечества показан в детских поэтических строках как "стальная доблестная рать", зорко охраняющая город. Стихотвоение наполнено нравтвенно-патрическим смыслом величия подвига и несгибаемости духа зашитников. Здесь метафоры образов тгорода блокадного Ленинграда заключены в невероятной силы крепости духа.

Ничто, ни бомбы, ни снаряды,

Ни мрак, ни тысячи смертй -

Ни надломили Ленинграда,

В борьбе он стла еще сильней [26. с. 98].

Образные клише этого стиховорения образуют еще более мощный патриотический порыв, в котором символ стойкого мужества Ленинграда сочетается с любовью к родному городу.

И медный всадник над Невою

Прямую руку распростер.

Своею шапкой золотою

Блестит Исаакиевский собор.

Как прежде, величаво, гордо

Стоит на невском бурегу

Израненный, прекрасный город,

Не покорившийся врагу ^{[26, c. 98]}.

Вместе с тем в этом произведениеии ярко рисуется образ жестокого врага через мотив непокреннного города на Неве, который представляется детьми как бесцеремонно ворвавшаяся в нашу страну грозная фашистская рать, беспощадная. коварная и злая, способная погубить жизни детей, полчища котрой учиняют грабеж.

В свою очередь патриотическое отражение жесточайших событий войны в саморефлексии авторов поэтических произведений идентифицируеся с героями военного времени. Нравственно-патриотическое содрежание образов стихотворения 11-летнего Юры Г.: стойкось защитников города и готовность прийти на защиту родины, непримеримость к врагу показано через цепочку метафор в образе автора-блокадника, который от имени своего поколения утверждает неуклонное стремление к битве с врагом, мстить за пролитую кровь: и это написано ярко, запоминающе.

А мечта моя несется