Адаптация иранских и семитских заимствований в древнегреческом языке: ‘сад’ / ‘рай’ (на примере лексем παράδεισος и ряда γάνος — γανναθ — (αλ)γοναιναθ)

Давыдов Тихон Георгиевич ORCID: 0000-0002-3103-2844 специалист по учебно-методической работе кафедры классической филологии Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова 119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1, стр. 51, ауд. 1026 Davydov Tycho Education and Methodology Specialist, Department of Classics, Lomonosov Moscow State University 119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory str., 1, p. 51, room 1026 tychondavydov@gmail.com Другие публикации этого автора

Горшков Андрей Иванович преподаватель кафедры латинского языка и основ терминологии Российского национального исследовательского медицинского университета имени Н. И. Пирогова 117997, Россия, г. Москва, ул. Островитянова, 1, каб. 3105 Gorshkov Andrey Ivanovich Lecturer, Academic Chair of Latin Language and Terminology, Pirogov Russian National Research Medical University 117997, Russia, Moscow, Ostrovityanova str., 1, office 3105 a.i.gorshkov95@mail.ru Другие публикации этого автора

Введение

Большой интерес для исследования представляет собой культурное взаимодействие древних греков (а в более поздний период — носителей древнегреческого языка в целом) с представителями других народов и цивилизаций. Следствием этого является заимствование в древнегреческий иноязычной лексики, в частности, иранского и семитского происхождения. Как известно, заимствованию чаще всего подвергаются слова, обозначающие некие новые предметы, явления или понятия, отсутствующие у народа, в язык которого заимствуется соответствующая лексика. «В основном эта лексика относится к так называемой культурной и, таким образом, заимствуется из языков более высоких культур» ^{[10, с. 416]}. Зачастую означаемое прямо ассоциируется с культурой другого народа, особенно если заимствование недавнее. Тем не менее при адаптации заимствования, когда меняется его фонетический облик, слово может настолько укорениться в языке, что его носители уже не осознают иноязычный характер лексемы. В этом случае возможно её переосмысление в русле народной этимологии. Иногда лексема присутствует в языке в двух вариантах — адаптированном и неадаптированном — причём неадаптированный может нарушать отдельные правила языка, в который это слово заимствовано, а адаптированный сближаться с исконными словами. В данной статье будут рассмотрены лексико-семантические и морфонологические особенности, а также этимология заимстованных в древнегреческий язык лексем παράδεισος, γάνος, γανναθ и (αλ)γοναιναθ.

В настоящей статье тексты авторов приводятся по изданиям, принятым в каноне TLG (Thesaurus Linguae Graecae) ^[48]. Условные обозначения надписей взяты из базы данных PHI (Packard Humanities Institute) ^[47]. Аббревиатуры словарей приводятся в библиографии в конце статьи. Перевод цитат принадлежит авторам статьи.

Благодарности

Авторы благодарят И. В. Стефанчикова и В. Г. Иванова за помощь с испанским и осетинским материалом соответственно.

I. παράδεισος

I.1. Семантика

I.1.1. ‘парк’, ‘сад’, ‘рай’

Безусловно, самая частотная лексема из рассматриваемых нами — παράδεισος (просодия: πᾰρᾰ́δεισος). Среди авторов, в произведениях которых она употребляется чаще всего (помимо библейских текстов) — Ксенофонт, Иосиф Флавий, Плутарх и Диодор Сицилийский ^[42].

Большинство словарей и лексикографических исследований отмечают иранское происхождение лексемы и выделяют лишь два её значения, которые в наиболее общем виде представлены, в частности, в «Древнегреческо-русском словаре» И. Х. Дворецкого: 1. ‘охотничий заповедник’, ‘увеселительный парк’; 2. ‘рай’. Источниками первого значения служат Ксенофонт и Плутарх, второго — Новый Завет ^{[6, с. 1237]}.

Подобные описания даются и в других словарях, в том числе в недавно вышедшем «Кембриджском словаре греческого языка» (CGL), где находим те же два значения: 1. ‘обнесённый стеной парк’ или ‘pleasure-ground персидских царей и знати’ (walled park or pleasure-ground (of Persian kings and nobles)); 2. ‘рай’ (обитель Бога и спасённых) (paradise (as the abode of God and the redeemed)) ^{[28, с. 1065]}. Что касается термина pleasure-ground, то в русском языке точного соответствия этому понятию садово-паркового искусства не существует, ближайшими же аналогами являются формулировки ‘английский / пейзажный / иррегулярный / ландшафтный парк’, ‘парк (культуры и) отдыха’ — или устаревшее ‘парадиз’, известное с эпохи Петра I и, возможно, введённое им самим в русский язык. Европейские языки либо заимствуют термин pleasure-ground в неадаптированном виде, либо калькируют (ср. нем. Lustgarten).

Древнегреческо-французский словарь Байи перечисляет следующие значения: I. ‘парк’, ‘место, засаженное деревьями, где содержатся животные’ (parc, lieu planté dʼarbres où lʼon entretient des animaux); II. ‘рай’ (le paradis). Впрочем, значение II разделено на два употребления — ветхо- и новозаветное: 1. ‘Эдем’ (lʼÉden) и 2. ‘обитель душ блаженных’ (le séjour des âmes bienheureuses) ^[42]. Древнегреческо-немецкий словарь Папе также даёт два значения — ‘зверинец’, ‘парк’ (Tiergarten, Park) и ‘рай’ (das Paradies) ^[42].

Однако, как показали дальнейшие исследования словоупотребления παράδεισος, обширная лексикографическая традиция не учитывала (а в случае CGL — продолжает не учитывать) некоторые оттенки значения.

В то же время словарь Лидделла-Скотта (LSJ) даёт более точное, на наш взгляд, описание семантического поля слова παράδεισος. Остановимся на этом словаре подробнее.

Так, основное значение (I 1) в LSJ — ‘закрытый парк / сад’ (enclosed park), ‘pleasure-ground’. Считается, что впервые слово было введено в греческий язык Ксенофонтом ^{[35, с. 257]}, у которого оно используется всегда для обозначения парков персидских царей и знати ^[42]. Существует также гипотеза, что впервые это слово употребил Ксанф (на которого опирался Клеарх (Clearch. ap. Ath. deipn. XII 11)), однако она поддерживается меньшинством исследователей ^{[21, с. 6]}.

Таким образом, в первоначальном значении слово παράδεισος — terminus technicus, относящийся к описанию явления собственно персидского понятия (пусть оно и претерпело фонетическую адаптацию и переинтерпретацию, как будет показано в разделе I.2). Но, как это часто бывает с терминами, происходит семантический сдвиг — сужение или расширение значения. В данном случае имело место последнее, и уже с III в. до н. э. (преимущественно в эллинистических папирусах Египта и эпиграфических памятниках) фиксируется общее значение Ι 2 a по LSJ — ‘(фруктовый) сад’ (generally, garden, orchard) ^[42].

Группа значений I 3 в LSJ отражает, безусловно, самое известное понимание слова παράδεισος, так как именно в этом значении лексема была заимствована в том числе в латинский язык, откуда проникла и в новоевропейские языки. Производное значение I 3 a — ‘эдемский сад’ (the garden of Eden) — с первым контекстом во второй главе книги Бытия (LXX Gen. II 8). Развитие этого значения (I 3 b) отмечается LSJ в Новом Завете (Лк. XXIII 43 и 2 Кор. XII 4) — ‘рай’, ‘обитель блаженных’ (Paradise, the abode of the blessed). Наконец, последнее (I 3 c) в данной группе значений выделяется в комментарии Прокла к «Трудам и дням» Гесиода, где это значение используется как интерпретация словосочетания μακάρων νῆσοι («острова блаженных») (Procl. ad Hes. Op. 169) ^[42]. Это даёт основания предположить, что в эту эпоху слово παράδεισος благодаря христианскому употреблению уже настолько закрепилось в языке, что было понятнее словосочетания μακάρων νῆσοι. И действительно: согласно TLG, из 1.349 употреблений во всей греческой литературе 1.012 (т. е. чуть больше 75%) приходится на IV в. н. э. (у Иоанна Златоуста, Афанасия Великого, Кирилла Александрийского, Григория Нисского, Григория Богослова и др.) ^[49]. В то же время очевиден феномен «христианизации» язычества: Прокл объясняет древний языческий концепт более новым христианским, чтобы добиться актуализации язычества для современников (подобно императору Юлиану, который веком ранее стремился сделать поэмы Гомера «Библией» язычников).

Библейский (иудейский и христианский) узус лексемы παράδεισος представляет собой частный случай словоупотребления в текстах религиозно-мистического характера, встречается она и в магических текстах. Как известно, в последние десятилетия активно проводится изучение магических папирусов. Благодаря древнегреческо-испанскому «Словарю греческих магических папирусов» (LMPG) установлено, что употребление лексемы παράδεισος в этом важном корпусе текстов в целом близко значению I 3 b в LSJ. Так, значение 1. по LMPG — ‘рай’ (paraíso), значение 2. — ‘библейский рай’ (Paraíso bíblico). Приведём контексты, цитируемые в LMPG: 1. πο[ί]ησον τὸ δεῖνα πρᾶγμα ἐμοί, τῷ κλειδοφύλακι τοῦ τρ[ι]γώνου παραδείσου τῆς γῆς (P III 541) («Сделай одно дело для меня, хранителя ключей треугольного рая земли») и 2. εἰσκρίνετω τὸν περιπτάμενον δαίμονα τοῦ πλάσματος τούτου, ὃ ἔπλασεν ὁ θεὸς ἐν τῷ ἁγίῳ ἑαυτοῦ παραδείσῳ (P IV 3027) ^[46] («Пусть [ангел] заставит духа, облетающего это творение, которое сотворил Бог в своём святом раю, войти [в это творение]»). В этом смысле употребление слова παράδεισος сближается с uoces magicae (siue mysticae) и βαρβαρικὰ ὀνόματα ^{[2, с. 85]}, особенно в первом из приведённых контекстов.

Следует отметить, что со II в. н. э. известно также личное имя Παράδεισος ^{[39, с. 214]}, что не отражено в лексикографической традиции.

Для понимания семантики лексемы παράδεισος имеет смысл учитывать и наиболее часто сочетающиеся с ней слова (collocations): θηρίον (‘зверь’, ‘животное’) и καλός (‘прекрасный’, ‘красивый’) — по 7 раз; καλέω (‘звать’) — 5; διά (‘через’), δένδρον (‘дерево’), μέγας (‘большой’), βασιλικός (‘царский’) и κατασκευάζω (‘снаряжать’, ‘обустраивать’) — по 3; κρεμαστός (‘висячий’) и κοσμέω (‘устраивать’) — по 2 раза ^[42].

I.1.2. ‘глупец’, ‘ограниченный, зашоренный человек’

LSJ также учитывает омоним к παράδεισος, а именно значение II — ‘глупец’ (stupid fellow), по всей видимости, возникшее независимо от значений группы I. Данное значение берётся из пассажа о слове παράδεισος в «Лексиконе» Фотия: «<Παράδεισος>: τὸ ἐνεστώς· σημαίνει δὲ οἷον τὸ ἐμπεριπατεῖσθαι τεθειμένως διὰ τὴν ἀναισθησίαν· ὁ γὰρ παράδεισος ἐπὶ τοῦ περιπάτου δένδρα καὶ ὕδατα ἔχοντος· καὶ χρῶνται συνεχῶς οἱ κωμικοὶ, τιθέντες τὸν παράδεισον ἐπὶ τῶν ἀναισθητῶν· ἔστι δὲ τούνομα Περσικὸν, καὶ λέγεται φαρδαιθί» (Phot. lex. Π 383 2–7). Этот контекст был учтён в издании com. adesp. («Фрагменты аттических комедиографов» Т. Кока), где имеет номер 1102. Издатель называет данную глоссу крайне тёмной (obscurissimam) — её первая половина явно представляет собой испорченный текст, однако понятно, что слово παράδεισος часто использовали комические поэты, связывая его с скудоумными людьми («καὶ χρῶνται συνεχῶς οἱ κωμικοὶ, τιθέντες τὸν παράδεισον ἐπὶ τῶν ἀναισθητῶν») — «homines obtusi hebetisque ingenii», по выражению Кока. При этом он связывает «скудоумие» людей, которых называют παράδεισοι, с тем, что их каждый может легко обмануть или посмеяться над ними («quod quilibet eis inpune inluderet») ^{[38, с. 590]}; рискнём предположить, что Фотий имеет в виду несколько другое: он явно связывает сам процесс прогулки по саду / парку, в котором есть деревья и водоёмы («ἐπὶ τοῦ περιπάτου δένδρα καὶ ὕδατα ἔχοντος»), с людьми недалёкими, как бы бесцельно и бессмысленно блуждающими по парку. Подобная интерпретация косвенно подкрепляется глоссой Гесихия, который при этом не разделяет παράδεισος на два разных слова, в отличие от современной лексикографической традиции (LSJ): «<παράδεισος>· τίθεται ἐπὶ τῶν ἀναισθήτων. οἷς ἐστιν ἐμπεριπατεῖν. ἢ τόπος [ἔνυδρος ἤτοι] εὔυδρος, ἐν ᾧ περίπατοι. καὶ ἡ βασιλέως κατάλυσις» («παράδεισος употребляется в отношении скудоумных, которым свойственно прогуливаться, и место, в котором [παράδεισος = скудоумный человек] прогуливается, — полноводное / многоводное. И [второе значение —] место отдыха для царя»). Ср. также третье употребление в группе значений I 1 в словарной статье о лексеме ἐμπεριπατέω в DGE: ‘блуждать’ — переносное значение в отношении языка (fig. en cont. de lengua divagar) ^[50], т. е. ‘пустословить’, ‘болтать’, ‘переливать из пустого в порожнее’, встречающееся у Иоанна Цеца.

Кок открыто признаёт, что не понимает, каким образом данное значение связано с христианским учением о рае, и предлагает понимать под παράδεισοι таких людей, которые внешне достойны одобрения, но внутри «пусты и подвергаются несправедливости / обидам» («homines <…> externa specie commendabiles, intus inanes et iniuriae obnoxii») ^{[38, с. 590]}. Вероятно, данное значение действительно является эволюцией группы значений ‘сад’ / ‘парк’; однако возможно и другое понимание. Не исключено, что значение ‘дурак’, ‘скудоумный человек’ является прямым заимствованием иранского словоупотребления; косвенным подтверждением этого может служить полемика вокруг понимания древнеперсидской и авестийской лексем, значение которых и сейчас иногда вызывает вопросы у исследователей. Нетрудно представить развитие значения авестийского pairidaēza- ‘enclosure’ (‘огороженное место’) ^[42] в букв. ‘огороженный’, т. е. ‘ограниченный, зашоренный человек’. В таком случае это чистый семантический неологизм — прямое заимствование нового смысла для уже имеющегося слова, подобно тому как значение παράδεισος ‘райский сад’ появляется в Септуагинте под влиянием семитского словоупотребления. Впрочем, прямых подтверждений данной трактовке пока не найдено.

С языковой точки зрения крайне важно свидетельство Фотия о персидском происхождении слова. Оно уникально тем, что приводится иранское φαρδαιθί, явно современное Фотию и отражающее среднеиранское состояние. Отметим, что начальное φ- можно объяснить двумя способами. С одной стороны, в иранских языках известен переход /p/ → /f/ (ср. осетинские примеры в разделе I.2.1). Впрочем, в персидском (в узком смысле этого слова) аналоге греческого παράδεισος такой переход никогда не происходил, если не учитывать арабизированную форму (ср. новоперс. پالیز‎ pāliz, پردیس pardes, فردوس ferdous). С другой стороны, такая передача фонемы, возможно, передаёт чисто греческие механизмы адаптации заимствований в эту эпоху (ср. χαγᾶνος и тюркское *qaɣan и т. п.).

I.2. Этимология и морфологический анализ

LSJ справедливо относит слово παράδεισος к категории восточных заимствований. В то же время, как отмечает А. И. Солопов, «с ростом наших знаний о других языках, современных Римскому государству, весьма перспективным направлением в будущем может стать точная языковая идентификация множества латинских слов, заимствованный характер которых ныне определяется скорее априорным способом» ^{[10, с. 417]}. Безусловно, это же применимо и к греческому языку, в частности, в отношении лексемы παράδεισος — с самого первого употребления Ксенофонтом было понятно, что слово имеет персидское происхождение. По мере развития филологической науки (как классической филологии, так и индоевропейского, в том числе иранского, языкознания) представления об этимологии παράδεισος претерпевали некоторые изменения. Так, обычные словари (LSJ, Дворецкого и др.) используют, как правило, пометки вроде «перс.» и т. п., хотя понятно, что прилагательное «персидский» в данном случае соответствует не персидскому языку в узком смысле, а, скорее, тому, что в современном языкознании принято называть иранской ветвью индоевропейской семьи языков.

В то же время заимствования крайне редко берутся сразу из целой языковой семьи или нескольких языков — в подавляющем большинстве случаев источником заимствования служит один конкретный язык (диалект). Это особенно справедливо для древних языков. Именно поэтому точная идентификация этимона слова παράδεισος представляется нам задачей первостепенной важности — как для установления окончательной этимологии лексемы, так и для лучшего понимания эволюции её значения.

Для этого прежде всего следует понять, из каких морфем состоит данное слово в языке-источнике. Несомненно, морфем в нём две — и, как мы постараемся проиллюстрировать далее, это, судя по всему, осознавалось и греками (в частности, Ксенофонтом, автором данного заимствования).

I.2.1. *pari-daiźa- в иранских языках

В «Этимологическом словаре иранских языков» читаем:

*pari-daiźa-, *parā-daiźa- ‘круговая стена-ограда; место, обнесённое круговой стеной’ → ‘сад, цветник’ и вторичные производные (ср. греческое заимствованное из иран. παράδεισος и рус. парадиз ‘рай’, заимствованное через французский): ав. п. 𐬞𐬀𐬌𐬭𐬌⸱𐬛𐬀𐬉𐬰𐬀‎ pairi.daēza- ‘проходящая кругом, замкнутая каменная стена (или вал), ограда’ [Barth. AiW, 865]; др.-перс. pari-daida- ‘Lustgarten, Wildpark’ (зафиксировано в форме 𐎱𐎼𐎭𐎹𐎭𐎠𐎶 par(a)day(a)dām) [Br., Mh. Handb., 137]; кл. перс. pālēz, pālīz ‘сад, цветник’; тадж. poliz ‘огород’ (с *rd > l); согд. ман. prδyz, хр. prdyz ‘сад’ (← ‘(место) обнесённое стеной’, мн. ч. акк. prδyzṯ) [Henn. BBB, 72, 125]; см. также вторичные согд. prδyz-p’n ‘главный над парками’; хор. prδyzk м. р. ‘сад’ < *pari-daiźa- + -ka [Benz. Chwar. Wort., 527] ^{[9, с. 314–315]} (авестийское и древнеперсидское написания — как наиболее важные — вставлены нами для наглядности — Т. Д., А. Г.). Возводя греческое слово к древнеперсидскому варианту и исходя из греческой «приставки» παρά- в παράδεισος, У. Маландра даёт альтернативную