Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Философская мысль
Правильная ссылка на статью:

Социально-культурный аспект конфликта поколений в тувинском обществе: современность и перспективы

Данчай-Оол Аяс Анатольевич

кандидат философских наук

преподаватель, кафедра глобалистики и геополитики, Сибирский федеральный университет

660041, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, пр. Свободный, 82, оф. А-352

Danchay-ool Ayas Anatolyevich

PhD in Philosophy

Educator, the department of Globalistics and Geopolitics, Siberian Federal University

660041, Russia, Krasnoyarskii krai, g. Krasnoyarsk, pr. Svobodnyi, 82, of. A-352

dayas@inbox.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Даваа Екатерина Карбый-Ооловна

кандидат исторических наук

доцент, кафедра философии, ФГБОУ ВО "Тувинский государственный университет"

66700, Россия, республика Тыва, г. Кызыл, ул. Ленина, 5, оф. 205

Davaa Ekaterina Karbyi-Oolovna

PhD in History

Docent, the department of Philosophy, Tuva State University

66700, Russia, respublika Tyva, g. Kyzyl, ul. Lenina, 5, of. 205

super.kate17@yandex.ru

DOI:

10.25136/2409-8728.2021.1.34315

Дата направления статьи в редакцию:

13-11-2020


Дата публикации:

28-01-2021


Аннотация: Объектом исследования являются трансформационные процессы в тувинской культуре, которые сформированы в связи с переходом от многовекового феодального уклада к современной глобализированной культуре. Комплекс взаимопроникающих культурных феноменов создает уникальную ситуацию трансформации мировоззрения, что и становится основой социальной напряженности. Особое внимание авторы уделяют проблеме конфликта поколений, который формируется в связи с нарушением преемственности культурного развития в тувинском обществе. Кардинальная смена форм хозяйствования и методов взаимодействия с природой, возникающая в новых социально-экономических условиях, выстраивает фундамент противоречивого мировоззрения молодого поколения, идентифицирующего себя с тувинским этносом, но не соответствующим ему в практической деятельности Основными выводами проведенного исследования является наличие факторов для усиления конфликта поколений в тувинском обществе, которое претерпевает двунаправленное воздействие глобализации. Обнаруживаются процессы внедрения инноваций в общественные отношения и стремление к архаизации. Динамизм социально-экономического развития формирует различные возможности для адаптации разным поколениям, что усиливает аксиологический разрыв. Кроме того, структура изменения социальной системы имеет корни в изменении механизмов социализации и образования. В статье раскрывается связь проблемы конфликта поколений с множеством аспектов развития культурно-исторической традиции. А это позволяет более целостно формировать картину перспективного развития тувинского общества.


Ключевые слова:

поколение, культура, Республика Тыва, глобализация, традиция, трансформация культуры, мировоззрение, архаизация, традиционализм, молодежь

Abstract: The object of this research is the transformational processes in the Tuvan culture, which take place due to transition from the centuries-old feudal structure to the modern globalized culture. The combination of interpenetrating cultural phenomena creates a unique context for the transformation of worldview, which becomes the basis of social unrest. Special attention is given to the problem of the conflict of generations, which arises due to disruption of the succession of cultural development in the Tuvan society. Drastic change of economic patterns and methods of interaction with nature under the new socioeconomic conditions, forms up the contradictory worldview of the younger generation, who identify themselves with the Tuvan ethnos, but fail to comply in practice. The conclusion is made on the presence of factors that aggravate the conflict of generations in the Tuvan society, which is undergoing the bidirectional influence of globalization. The author indicates the processes of implementation of innovations into social relations and tendency to archaization. The dynamism of socioeconomic development opens various opportunities for adaptation to different generations, which enhances the axiological gap. Moreover, the structure of transformation of social system takes roots in the change of mechanisms of socialization and education. The article reveals correlation between the problem of the conflict of generations and multiple aspects of the development of cultural-historical traditions. This provides a more holistic picture of the long-term development of Tuvan society.


Keywords:

generation, culture, Republic of Tuva, globalization, tradition, cultural transformation, worldview, archaization, traditionalism, the youth

Начало XXI века характеризуется предельной динамичностью и нестабильностью, возникающими на основе внутренних противоречий глобализации и новой социально-экономической реальности информационной эпохи. Эти противоречия современного мира проявляются и в изменении традиционных семейных отношений народов мира. Наиболее важные точки влияния глобализации на локальные культуры проявляются в регионах мира, где еще сохранились многовековые традиции. Таким примером служит Республика Тува, которая прошла в ХХ веке процесс перехода от феодального строя через индустриализацию к глобализированному обществу. Политические события в Монголии и в Китае в начале прошлого столетия создали условия для самоопределения тувинского народа под протекторатом России. Начиная с этого момента, тувинская культура претерпевает ускоренную трансформацию, в основном, посредством экономических и политических реформ. Многовековой уклад кочевников оказался подвергнут изменениям в соответствии с условиями современного мира посредством неорганичной модернизации [6]. Традиционный кочевой образ жизни тувинцев, сочетающий в себе бережное отношение к природе и сохранения патриархального уклада, неизбежно был сменен оседлым коллективным. Кроме того, этногенез в различных районах Тувы не являлся моноструктурным, что было верным до перехода тувинцев в состояние единой нации в ХХ веке [7]. Процесс внедрения новых форм хозяйствования кардинально изменил политическую и экономическую структуру тувинского общества, материальную культуру. Повышение уровня жизни, преодоление древних пережитков, смена культурно-исторической традиции создали условия для возникновения внутреннего социального напряжения. Ценностная система тувинской культуры частично утратила преемственность с многовековой традицией, но в своем ядре пережила все реформы и сохранилась в менталитете общества. К концу ХХ века усиление глобализации принесло новые трансформационные процессы, которые также несут в себе неизбежные изменения. К ним быстрее адаптируется молодое поколение, потому что оно формируется в условиях мобильности и динамичности. Подростки и дети совсем оторваны от традиционного сосуществования с природой, так как растут в городах, или даже в сельской местности, потому что не занимаются традиционными формами хозяйства и ремеслами. До начала 1990-х гг. плановое управление сельским хозяйством косвенно позволяло сохраняться традиционной тувинской культуре, в том числе кочевому скотоводству и многим традиционным ремеслам. Но свободные рыночные отношения нивелировали энтузиазм народа и создали необходимость обращения к современным формам хозяйствования, которые дают большую прибыль за короткий промежуток времени.

Противоречивый феномен глобализации уникален тем, что проявляется не в простом замещении традиционной культуры унифицированной общемировой, а создает систему внутренней трансформации общества, культуры. Одним из элементов этого процесса является социальный конфликт поколений.

Тед Герцель в своем фундаментальном труде, посвященном проблеме конфликта поколений, выделял две основных теории конфликта поколений: структурно-функциональная модель (Шмуэль Ной Эйзенштадт) и модель исторического сознания обществ (Карл Мангейм) [38, c. 328].

В данной статье мы постарались провести философско-антропологический анализ взаимоотношений поколений в тувинском обществе, основываясь на синтетическом методе и восхождении от абстрактного к конкретному. Кроме того, в исследовании духовных различий поколений мы основываемся на философско-антропологических трудах Г.С. Батищева [2], В.С. Библера [3], А.А. Королькова [13], выявляющих ценность органичность целостного развития человека на основе единства с культурно-исторической традицией. Для социально-философского анализа тувинской культуры мы использовали труды О.М. Хомушку [29], Ч.К. Ламажаа [14, 15, 16]. Для раскрытия конкретности взаимоотношений поколений мы обращаемся к множеству граней жизнедеятельности человека в современном мире и их уникальным преломлениям в тувинском обществе.

Кроме того, для целостного понимания проблемы поколений мы обращаемся к различным определениям понятия поколения, которое выявляет разные аспекты родственной и возрастной структуры исторического развития общества.

В философско-социальных исследованиях нет четкого и единого понимания поколения, а точнее понятия «массовое поколение» [5]. Потому что данная группа не имеет конкретных характеристик сообщества или группы. Методологически сложно выделить основные характеристики этой группы (культурные, интеллектуальные, экономические, политические). К. Мангейм раскрывал понятие «поколение» как «союз индивидуумов, объединившихся на основе естественно сложившихся или заранее установленных связей» [17].

В англоязычной литературе выделяются поколения «демографического взрыва», «поколение X», «поколение Y» и «поколение Z» [36, 39, 42]. Мы выделяем две основные значимые возрастные группы в тувинском обществе: старшее поколение, сформированное и прожившее основную жизнь в советской России, а также молодежь, формирующаяся с 1990-х гг.

В толковом словаре русского языка в нашем аспекте понятие «поколение» раскрывается следующим образом: «Одновременно живущие люди (особи) близкого возраста» [26]. В данном определении выделена наиболее важная черта исследуемого понятия, но выпадает еще одна важная характеристика. Общность возрастной группы определяется приверженностью определенным ценностям и культурным феноменам. Данное уточнение становится важнее в современности, так как динамизм социальных процессов не позволяет обосновывать единство поколения только на возрастной характеристике. С. Хантингтон в своей концепции столкновения цивилизаций в корне международных конфликтов выявляет отличия в культурной принадлежности [27]. Этот же концепт в определенной степени можно перенести и на взаимоотношения поколений в тувинской культуре, так как в своей сущности первопричиной является приверженность различным культурным традициям и различия мировоззрения. Этот эффект усиливает психологическая травма поколения, которая возникает в особо тяжелые кризисы, об этом пишет Turner Bryan S. [41], развивавший концепцию К. Мангейма. Определенные видение этих противоречий позволит создавать культурное пространство, диалектически преодолевающее парадоксы и создающее условия для целостной и органичной жизнедеятельности максимально возможного количества членов общества.

Необходимо различать проблему «отцов и детей» от конфликта поколений. Поколения выявляют сущность исторического процесса в обществе в виде смены активных социальных категорий и групп. Как отмечают Manuela Caballero и Artemio Baigorri, проблема конфликта поколений вырастает из проблемы взаимоотношений младших и старших [35].

Сложность исследования поколений в тувинском обществе заключается в том, что в традиционных восточных обществах иное понимание личности и активности индивида, чем в современных нам точках зрения. Восточные паттерны предписывают человеку выполнять свое предназначение, проявляющееся в космической гармонии бытия. В дополнение к этому аспекту в тувинской культуре значимыми являются еще и природные процессы, с которыми человек сообразует свою жизнь. Кроме того, традиционное общество не имеет той рациональной научной системы, использующей аналитический метод и логически разделяющей органичную целостность на абстрактные части. Изначально есть противоречие в использовании инокультурной методологии, но в условиях современного мира и формирования единой глобальной научной парадигмы мы исходим из существующих методов исследования.

С позиции современного динамичного общества можно прийти к выводу, что в традиционном обществе отсутствовала проблема конфликта поколений, так как в нем четко не проявлялись различия в целях и ценностях между старшими и младшими членами социальной группы. В таком обществе большее значение имели биологические процессы в природе и человеческом организме, которые подстраивали под себя все процессы и механизмы взаимодействия. В современном обществе молодежь становится политически, экономически и культурно активной, что и создает такую четкую линию между поколениями. По крайней мере, мы можем более-менее четко определить принадлежность человека к определенному поколению. Но в таком случае, логичным является вывод, что в ближайшее время тувинское общество напрямую столкнется с этой проблемой, так как оно остро переживает трансформацию, заключающуюся в переходе от степенного традиционного общества к динамичному современному. Также важно учитывать, что возрастная структура развитых государств (как и России) имеет уклон в сторону более старших поколений [40]. Это означает что социально-культурно-политически активная молодежь, находящаяся в меньшинстве, будет стремиться к управлению над более возрастным большинством.

В таком случае, анализ сущности данной проблемы принимает максимальную актуальность и результаты такого исследования обнаруживают свою применимость на практике.

Новые социально-экономические условия создают необычные противоречия культуры и быта. Традиционное тувинское общество является маскулинным, но в современности в соответствии с тенденциями социально-культурного развития оно трансформируется в феминное [1]. Старшие поколения сохраняют патриархальность, молодежь выпадает из традиционной ценностной системы, так как не видит взаимосвязи между ними и реальностью или не знакома с традициями [30]. Ценности патриархального общества сформированы в ходе многовековой истории, вопреки которым в сознании молодежи формируются новые ценности, соответствующие глобализированной цивилизации. Основная аксиологическая система этой цивилизации создана на архетипах античной культуры, которые сквозь века проникают в XXI век. Динамичность развития европейской цивилизации отражается в восточном мировоззрении как череда революций с полным отрицанием патриархального уклада общества, что также усиливает напряженность в процессе диалога культур.

Пассивность старшего поколения позволяет ярче проявиться субъектности молодого поколения. Формирование многоуровневости и сложности современного общества усиливает границы между социальными группами с различными аксиологическими и мировоззренческими установками. Возникает пассионарность молодежи, усиливающая отрыв от традиций и создающая стремление к выстраиванию новой социально-культурной реальности. В такой системе старшие поколения неизбежно оказываются в зависимом положении.

Традиционная тувинская культура основывалась на цикличном мировоззрении, оперировавшем образами органичного бытия человека в природе. С точки зрения современного человека здесь проявляется наивная позиция человека древности, считавшего свою роль в изменении природных процессов незначительной. Материальная культура хранит множество примеров пагубного влияния человека на биосферу определенных ареалов. Но в сравнении с масштабным воздействием человеческой деятельности современности традиционная культура более целостно вписана в развитие биосферы. Идеология советского государства основывалась на линейном восприятии развития человечества и культуры, целью которого являлось социально-политическое единство пролетариата всего мира. Однако, как известно, во второй половине утверждается постмодернизм, на основе которого развивается постнеклассическая социально-культурная традиция, оперирующая синтезом паттернов цикличного и линейного мировоззрения. В этих фундаментальных сдвигах в развитии общества и утверждается различие в мировоззрении поколений, которые присущи и тувинскому обществу.

Проблема конфликта поколений выявляет множество параллельных противоречий социального развития в тувинской культуры. Например, мы можем обратиться к институту семьи, которая в тувинском обществе является важнейшей ценностью [1]. В таком случае конфликт поколений может создать ситуацию, когда важнейший для тувинской культуры социальный институт будет подвергнут распаду и нивелированию.

Круговорот событий и трансформаций заставляет в первую очередь выявить причину конфликтов в обществе. Согласно взгляду М. Мида, конфликт – это столкновение интересов, установленных потребностей и ценностей, что имеют все шансы появиться внутри равно как семьи, так и сообщества [33].

В анализе социальных процессов устоялась позиция, что конфликтность является важной сутью ускоренного прогресса [24]. Мы можем предположить, что в условиях патриархального общества конфликтность несет латентный и медленный характер. Логически эта мысль приводит к выводу о том, что конфликт поколений в тувинском обществе в явном виде начинает проявляться с конца XX века. Когда молодое поколение отдаляется от идеалов советского времени (социализм, коллективизм, равенство, трудовой энтузиазм), которые синтезировались с идеалами тувинской культуры (коллективизм, наивный гуманизм, синкретизм мировоззрения, анимизм). Необходимо также отметить, что в эти годы кардинально растет рождаемость в регионе, что в численном отношении повысило соотношение молодого поколения к старшим.

Бурные социально-политические изменения в виде смены политического и экономического строя на всем постсоветском пространстве привели к оттоку населения в города. Кочевой образ жизни тувинцев резко сменился на оседлый. Происходит понижение уровня жизни, криминализация социума, маргинализация рабочих, кардинальное снижение объема производства в регионе. Возникло внутреннее напряжение, которое частично, как мы предполагаем, проявляется как конфликт поколений. В научной литературе общепризнанно, что жесткий конфликт поколений в семьях порождает масштабные социальные проблемы, такие как дисфункции семейных отношений, домашнее насилие, детская безнадзорность, преступность, распад семей и др. В том числе конфликт поколений надлежит рассматривать как социальную проблему [31], потому что он приводит к одиночеству людей старшего поколения, заброшенности пожилых людей, массовой бедности пенсионеров, стрессам и депрессии и в целом ухудшению их психоэмоционального состояния. В русле нашего исследования данная проблема усиливает проблемы развития тувинской традиционной культуры, прерывая преемственность в развитии.

Признаков, выявляющих наличие конфликта поколений в тувинском обществе, в виде целенаправленных исследований или публикаций нами не обнаружено. Но при этом четко определяется разрыв между ценностями, потребностями, поведенческой моделью поколений [25]. В то же время наличие в тувинском обществе различий в позициях и оценках определенных проблем бесспорно.

Взаимодействие поколений осуществляется в семье, которая имеет определенные функции в различные исторические эпохи. В современности функции семьи изменяются [22], что и влияет на отношения между поколениями. Определенное значение имеет трансформация тувинской семьи со сложной [4] (одновременное проживание нескольких поколений на небольшом пространстве) к нуклеарной (мама, папа и дети). В перспективе нуклеарную семью ждет период кризиса и распада, что подтверждается снижением регистрируемых браков [9]. В этой связи кардинально меняются отношения между тувинскими поколениями, так как меняются условия проживания. В дополнение жизненный опыт старших нивелируется резкими изменениями всех сфер жизни под воздействием глобализации. Происходит обратный процесс в виде заимствования взрослыми у детей стереотипов, ценностей и жизненных норм [8]. Разрыв отношений между поколениями и зарождающееся одиночество старших формирует неудовлетворенность бабушек и дедушек в общении. Тем более, снижается понимание взаимных проблем, формируется упрощенный взгляд на потребности других поколений.

Традиционно в тувинской культуре семья выполняла функцию социализации путем передачи жизненного опыта от старших к младшим [22]. Но после модернизации социально-культурной жизни тувинского общества данная функция выносится за пределы семьи. Одновременно становясь причиной трансформации семьи и отношений между поколениями. Если ранее взросление могло осуществляться только посредством принятия опыта предков, то теперь оно происходит при помощи социальной и государственной системы воспитания. Как отмечает T. Goertzel, семья является центральным социальным институтом не модернизированных сообществ, в котором молодое поколение получает адекватные знания и навыки для взаимодействия с взрослым окружающим миром [38]. Так же он отмечает, что возрастные группы являются менее важными в структуре современных обществ, что подтверждает гипотезу о трансформации сложной семьи в тувинском обществе.

В современных условиях традиционная семья выполняет функцию эмоциональной поддержки молодого поколения, все раньше устремляющегося в мир формализованных и рациональных общественных отношений [22]. Эмпатия становится важнейшей потребностью в обществе формализованного взаимодействия. Это происходит по причине того, что традиционная система, охранявшая связь родителей и детей, разрушена [21]. В ее поле вторглась система государственного и социального контроля, которые стремятся к формированию социально и экономически активной личности, что не всегда благотворно влияет на молодое сознание.

Динамизм в развитии тувинского общества четко определяется в оценке старого уклада жизни представителями разных поколений. Самое старшее поколение сохранило в памяти воспоминания о тяжелом труде, жестких условиях существования. Зрелое поколение, сформировавшиеся в советской Туве, проявляют противоречивый идеализм по отношению к традиционной жизни тувинцев с уверенностью критикуя современность, но понимая расширение перспектив для будущих поколений в глобализированном мире. Младшее поколение кардинально утратило онтологию традиционной культуры и мыслит категориями новой экономической и политической реальности.

В научной литературе основными чертами для появления и формирования конфликта в семье выделяются понижение общественного статуса пожилых людей, обесценивание молодыми людьми опыта, что достался им от старшего поколения. В тувинской культуре сохранился патриархальный стержень, благодаря чему авторитет старших сохраняется и в наши дни, что, конечно, сглаживает тяжелый эффект социальных напряжений для пожилых людей.

В структуре экономической активности в Республике Тыва можно обнаружить, что молодое поколение обладает значительной долей автономности, так как со второй половины XX века в Туве происходит смена обычного права на современное право. Абсолютное право родителей на детей сменяется другой моделью, в которой регулирование осуществляется государством и обществом. Ситуация полной зависимости детей от старших существовала по причине того, что в древних культурах дети принадлежали как собственность родителям [28]. С конца ХХ века молодое поколение становится самостоятельной частью общества, так как процесс социализации трансформируется в более широкие возрастные группы. Да и в целом, возрастной ценз молодости, зрелости или старости благодаря достижениям науки и цивилизации раздвигается в старшие категории. Ярко это проявляется в тувинском обществе, где процесс целостного формирования полноценной личности продолжается вплоть до зрелого возраста. А цели старшего поколения основаны на целях младшего, проявляя самопожертвование родителей. Скрытую угрозу несет в себе проблема того, что молодежь в нынешних условиях не видит четких механизмов самореализации и саморазвития, так как кризис экономики приводит к отсутствию конкретных механизмов. Это вызывает внутреннее напряжение и усиление миграции тувинцев молодого и зрелого возраста (в различных видах – внутрирегиональной, в пределах РФ, за пределы РФ), хотя при этом стремление к возвращению на малую родину у тувинцев чаще всего сохраняется. Тем более привычный многовековой кочевой образ жизни тувинцев привел к готовности перемещения в пространстве на значительные расстояния. При этом характерной для провинциального мышления является понимание малой родиной не региона – Республики Тыва, а муниципального района или конкретного поселения. Это подтверждает сложность тувинского общества не только в культурном плане, но и в географически-социальном.

Относительно потребностей, основной старшее поколение видит главной самоутверждение на основе трудового опыта и авторитета в коллективе и социуме [32, c.105]. Молодое поколение во взглядах на работу придерживается ценностей динамичности и активности (престижные позиции и высокая оплата труда). Превалирование материальных ценностей у тувинской молодежи, что является общей тенденцией нашего времени, было раскрыто у О.И. Персидской [19]. На основе анализа социологических исследований [25] мы можем сделать вывод, что в тувинском обществе основной предмет критики старшими поколениями молодежи является инфантилизм, который проявляется в ожидании помощи от родителей, родственников, государства в получении образования, приобретении жилья и больших материальных предметов быта. Можно предположить, что закрепившийся менталитет социализма проявляется в новом ракурсе в условиях капитализма. Если мы обращаемся к опыту старших поколений, то видим, что в дореволюционной Туве социализация завершалась довольно в раннем возрасте, и к 14-16 годам проявлялась в определенной хозяйственной самостоятельности. В тувинской культуре в социализации детей большое значение имело трудовое воспитание, которое осуществлялось с самого раннего возраста. Натуральная форма хозяйствования заставляла распределять обязанности среди всех членов семьи. Детям давались поручения по присмотру за младшими или за мелким домашним скотом [20]. В современном обществе дети не обладают определенными трудовыми функциями, кроме мелких бытовых обязанностей, и все цели ежедневной деятельности направлены, в основном, на образование. С самого детства начинается процесс образования в соответствии с законодательством Российской Федерации и продолжается вплоть до зрелого возраста и более. Капиталистические отношения формируют другую систему разделения труда, в которой труд направлен на извлечение максимальной выгоды. Это с неизбежностью требует повышение уровня образования граждан, что автоматически меняет систему мировоззрения людей и разрывает традиционную картину мира. Интересно, что рационализм современной жизни проникает в сознание старшего поколения, которое требует от детей получение высшего образования и карьерного успеха. Но в противовес этому, молодежь стремится в 20-22 года завести детей, при этом дети передаются на воспитание старшему поколению до определенного возраста (обычно до окончания обучения молодых родителей в ВУЗе). Здесь важен аспект утверждения способности девушек к детородности, который имеет корни в традиционной тувинской культуре. Этот аспект усиливает социально-экономические проблемы молодежи, для которой актуально противоречие между потребностями и реальными возможностями [22], что в целом является веянием современности и можно отнести к другим регионам и странам.

Столкновение тувинцев с экономическими проблемами свободного рынка породило пример архаизации и глокализации. Фундаментальное исследование архаизации и клановости в тувинском обществе было проведено Ч.К. Ламажаа [14]. Она выявляет адаптационную функцию архаизации, которая позволяет обратиться к опыту предков и переосмыслить исторический и практический опыт в новых реалиях. В тувинском обществе выявляется стремление на создание своей локальной экономической модели и протекционизма собственной системы производства товаров и услуг. Старшее поколение придерживается позиции, что в условиях нестабильной глобализации приверженность традиционному укладу позволяет преодолевать практически любые кризисы и катаклизмы. В 1990-е гг. традиционное кочевое скотоводство (продукты традиционного хозяйства – мясные продукты, кисломолочные продукты, злаковые, дикоросы) позволило тувинцам пережить тяжелый экономический кризис и удостовериться в надежности многовекового опыта предков. Однако, традиционализм хозяйственной деятельности в тувинском обществе не является самоцелью. В основном позволяет только финансово поддержать становление молодого поколения. В результате, стремительная динамичность современной экономики, переживающей каждые 10-15 лет глубокий кризис, в глазах старшего поколения выглядит ее слабостью. Но при этом в сознании людей закрепилось понимание невозможности возврата к былым формам хозяйствования и их низкая экономическая эффективность. Мы можем предположить, что конфликт поколений в тувинском обществе не проявлен явно, так как существуют проблемы более высокого порядка, которые скрывают противоречия отношений социально активных групп.

Данная конфликтность может быть снята в ходе дальнейшего развития тувинского общества, но и могут возникнуть новые вызовы, которые только усилят скрытые противоречия.

Относительно перспектив дальнейших исследований, как было сказано выше, мы не нашли подробных исследований по этой теме, что может означать отсутствие сильного конфликта. Возможно, именно поэтому масштабных социологических исследований, посвященных проблеме конфликта поколений в тувинском обществе, не проводилось. При этом исследования, посвященные проблемам молодежи, составляют значимую часть научного дискурса [11, 12, 16, 18]. Конфликт поколений может проявляться фрагментарно и латентно. Однако он с необходимостью существует, так как предпосылки и условия его возникновения налицо. Для более четких результатов перспективно провести сравнительные опросы среди двух категорий старшего и молодого поколения.

В ходе дальнейшей работы необходимо провести сравнительный анализ ценностной системы, понимание перспектив общественного развития, понимание роли и структуры семьи разными поколениями.

Позитивный аспект конфликта поколений в тувинском обществе заключается в формировании новых перспектив развития, благодаря которым возможности для самореализации открываются не только для молодого поколения, но и для старших поколений. Кроме того, социальная напряженность может быть сублимирована в творческой деятельности, что предельно актуально для тувинцев. И самое главное, вызовы глобализации создали условия для подъема национального самосознания и дали мощный толчок к развитию тувинской культуры.

Библиография
1. Анжиганова Л. В., Ак-Лама С. М. Мир женщин современной Тувы // Новые исследования Тувы. 2016. № 2. С. 105–115.
2. Батищев, Г. С. Введение в диалектику творчества / Г. С. Батищев. С.-Петербург: Изд-во РХГИ, 1997. 463 с.
3. Библер, В. С. От наукоучения – к логике культуры. Два филос. введ. в двадцать первый век / В.С. Библер. М.: Политиздат, 1991. 412 с.
4. Буянды Ч. Г., Тапышпан О.Д. Социальная помощь в культуре тувинского народа в начале XX века // Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая: Материалы III международной научно-практической конференции. Кызыл: Тувинский государственный университет, 2015. С.31–34.
5. Власова О. И. Проблема поколений в западной социологической традиции // Вопросы политологии и социологии. 2013. № 2 (5). С. 72–80.
6. Даваа Е. К.-О. Советская модернизация оленеводства в Туве // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 12-1 (62). С. 74–76.
7. Даваа Е. К.-О. Традиционная культура тувинцев-тоджинцев как динамическая система // IV Центральноазиатские исторические чтения. Пространство культур: Через призму единства и многообразия. Кызыл: ФГБОУ ВО «ТувГУ», 2018. С.63–65
8. Дзаеи Хикмат Намук Али. Взаимодействие поколений: методология социологического исследования // Гуманитарий Юга России. – 2019. – №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vzaimodeystvie-pokoleniy-metodologiya-sotsiologicheskogo-issledovaniya (дата обращения: 09.11.2020).
9. Еремеева А. И. Причины появления одинокого материнства как вариативной модели современной семьи // Вестник университета (ФГБОУ ВПО «ГУУ»). 2015. № 4. С. 328–331
10. Иванова В. А., Новопашина Л. А. Ресентимент и конфликт поколений // Психологическое здоровье человека: жизненный ресурс и жизненный потенциал: Материалы II-й Международной научно-практической конференции. гл.ред. И.О. Логинова. Красноярск: КрасГМУ. 2015. С.307–311.
11. Кан В. С. Социальное самочувствие молодежи Республики Тыва // Новые исследования Тувы. 2010. № 3. С.203–233
12. Кан В. С. Что препятствует социальной активности молодежи Республики Тыва? // Инновационное развитие и кадровый потенциал молодежной и социальной сферы: Материалы Международной научно-практической конференции. Под редакцией Г.В. Ковалевой. Санкт-Петербург. 2013. С. 138–140.
13. Корольков, А. А. Духовная антропология / А. А. Корольков. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. 324 с.
14. Ламажаа Ч.К. Архаизация общества: Тувинский феномен. М.: Общество с ограниченной ответственностью "Книжный дом "ЛИБРОКОМ", 2013. 272 с.
15. Ламажаа Ч. К. Поколенческий подход к истории Тувы XX века // Электронный научный журнал «Знание. Понимание. Умение». 2007. № 1. URL: http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/1/Lamajaa/ (дата обращения: 20.04.2020).
16. Ламажаа Ч. К. Социология молодежи Тувы // Знание. Понимание. Умение. 2015. № 3. С. 340–348.
17. Мангейм К. Проблема поколений // Новое литературное обозрение. 1998. № 2 (30). С. 18–25.
18. Монгуш А. А. Молодежь об общественно-значимых проблемах Тувы // Новые исследования Тувы. 2012. № 2. С.146–148.
19. Персидская О.А. Роль ценностных ориентаций молодых тувинцев в пространственном развитии Республики Тыва // Новые исследования Тувы. 2019. № 3. С. 41–51.
20. Салчак К. Б., Салчак Л. П. Развитие тувинской народной педагогики. Кызыл: Институт развития национальной школы, 2016. 227 с.
21. Сорокин П. А. Кризис современной семьи // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. 1997. № 3. С. 41–60.
22. Субботин С. В. Тувинская семья и ее функции. Традиции и инновации // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2016. № 6 (28). С.159–171.
23. Сулакшин С. С., Хвыля-Олинтер Н. А. Система ценностей российской молодежи: экспертная оценка URL: http://rusrand.ru/docconf/sistema-cennostey-rossiyskoy-molodeji-ekspertnaya-ocenka (дата обращения: 20.04.2020).
24. Сыроед Н. С. Конфликт поколений как социальная проблема // Общество: Социология, психология, педагогика. 2016. № 8. С.10–12
25. Татарова С. П. Ценностные ориентации населения Республики Тыва (по материалам опроса жителей сел и городов) // Новые исследования Тувы. 2016. № 1. С.20–37.
26. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992.
27. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. Политические исследования. 1994. № 1. С. 33–48.
28. Харари Ю. Н. Sapiens. Краткая история человечества. М.: Синдбад, 2019. 520 с.
29. Хомушку О. М. Влияние буддийской философии на формирование духовных ценностей тувинского общества // IV Центральноазиатские исторические чтения. пространство культур: Через призму единства и многообразия: Кызыл, ФГБОУ ВО «ТувГУ», 2018. С. 181–182.
30. Хомушку С. Д. Особенности алкогольного потребления среди молодежи г. Кызыла // Наука и социум: материалы Х Международной научно-практической конференции. научный ред. М.Г. Чухрова. Кемер, 2019. С. 102–106.
31. Христенко О.В. Конфликт поколений: введение в проблему // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2006. № 3 (22). С.98–99.
32. Чупров В. И., Зубок Ю. А., Романович Н. А. Отношение к социальной реальности в российском обществе: социокультурный механизм формирования и воспроизводства: монография. М.: Норма: ИНФРА-М, 2014. 352 с.
33. Шило Н. Ю. Мид (Mead) Маргарет / Сост. А. А. Грицанов, В. Л. Абушенко, Г. М. Евелькин, Г. Н. Соколова, О. В. Терещенко // Социология: Энциклопедия. Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2003. 1312 c.
34. Ядов В. А., Магун В. С., Семенова В. В., Левада Ю. А., Шанин Т., Дубин Б., Данилов В., Олейников Д., Энговатов М.В. Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России // Серия: Библиотека журнала «Неприкосновенный Запас». М.: Новое литературное обозрение, 2005 г. 328 с.
35. Caballero M., Baigorri A. Glocalising the theory of generations: The case of Spain //Time & Society. 2019. Т. 28. №. 1. С. 333–357.
36. Çelik S., Arslan Gürcüoğlu E. Generations and Their Relations in Social Processes //Security Strategy and Political Studies. 2016. Т. 1. №. 1. С. 117–127.
37. Connolly J. Generational conflict and the sociology of generations: Mannheim and Elias reconsidered //Theory, Culture & Society. 2019. Т. 36. №. 7-8. С. 153–172.
38. Goertzel T. Generational conflict and social change // Youth & society. 1972. March. С. 327–352.
39. Kosterlitz M., Lewis J. From baby boomer to millennial: Succession planning for the future //Nurse Leader. 2017. Т. 15. №. 6. С. 396–398.
40. Leonard Seabrooke, Everyday Politics and Generational Conflicts in the World Economy, International Political Sociology. 2011. № 5, выпуск 4. С. 456–459
41. Turner Bryan S, Edmunds June. The distaste of taste: Bourdieu, cultural capital and the Australian postwar elite. Journal of Consumer Culture. 2002. № 2. С.219–240.
42. Venter E. Bridging the communication gap between Generation Y and the Baby Boomer generation //International journal of Adolescence and Youth. 2017. Т. 22. №. 4. С. 497–507.
43. Wey Smola K., Sutton C. D. Generational differences: Revisiting generational work values for the new millennium //Journal of Organizational Behavior: The International Journal of Industrial, Occupational and Organizational Psychology and Behavior. 2002. Т. 23. №. 4. С. 363–382
References
1. Anzhiganova L. V., Ak-Lama S. M. Mir zhenshchin sovremennoi Tuvy // Novye issledovaniya Tuvy. 2016. № 2. S. 105–115.
2. Batishchev, G. S. Vvedenie v dialektiku tvorchestva / G. S. Batishchev. S.-Peterburg: Izd-vo RKhGI, 1997. 463 s.
3. Bibler, V. S. Ot naukoucheniya – k logike kul'tury. Dva filos. vved. v dvadtsat' pervyi vek / V.S. Bibler. M.: Politizdat, 1991. 412 s.
4. Buyandy Ch. G., Tapyshpan O.D. Sotsial'naya pomoshch' v kul'ture tuvinskogo naroda v nachale XX veka // Aktual'nye problemy issledovaniya etnoekologicheskikh i etnokul'turnykh traditsii narodov Sayano-Altaya: Materialy III mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. Kyzyl: Tuvinskii gosudarstvennyi universitet, 2015. S.31–34.
5. Vlasova O. I. Problema pokolenii v zapadnoi sotsiologicheskoi traditsii // Voprosy politologii i sotsiologii. 2013. № 2 (5). S. 72–80.
6. Davaa E. K.-O. Sovetskaya modernizatsiya olenevodstva v Tuve // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. 2015. № 12-1 (62). S. 74–76.
7. Davaa E. K.-O. Traditsionnaya kul'tura tuvintsev-todzhintsev kak dinamicheskaya sistema // IV Tsentral'noaziatskie istoricheskie chteniya. Prostranstvo kul'tur: Cherez prizmu edinstva i mnogoobraziya. Kyzyl: FGBOU VO «TuvGU», 2018. S.63–65
8. Dzaei Khikmat Namuk Ali. Vzaimodeistvie pokolenii: metodologiya sotsiologicheskogo issledovaniya // Gumanitarii Yuga Rossii. – 2019. – №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vzaimodeystvie-pokoleniy-metodologiya-sotsiologicheskogo-issledovaniya (data obrashcheniya: 09.11.2020).
9. Eremeeva A. I. Prichiny poyavleniya odinokogo materinstva kak variativnoi modeli sovremennoi sem'i // Vestnik universiteta (FGBOU VPO «GUU»). 2015. № 4. S. 328–331
10. Ivanova V. A., Novopashina L. A. Resentiment i konflikt pokolenii // Psikhologicheskoe zdorov'e cheloveka: zhiznennyi resurs i zhiznennyi potentsial: Materialy II-i Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. gl.red. I.O. Loginova. Krasnoyarsk: KrasGMU. 2015. S.307–311.
11. Kan V. S. Sotsial'noe samochuvstvie molodezhi Respubliki Tyva // Novye issledovaniya Tuvy. 2010. № 3. S.203–233
12. Kan V. S. Chto prepyatstvuet sotsial'noi aktivnosti molodezhi Respubliki Tyva? // Innovatsionnoe razvitie i kadrovyi potentsial molodezhnoi i sotsial'noi sfery: Materialy Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. Pod redaktsiei G.V. Kovalevoi. Sankt-Peterburg. 2013. S. 138–140.
13. Korol'kov, A. A. Dukhovnaya antropologiya / A. A. Korol'kov. SPb.: Izd-vo S.-Peterb. un-ta, 2005. 324 s.
14. Lamazhaa Ch.K. Arkhaizatsiya obshchestva: Tuvinskii fenomen. M.: Obshchestvo s ogranichennoi otvetstvennost'yu "Knizhnyi dom "LIBROKOM", 2013. 272 s.
15. Lamazhaa Ch. K. Pokolencheskii podkhod k istorii Tuvy XX veka // Elektronnyi nauchnyi zhurnal «Znanie. Ponimanie. Umenie». 2007. № 1. URL: http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/1/Lamajaa/ (data obrashcheniya: 20.04.2020).
16. Lamazhaa Ch. K. Sotsiologiya molodezhi Tuvy // Znanie. Ponimanie. Umenie. 2015. № 3. S. 340–348.
17. Mangeim K. Problema pokolenii // Novoe literaturnoe obozrenie. 1998. № 2 (30). S. 18–25.
18. Mongush A. A. Molodezh' ob obshchestvenno-znachimykh problemakh Tuvy // Novye issledovaniya Tuvy. 2012. № 2. S.146–148.
19. Persidskaya O.A. Rol' tsennostnykh orientatsii molodykh tuvintsev v prostranstvennom razvitii Respubliki Tyva // Novye issledovaniya Tuvy. 2019. № 3. S. 41–51.
20. Salchak K. B., Salchak L. P. Razvitie tuvinskoi narodnoi pedagogiki. Kyzyl: Institut razvitiya natsional'noi shkoly, 2016. 227 s.
21. Sorokin P. A. Krizis sovremennoi sem'i // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 18. Sotsiologiya i politologiya. 1997. № 3. S. 41–60.
22. Subbotin S. V. Tuvinskaya sem'ya i ee funktsii. Traditsii i innovatsii // Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovanii RAN. 2016. № 6 (28). S.159–171.
23. Sulakshin S. S., Khvylya-Olinter N. A. Sistema tsennostei rossiiskoi molodezhi: ekspertnaya otsenka URL: http://rusrand.ru/docconf/sistema-cennostey-rossiyskoy-molodeji-ekspertnaya-ocenka (data obrashcheniya: 20.04.2020).
24. Syroed N. S. Konflikt pokolenii kak sotsial'naya problema // Obshchestvo: Sotsiologiya, psikhologiya, pedagogika. 2016. № 8. S.10–12
25. Tatarova S. P. Tsennostnye orientatsii naseleniya Respubliki Tyva (po materialam oprosa zhitelei sel i gorodov) // Novye issledovaniya Tuvy. 2016. № 1. S.20–37.
26. Tolkovyi slovar' Ozhegova. S.I. Ozhegov, N.Yu. Shvedova. 1949-1992.
27. Khantington S. Stolknovenie tsivilizatsii? // Polis. Politicheskie issledovaniya. 1994. № 1. S. 33–48.
28. Kharari Yu. N. Sapiens. Kratkaya istoriya chelovechestva. M.: Sindbad, 2019. 520 s.
29. Khomushku O. M. Vliyanie buddiiskoi filosofii na formirovanie dukhovnykh tsennostei tuvinskogo obshchestva // IV Tsentral'noaziatskie istoricheskie chteniya. prostranstvo kul'tur: Cherez prizmu edinstva i mnogoobraziya: Kyzyl, FGBOU VO «TuvGU», 2018. S. 181–182.
30. Khomushku S. D. Osobennosti alkogol'nogo potrebleniya sredi molodezhi g. Kyzyla // Nauka i sotsium: materialy Kh Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. nauchnyi red. M.G. Chukhrova. Kemer, 2019. S. 102–106.
31. Khristenko O.V. Konflikt pokolenii: vvedenie v problemu // Gumanitarnye i sotsial'no-ekonomicheskie nauki. 2006. № 3 (22). S.98–99.
32. Chuprov V. I., Zubok Yu. A., Romanovich N. A. Otnoshenie k sotsial'noi real'nosti v rossiiskom obshchestve: sotsiokul'turnyi mekhanizm formirovaniya i vosproizvodstva: monografiya. M.: Norma: INFRA-M, 2014. 352 s.
33. Shilo N. Yu. Mid (Mead) Margaret / Sost. A. A. Gritsanov, V. L. Abushenko, G. M. Evel'kin, G. N. Sokolova, O. V. Tereshchenko // Sotsiologiya: Entsiklopediya. Mn.: Interpresservis; Knizhnyi Dom, 2003. 1312 c.
34. Yadov V. A., Magun V. S., Semenova V. V., Levada Yu. A., Shanin T., Dubin B., Danilov V., Oleinikov D., Engovatov M.V. Ottsy i deti. Pokolencheskii analiz sovremennoi Rossii // Seriya: Biblioteka zhurnala «Neprikosnovennyi Zapas». M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 2005 g. 328 s.
35. Caballero M., Baigorri A. Glocalising the theory of generations: The case of Spain //Time & Society. 2019. T. 28. №. 1. S. 333–357.
36. Çelik S., Arslan Gürcüoğlu E. Generations and Their Relations in Social Processes //Security Strategy and Political Studies. 2016. T. 1. №. 1. S. 117–127.
37. Connolly J. Generational conflict and the sociology of generations: Mannheim and Elias reconsidered //Theory, Culture & Society. 2019. T. 36. №. 7-8. S. 153–172.
38. Goertzel T. Generational conflict and social change // Youth & society. 1972. March. S. 327–352.
39. Kosterlitz M., Lewis J. From baby boomer to millennial: Succession planning for the future //Nurse Leader. 2017. T. 15. №. 6. S. 396–398.
40. Leonard Seabrooke, Everyday Politics and Generational Conflicts in the World Economy, International Political Sociology. 2011. № 5, vypusk 4. S. 456–459
41. Turner Bryan S, Edmunds June. The distaste of taste: Bourdieu, cultural capital and the Australian postwar elite. Journal of Consumer Culture. 2002. № 2. S.219–240.
42. Venter E. Bridging the communication gap between Generation Y and the Baby Boomer generation //International journal of Adolescence and Youth. 2017. T. 22. №. 4. S. 497–507.
43. Wey Smola K., Sutton C. D. Generational differences: Revisiting generational work values for the new millennium //Journal of Organizational Behavior: The International Journal of Industrial, Occupational and Organizational Psychology and Behavior. 2002. T. 23. №. 4. S. 363–382

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Представленная статья ставит цель обобщить результаты философско-антропологического анализа взаимоотношений поколений в тувинском обществе. Между тем, конечно, в свете этнической проблематики регионов материал заслуживает внимания, поскольку некоторые регионы, действительно, сталкиваются с серьезными вызовами, когда речь идет об этнических вопросах. Поэтому любой современный вклад исследователей в решение данных проблем может только приветствоваться. Однако обобщение такого материала нуждается в строгости анализа источников и продуманном выборе методологической базы исследования. В противном случае нередко мы становимся свидетелями тому, как авторы вовлекаются в жизнеописание конкретных исторических персонажей и забывают при этом, что перед ними стоит довольно сложная задача научного анализа. Тем более если речь в статье, как в данном случае, идет о конфликте поколений. Автор избрал сложную тему, но в то же время связь поколений в этнокультуре является важнейшей традицией, нуждающейся в пристальном исследовании, поскольку в подобных случаях всегда нужно иметь в виду проблемы сохранения и передачи последующим поколениям тех или иных культурных традиций и обычаев. Поэтому выбранная для анализа тема вполне эвристична и актуальна, позволяет надеяться на получение соответствующих значимых для науки результатов.
Прежде чем автор статьи обратился к оценке процесса внедрения новых форм хозяйствования в тувинском обществе, что привело к кардинальному изменению политической и экономической структуры тувинского общества, а также к оценке уровня жизни в республике, он вполне резонно и обоснованно с методологической позиции обратился к анализу социокультурных изменений: преодолению древних пережитков, смене культурно-исторической традиции и т.д. Данный ракурс исследования обозначенной проблемы позволяет автору выявить особенности формирования конфликта поколений, в центре которого нередко находится очаг ценностных трансформаций, когда традиционные ценности перестают выполнять часть своих функций, а инновационные ценности, напротив, свои важнейшие функции в полной мере реализуют. Особое внимание в статье также уделяется анализу ценностной системы тувинской культуры, которая, как установлено автором, «частично утратила преемственность с многовековой традицией, но в своем ядре пережила все реформы и сохранилась в менталитете общества».
Для усиления эвристического потенциала работы в целом автор вполне обоснованно затронул в своей работе вопрос о необходимости различать проблему «отцов и детей» от конфликта поколений. Для цели статьи это крайне важно, поскольку все же предмет исследования – конфликт поколений. А «поколения выявляют сущность исторического процесса в обществе в виде смены активных социальных категорий и групп», как считает автор.
Автор исследует поколения в тувинском обществе с точки зрения восточных паттернов, предписывающих человеку выполнять свое предназначение, проявляющееся в космической гармонии бытия. В дополнение к этому аспекту автор также дает оценку роли природных процессов в сохранении своеобразия тувинской культуры.
Между тем автор исходит в изучении данного вопроса из того, в частности, что традиционная тувинская культура основывалась на цикличном мировоззрении, оперировавшем образами органичного бытия человека в природе. При этом автору удалось выявить, что конфликт поколений выявляет множество параллельных противоречий социального развития в тувинской культуре. Так, например, автор обращается к институту семьи, которая в тувинском обществе является важнейшей ценностью, и оценивает, в каких случаях конфликт поколений может создать ситуацию, когда важнейший для тувинской культуры социальный институт будет нивелирован. Как полагает в связи с этим автор статьи, «традиционно в тувинской культуре семья выполняла функцию социализации путем передачи жизненного опыта от старших к младшим. Но после модернизации социально-культурной жизни тувинского общества данная функция выносится за пределы семьи». Данный пример показывает четкое следование выбранной методологии исследования.
Автор проводит анализ целей различных поколений и при этом отмечает, например, что «молодежь в нынешних условиях не видит четких механизмов самореализации и саморазвития, так как кризис экономики приводит к отсутствию конкретных механизмов».
Какие же новые результаты демонстрирует автор статьи?
1. В статье установлены особенности конфликта поколений в тувинском обществе, главная из которых заключается в формировании новых перспектив развития поколений (например, в творческой деятельности и развитии ремесел).
2. Приведено обоснование позиции, в соответствии с которой конфликт поколений может проявляться фрагментарно и латентно.
Итак, в статье прослеживается авторская концепция, построенная в том числе и на анализе достаточного числа авторитетных источников. Тема раскрыта, а содержание статьи отражает логику научного поиска и методологическую определенность проведенного исследования.
Эти характеристики статьи убеждают меня в том, что данная статья может быть рекомендована к публикации.