Основные способы русско-якутского перевода юридических терминов-слов (на материале «Русско-якутского юридического словаря» Алексеева Б. Н., Никонова В. Н.)

«Русско-якутский юридический словарь» Б. Н. Алексеева, В. Н. Никонова был издан в 2000 г., в условиях либерализации языковой политики в Республике Саха (Якутия), когда по-новому начала разворачиваться столь необходимая работа по созданию оригинальной терминологии по всем отраслям знаний. Словарь содержит около 9000 слов-терминов и терминологических словосочетаний государственного, гражданского, уголовного, уголовно-процессуального, трудового, жилищного, семейного, международного права, криминалистики и криминологии. Как отмечают авторы, словарь предназначен для юристов, а также для лиц, занимающихся предпринимательской и общественно-политической деятельностью, а также для широкого круга читателей и может служить практическим пособием для лиц, изучающих юриспруденцию, а также для переводчиков, работников средств массовой информации ^{[1, 6]}.

Данный словарь широко применяется в судопроизводстве Республики Саха (Якутия), так как все больше людей пользуются своими законными правами, требуя ведения судебного процесса, следствия и т. д. на родном языке. Согласно Конституции Российской Федерации, Конституции Республики Саха (Якутия), Закону «О языках народов РСФСР» от 25 октября 1991 г., Закону Республики Саха (Якутия) «О языках в Республике Саха (Якутия)» от 16 ноября 1992 г. судопроизводство ведется у нас на языке большинства местного населения, а участвующим в деле лицам, не владеющим языком, на котором ведется судопроизводство, дается право выступать в суде на родном языке.

«Русско-якутский юридический словарь», составленный работниками суда и прокуратуры республики, относится к инвентаризационно-переводному типу. Инвентаризация терминов – это сбор и описание всех слов-терминов, принадлежащих выбранной области знания или ее тематическому фрагменту ^{[8, 140]}. Подобное упорядочение является первоочередным и соответствует первому этапу терминологических исследований, где осуществляется описание необходимого минимума слов-терминов по избранной теме.

Назначение такого типа словаря – охват переводимой лексики и подход к ее описанию ^{[6, 66]}. Составители таких словарей стараются отразить в них максимум терминов, функционирующих в текстах по избранной тематике, а для полного раскрытия семантики этих терминов в первую очередь подбираются подходящие эквиваленты. Такими эквивалентами в этом словаре являются жалоба 'үҥсүү', взлом 'алдьатыы', внимание 'болҕомто', возврат 'төннөрүү', возраст 'саас', война 'сэрии', воспитание 'иитии', выемка 'оҥооһун', вынуждение 'күһэйии', выстрел 'ытыы', группа 'бөлөх', дар 'бэлэх', действие 'дьайыы', заседание 'мунньах', защитник 'көмүскээччи', значение 'суолта', кража 'уоруу', обыск 'дьэҥдьиир', опасность 'куттал', оплата 'төлөбүр', перечень 'кэрискэ', письмо 'сурук', поручение 'сорудах', постановление 'уураах', предупреждение 'сэрэтии' и др. В терминологии под эквивалентом имеют в виду любое соответствие слову-термину или терминологическому словосочетанию в данном конкретном терминологическом поле ^{[9, 11]}.

У термина инвариант – это сигнификат, выражающий его существенные признаки, что радикальным образом приумножает его вариативные возможности. Среди них встречаются не только разнокоренные юридические слова-термины, но наряду с ними и терминологические словосочетания. Примеры: безвозмездный 'босхо, төлөбүрэ суох', бдительность 'сэрэнии, сэрэх буолуу', благосостояние 'уйгу, олох уйгута', блюститель 'ирдээччи, көрөөччү, харыстааччы', борьба 'күрэх, охсуһуу, мөккүөр', бремя 'ыарык, ыар баттык, боҕуу', буйство 'айдаан, содуом, иирээн', влияние 'сабыдыал, тардыы, дьайыы', внедрение 'киллэрии, олоҕуруу, олохтооһун', достоверность 'чахчылааҕа, кырдьыктааҕа', грабеж 'халабыр, талабыр', замечание 'бэлиэтээһин, бэлиэтээн этии', заявитель 'тыллааччы, этээччи', извещение 'иһитиннэрии, биллэрии', изъятие 'уһулуу, ылан кэбиһии', месть 'өһүөн, өһү ситиһии'. Как известно, способ языковой синонимии считается характерным для начального этапа терминообразовательного процесса.

Массовые заимствования из русского языка способствуют возникновению многочисленных дублетных образований типа арест 'арест, хаайыы', афера 'афера, түөкүннээһин', авария 'авария, саахал', администрация 'администрация, дьаһал', аффект 'аффект, уолутуу, уолуйуу', дезертир 'дезертир, күрүөйэх', декларация 'декларация, иһитиннэрии', гарантия 'гарантия, мэктиэ', заряд 'заряд, иитии', зона 'зона, балаһа', инцидент 'инцидент, иирээн', коммерсант 'коммерсант, эргиэмсик', прогресс 'прогресс, сайдыы'. В массовом зарождении так называемых абсолютных синонимов свою негативную роль сыграли колебания в нормах орфографирования заимствованных слов-терминов юридической отрасли якутского языка, типа вопрос 'боппуруос, ыйытыы', заказ 'сакаас, үлэх', налог 'нолуок, түһээн', повестка 'бэбиэскэ, ыҥырыы', приговор 'бириигэбэр, уураах', причина 'биричиинэ, төрүөт'. Иногда наряду с русским заимствованием приводится эквивалентное, с точки зрения словаристов, терминологическое словосочетание, состоящее из слов входного языка, типа бизнес 'бизнес, барыыс аҕалар дьарык', дискриминация 'дискриминация, быраабы сарбыйыы', гарант 'гарант, мэктиэ туоһута', гимн 'гимн, өрөгөй ырыа', компетенция 'компетенция, дьаһайар кыах', кредитор 'кредитор, иэс биэрээччи', махинация 'махинация, түөкүннээн оҥоруу', операция 'операция, суһал үлэ', представитель 'бэрэстэбиитэл, сирэйдээн көрдөрөр киһи'.

Возникновение и развитие способов калькирования, обусловленных взаимодействием экстралингвистических и внутриязыковых факторов, во многом способствует лексико-семантическому и структурному обогащению языков.

Калькированные слова образуются на основе структуры их эквивалентов в других языках. Образование калек характеризуется двумя аспектами – структурно-языковыми и понятийно семантическими, которые тесно связаны между собой. Типология калек – при всем терминологическом варьировании – сводится в основном к выделению двух указанных типов.

Первый тип – морфемные, или структурно-семантические кальки. Калькирование такого рода сводится к имитации иноязычной модели, наполнению ее морфемным материалом своего языка при сохранении внутренней формы.

Второй тип – лексемный, или семантические кальки. Семантическое калькирование – появление у термина своего значения под влиянием чужого языка нового значения.

На базе изучения наиболее распространенных способов терминообразования и с учетом требования выбора оптимальности структуры новых терминов, можно сформулировать положение о том, что в каждую эпоху в каждом языке появляются новые оптимальные способы создания терминов ^{[5, 187-188]}. Представляется, что таковыми в якутском языке конца ХХ – начала ХХI вв. являются два способа образование сложных или сложно-сокращенных слов определительного типа с той же семантической структурой. В этих терминах будет соблюдена и оптимальная длина типа благотворительность 'үтүөнү оҥоруу, кыаммакка көмөлөһүү', бракосочетание 'эр-ойох буолуу', вероисповедание 'итэҕэли тутуһуу', взаимодействие 'хардарыта дьайсыы', добросовестность 'үтүө суобастаах буолуу', залогодатель 'солуок биэрээччи', злоупотребление 'бэйэ туһугар туһаныы', клятвопреступление 'андаҕары кэһии', кровоподтек 'хаан туруута', лжесвидетель 'сымыйа туоһу', перекресток 'суол быһа охсуһуута', пересмотр 'хат көрүү', послание 'анал сурук', правонарушение 'сокуону кэһии', преамбула 'аан тыл', привод 'тутан аҕалыы', природопользование 'айылҕаны туһаныы'.

Семантической калькой является исконное слово, приобретающее иноязычное значение. Семантические кальки образуются путем расширения, сужения и дифференциации значений якутских слов типа ходатайство 'көрдөһүү', фальсификация 'кубулутуу', ущерб 'сүтүк', устройство 'тутул', уровень 'таһым', упразднение 'эһии', удержание 'тутуу', увольнение 'уурайыы', сфера 'эйгэ', строй 'тутул', состояние 'турук', система 'тиһик', рентабельность 'барыстааҕа', реализация 'харчыга эргитии', раздел 'үллэрии', проект 'барыл', прогресс 'сайдыы', понятой 'кэрэһит', признак 'бэлиэ'. Калькирование семантики возможно в том случае, когда русское и соответствующее ему якутское слово-термин имеют семантические точки соприкосновения, обладают близкими номинативными значениями ^{[3, 18]}.

Кальки-словосочетания имеют ряд бесспорных преимуществ в терминообразовании отраслей юриспруденции. Прежде всего, они отличаются, как отмечают специалисты, однозначностью и большей терминологической точностью, что не всегда достигается при подборе однословных слов-терминов ^{[7, 127]}. Об этом свидетельствует, в частности, юридическая терминологическая лексика якутского языка, которая состоит в основном из сложных и составных терминов. Например, трудоустройство 'үлэнэн хааччыйыы', просрочка 'болдьоҕун аһарыы', владение 'бас билии', выдумка 'өйтөн булуу', высылка 'күһэлэҥ көһөрүү', грамота 'анал сурук', движимость 'хамсыыр баай', заблуждение 'алҕас санааһын', завещание 'кэриэс тыл', заговор 'кистэлэҥ киксии', наезд 'түҥнэри көтүү', налёт 'саба түһүү', недвижимость 'хамсаабат баай', производитель 'оҥорон таһаарааччы', осмотр 'чинчийэн көрүү', переквалификация 'идэни уларытыы', подлог 'кистээн уларытыы'. При полном калькировании русских словосочетаний подбираются в выходном языке аналогичные к их частям по смыслу слова типа обвинительное заключение 'буруйдуур түмүк', непреодолимая сила 'кыайтарбат күүс', очная ставка 'сирэй көрүһүннэрии', перекрестный допрос 'хатайдаан ыйытыы', принудительное лечение 'күһэлэҥ эмтээһин'. Встречаются смешанные случаи, когда при калькировании одна часть слова переводится, а другая – передана с фонетизированным написанием: товарный знак 'табаар бэлиэтэ', военная тайна 'байыаннай кистэлэҥ', природный газ 'айылҕа гааһа', трудовой договор 'үлэ дуогабара', земельный участок 'сир учаастага', наследственное имущество 'нэһилиэстибэ үбэ-мала', повременная оплата 'бириэмэтинэн төлөөһүн', подсобное хозяйство 'көмө хаһаайыстыба' и др.

Трехкомпонентные терминологические словосочетания образуются на базе других терминологических образований, каковыми являются сложный термин, составной термин и опорное слово-термин ^{[7, 138]}. Названные терминологические образования выступают в качестве ведущего терминообразующего средства для трех и более компонентных терминологических словосочетаний. Например, природопользование 'айылҕаны табыгастаахтык туһаныы', действующее законодательство 'туттулла сылдьар сокуннар', единовременное пособие 'биир кэмнээх көмө', малозначительные преступления 'улахан суолтата суох буруйдар', наказуемость деяния 'буруйга тардыллар быһыыланыы', неосновательное заключение 'олоҕо суох түмүк', неповиновение 'бас бэриммэт буолуу', поднадзорный 'кэтэбилгэ сылдьар киһи'.

К многокомпонентным терминологическим словосочетаниям относим такие, в составе которых имеется четыре и более компонентов, которые создаются в якутском языке по типу и образцу русских многокомпонентых терминологических словосочетаний. Многокомпонентные терминологические словосочетания юридических слов-терминов целиком и полностью образуются на базе ядерного слова-термина. Опорное слово-термин занимает фиксированное постоянное место в конце терминологического словосочетания. Остальные члены занимают предшествующее положение и относятся к главному слову-термину в виде определительного словосочетания. Например, надзор за соблюдением трудового законодательства 'үлэ туһунан сокуоннары тутуһууну кэтээн көрүү, хааччыйыы', браконьер 'сокуону кэһэн бултуур киһи', неполный рабочий день 'толорута суох үлэ күнэ'. В модели таких многокомпонентных терминов включаются своего рода «определители» (имена прилагательные, причастия, числительные) и «конкретизаторы» (отдельные формы имен существительных) ^{[2, 120]}.

Отдельно рассмотрим терминологизацию уникальных образований и частей речи языка саха. Вместе с так называемой транскрипционной (фонетической) передачей иноязычных терминов-слов юридической отрасли передается, – по общему мнению, – красота, музыкальность, эстетика языка саха типа протест ‘бырачыас’, доверенность 'дэбиэринэс', договор 'дуогабар', бригада 'биригээдэ', голос 'куолас', граница 'кыраныысса', дежурство 'дьуһуурустуба', заседатель 'сэтээтэл', здоровье 'доруобуйа', качество 'хаачыстыба', награда 'наҕараада', патрон 'ботуруон'.

Язык саха располагает уникальной структурной формой, называемой категорией принадлежности. В известных условиях она лексикализуется и вполне может функционировать в роли юридических слов-терминов, типа безнадзорность 'көрүү-харайыы суоҕа', безнаказанность 'буруйдаммата, сэмэлэммэтэ', беспомощность 'көмө кыаллыбата, кыаммата', вменяемость 'өлүөр өйдөөҕө', значимость 'суолталааҕа', национальность 'омуга', неприкосновенность 'тыытыллыбата', подлинность 'дьиҥнээҕэ, дьиҥэ', подробность 'сиһилиитэ'.

Терминообразующей активностью обладают некоторые формы якутских причастий, несмотря на то, что они входят в систему глагольных частей речи, типа беспомощный 'кыаммат, быстыбыт, көлөөк', заказной 'сакаастаммыт, үлэхтээх', неплательщик 'төлөөбөт', неподкупный 'атыыламмат', осужденный 'дьүүллэммит', потерпевший 'эмсэҕэлээбит'. Считается, что парные слова, воспроизводимые графически через дефис, обозначают более общие и отвлеченные понятия по сравнению с единичным словом. В связи с этим они имеют большие потенциальные переводящие возможности типа имущество 'үп-мал', быт 'олох-дьаһах, правосудие 'суут-сокуон', дата 'күнэ-дьыла', деятельность 'үлэ-хамнас', достояние 'баай-дуол', нарекание 'буруй-сэмэ', оружие 'сэп-сэбиргэл, саа-саадах', поведение 'быһыы-майгы'.

Стоит отметить, что в качестве рецензентов данного «Словаря» выступили прокурор Республики Саха (Я), министр Юстиции Республики РС (Я), начальник Якутского филиала юридического института МВД РФ, заместитель начальника того же института доктор юридических наук и заместитель начальника того же института кандидат юридических наук. «Словарь» издан под редакцией кандидата филологических наук А. Г. Нелунова. В «Предисловии» обращается особое внимание на необходимость расширения сферы употребления якутского языка как государственного во всех областях хозяйственной, культурной, и общественной деятельности, в том числе и в юриспруденции. О целях и задачах словаря говорится, что «дать широкому кругу читателей доходчивый, удобный в пользовании справочник, содержащий основные, наиболее употребительные понятия и термины современного права на русском и на якутском языке» ^{[1, 4]}. Вместе с тем в составе словника не прослеживается строгий принцип отбора наиболее системообразующих юридических слов-терминов и терминологических словосочетаний. Вызывает сомнения юридический статус таких общеупотребительных слов, как вешалка 'көхө', волос 'баттах', ворота 'олбуор аана', зловоние 'куһаҕан сыт', старик 'оҕонньор', старуха 'эмээхсин' и др. Включение в «Словарь» общеизвестных слов типа 'патронтаж', 'пистон', 'пуля', 'пистолет', 'гильза' и др. вряд ли продиктованы юридической целесообразностью. Часто встречаются заглавные термины, представленные так называемой «нетерминологической» частью речи: глаголами типа загладить 'дэхсилээ', задирать 'чыычылаа', вздрогнуть 'дьик гын', начать 'саҕалаа', оставить 'хааллар', бьёт 'сынньар', бьётся 'мөхсөр' и т.д.; прилагательными типа алый 'уот кыһыл', бледный 'кубархай', жуткий 'дьулаан' и др.; наречиями типа втайне 'кистээн', жутко 'дьулаан', заведомо 'көрөн туран' и др. Терминологизация таких частей речи может происходить только в составе словосочетаний или в виде субстантивации. Излишней представляется форма женского рода, которую авторы настойчиво предлагают в качестве термина наравне с формой мужского рода типа бездельник-бездельница, грубиян-грубиянка, доносчик-доносчица, взяточник-взяточница и др. Терминов-словосочетаний в «Словаре» не так много, однако в их составе также потребуется, по-видимому, упорядочение. Именно критерий наименования профессионального понятия был принят за их основу. Приведенные авторами терминологические словосочетания типа перестройка и перепланировка квартиры (жилого помещения и подсобных помещений); приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем; право критиковать недостатки в работе и др. явно не отвечают вышеназванному критерию терминологических словосочетаний. Достаточно много нареканий вызывает и переводная часть «Словаря». Прежде всего, бросается в глаза многословие, наличие длинных синонимических и квазисинонимических рядов типа вмешательство 'булкуһуу, орооһуу, мэһэйдэһии, кыттыһыы' (вм. 'орооһуу'), переселенец 'көһөрүллүбүт, көспүт, көһөн кэлбит киһи' (вм. 'көс киһи'), представление 'представление, көрдөрүү, түһэрии, киллэрии, өйдөбүл' (вм. 'түһэрии'), преступность 'преступнайа, холуобунай буруйу оҥоруунан буолара, сиэргэ баппата' (вм. 'буруйу оҥоруу'). Если бы заглядывали хотя бы в «Орфографический словарь якутского языка», то некоторая часть заглавных единиц, имела бы фонетизированное оформление типа амыньыыстыйа, чаас, уорган, пикиэт, сибидиэнньэ и др. В целом можно сказать, что в подборе словника «Словаря» и методах его терминографической обработки наблюдается явный субъективизм авторов. Ведь как отмечает В. В. Дубичинский, в отборе терминологического словника следует ориентироваться на необходимые требования, предъявляемые к терминам: систематичность, краткость, ясность, простота, обладание словообразовательными возможностями, эвфония, соответствие лингвистическим правилам и нормам языка ^{[4, 150]}.

Начиная с периода становления и развития якутского литературного языка до наших дней, отмечается огромная роль русско-якутского перевода в становлении официально-делового стиля якутского языка. В настоящий момент назрела необходимость составления более полных русско-якутских словарей юридических, общественно-политических терминов. Эти словари должны быть разработаны силами практикующих переводчиков и юристов. Как отмечает В. А. Татаринов, локальный терминологический словарь – это двуязычный словарь терминов, употребляемых в локально ограниченных сферах производства, где идет активный обмен научно-технической информацией между двумя специалистами двух конкретных национальностей ^{[10, 304]}. В последнее время лексическому заимствованию терминов предпочитается их калькирование. Кроме этого во многих случаях русский термин не переводится, а подбирается якутский эквивалент, передающий значение русского термина. Необходимо реализовать внутренние терминообразующие возможности якутского языка, то есть максимально использовать в первую очередь все средства родного языка, как словарный состав литературного языка, так и словарные богатства диалектов.