Формирование социологически ориентированного правового учения Иеринга (окончание)

Формирование социологического подхода к праву в творчестве Иеринга происходило на протяжении долгого пути становления и развития оригинального правового мировоззрения. Отдельные теоретические конструкты социологически ориентированного правового учения Иеринга нередко подвергались им модификации в последующих сочинениях и даже в рамках одного сочинения. Это можно сказать и о «Духе римского права» и о «Цели в праве». В предшествующем изложении начальных этапов становления социологически ориентированного правопонимания Иеринга была охарактеризована идеологическая и теоретико-методологическая связь его правовой теории с «юриспруденцией понятий», отталкиваясь от которой развивалось социологически ориентированное правовое учение Иеринга. Кроме того, поэтапно и на примере конкретных социологически ориентированных теоретических конструктов был исследован начальный период становления и последовательного углубления правовых взглядов Иеринга в направлении к целостному социологически ориентированному правовому мировоззрению. Задачи и характер дальнейшего исследования связаны с изучением двух творческих периодов Иеринга, которые характеризуют окончательный переход к социологически ориентированному правопониманию и законченное теоретико-методологическое оформление оригинального социологически ориентированного правового учения.

1. Следующий этап связан с появлением первого венского доклада (всего их было три), который Иеринг читал в качестве своей вводной лекции в связи со вступлением в должность профессора в Венском университете 16 октября 1868 г. Доклад назывался «Является ли юриспруденция наукой?» ^[16]. Вообще нужно сказать, что венские доклады – «Является ли юриспруденция наукой?», «Борьба за право» (1872) ^[17] и «О возникновении правового чувства» (1884) ^[19] - были своего рода ключом к познанию сочинении Иеринга, особенно позднего периода его творческой деятельности. В них содержалась как бы квинтэссенция правопонимания Иеринга.

В рассматриваемом докладе Иеринг выступил как ярый противник позитивизма, который он характеризует в резких высказываниях, как-то: «смертельный враг юриспруденции» ^{[16, с. 52]}, «он низводит юриспруденцию до ручного инструмента и с ним поэтому она должна бороться не на жизнь, а на смерть» ^{[16, с. 52]}, «основное зло юриспруденции, против которого она должна быть всегда начеку» ^{[16, с. 54]}, «позитивистский юрист – бездумное колёсико в правовой машине» ^{[16, с. 50]} и т.п.

Известный социолог права В. В. Лапаева справедливо отмечает, что «…социологическое направление правопонимания в значительной мере выросло из критики позитивного права и противодействия засилью поддерживаемого официальной властью легистского подхода» ^{[5, с. 68]}. В этой связи антипозитивизм Иеринга выражал как раз именно эту тенденцию, о которой пишет В. В. Лапаева. В венский период окончательно оформился переход Иеринга к социологическому пониманию права.

В докладе «Является ли юриспруденция наукой?» Иеринг сформулировал теоретическое обоснование своей правовой теории, разграничив её с позитивизмом и доктриной естественного права. Своё правопонимание Иеринг характеризует как реалистическое, а будущее философии права он видит в том, что она всё «более и более будет углубляться в реальный мир» ^{[16, с. 69]}. Доктрину естественного права Иеринг критикует за то, что она занимается лишь «абстрактными истинами, не касаясь нужд и опытов жизни» ^{[16, с. 63]}. Однако он не отрицает абстрактные истины, не пытается их «упразднить», как это пытался сделать его современник Маркс ^{[6, с. 489]}. В следствие этого социологизм Иеринга всегда носил ярко выраженный философский характер. Г. Радбрух справедливо заметил по этому поводу, что Иеринг рассуждает «подобно философу права в платье социолога», «облекая философско-правовое содержание своего учения в социологическую форму» ^{[9, с. 35]}.

«Взгляд одинокого отвлечённого от мира мышления в состоянии открыть истины в отношении вопросов права, т.е. отношений практической жизни, но миллионы, которые находятся в центре мира, которые знают жизнь, которые знают и чувствуют, что вызывает нужда; они жертвуют всем, и здоровьем, и жизнью, чтобы узнать истину, ведь их чувства и мышление, их интересы и потребности в конце концов придали форму праву – взгляд всех их был закрыт для истины? Кто будет спорить с тем, что во все времена великие мыслители опережали свой время, разве первые лучи восходящего солнца падали в глаза одинокого путника, который пришёл ему навстречу на вершине высокой горы, не раньше, чем в глаза массы, которая ещё спит в долине? Каждый большой прогресс в культуре - это восход солнца в истории, и сравним с ним также в том, что свет достигает вершины горы раньше, чем долины, и лишь постепенно проникает от вершины к низинам. Но в каком ослеплении можно поверить в то, что истина, чьей сценой является практическая жизнь, может быть отыскана на в самой жизни, а в мозгу учёного, что не мыслитель должен разыскивать жизнь, если он хочет её найти, а жизнь мыслителя» ^{[16, с. 65-66]}.

В правопонимании Иеринга философско-социологический синтез абстрактных идей и обусловленности правопознания и правопонимания социальной каузальностью, с одной стороны, демонстрировал особую преемственную связь с традициями философского исследования права, а с другой – характеризовал своеобразие использования и интерпретации Иерингом принципа социального реализма как соответствующей тенденциям его времени основной парадигмальной установки анализа социальный явлений. Сам Иеринг отмечал доминирующее влияние «реализма, который господствует над всей нашей эпохой…» ^{[16, с. 68]}.

В этот период постулирование социальной реальности в качестве объективной (независимой от человеческого сознания) наряду с антропоцентрической формулой о роли личности и индивидуального сознания явно создавало проблему неоднозначности и противоречивости разрешения артикулированного Иерингом основного вопроса философии (вопроса о соотнесении бытия и сознания) и применения принципа социального реализма к историко-социальной сфере. Признавая социальную реальность объективной, творцом этой реальности Иеринг считает активную созидательную личность. В этот период на основной вопрос философии о соотношении бытия и сознания Иеринг отвечает, что субъективное сознание и деятельность человека порождают объективный порядок (право, нравственность, мораль и т.п.). В дальнейшем, в поздних работах этот подход будет интерпретироваться совершенно наоборот. В рассматриваемый период Иеринг исходит из того, что правовая структура реальности в форме правовых понятий, рефлексируя социальную действительность, создаётся в историческом процессе деятельностью человека и в этом смысле является позитивной. Право, по Иерингу, лишь рефлексирует фактический жизненный порядок, реальную существующую систему отношений, конъюнктуру сил и интересов, практических потребностей и социальных целей, отыскивая для них социально «полезное» решение, придавая социальной жизни стабильность и устойчивость. Только в этой правовой форме социальная жизнь имеет условия для своего существования и развития.

В рассматриваемом первом венском докладе Иеринг заявляет, что конечными источниками права являются «человеческая совесть» и «практическая потребность» ^{[16, с. 66]}. «Первый и начальный источник права, - пишет Иеринг, находится в каждой человеческой груди, второй, который лишь к этому присоединяется, - это потребность, нужда жизни и практический ум, который искал для необходимых целей правовые средства» ^{[16, с. 67-68]}. В этой связи возникала другая проблема, а именно – проблема «обобщения» индивидуального опыта, трансформация его в правовую действительность.

Право, порождаемое практическими потребностями и интересами индивидуума, по Иерингу, предполагает непременное условие своего бытия – постоянное осуществление, так как то, что не осуществляется, не является правом или утрачивает характер права. Субъективное правовое сознание, включающее правовое чувство и представления о справедливости, имманентно включает в себя требование объективации, превращения в реальную правовую действительность в конкретных действия и поступках людей. Субъективное правовое сознание и реальная правовая действительность соотносятся по гегелевской формуле, согласно которой право, не может быть лишь субъективным представлением, которое бы не осуществлялось. Соответственно в правопонимании Иеринга лишь то субъективное правовое представление, которое осуществляется (осуществляется в социальной действительности или в истории, так как «история и исторически обусловленная жизнь» - это «место действия права» ^{[16, с. 68]}) является правовым, т.е. служит удовлетворению интересов и потребностей жизни, рефлексируется коллективным историческим опытом как элемент правовой структуры социальной действительности.

Кроме того, на данном этапе были сформулированы также идеи, представляющие интерес с точки зрения развития социологического правопонимания в творчестве Иеринга, об опасности «отчуждённой о жизни теории» ^{[16, с. 83-84]} и «ведущей роли судьи в дальнейшем совершенствовании права» ^{[16, с. 85-90]}. Когда судья превращается в «бесчувственный толковательный автомат» ^{[16, с. 87]}, то это следует рассматривать, по Иерингу, как одну из существенных опасностей для права и его развития. Судья должен быть критически настроен по отношению к закону и руководствоваться требованиями справедливости ^{[16, с. 87]}. Если судья механически применяет закон, не задумываясь о результате применения им закона, он как бы перекладывает ответственность на законодателя. Но таким образом он сам становится «бесчувственным, мёртвым колесом в машине юстиции» ^{[16, с. 87]}. Решение, которое принимается судьёй, основывается на тех же критериях, которыми должен руководствоваться законодатель, формулируя правовые нормы. Таким критериями являются: идея справедливости, целесообразности или общий смысл права. В этой связи Иеринг приходит к выводу, что задачей судьи является не только применение права, а его обнаружение и отыскание. Иными словами, судья должен стремится к тому, чтобы максимально точно рефлексировать потребности жизни, практические цели и задачи социальной действительности, исключая из правовой системы неправовые элементы, которые либо не отражают реальные потребности жизни, либо по формальным критериям являются неосуществимыми. Судья наделяется, согласно правовой теории Иеринга, функцией социального контроля за правом. С одной стороны, он критически оценивает закон, соизмеряет его с требованиями материальной и формальной осуществимости права, выявляет его правовой смысл, как средства для обеспечения реальных потребностей жизни и интересов. С другой стороны, судья, не ограничиваясь критической функцией, т.е. функцией социального контроля права, призывается к тому, чтобы искать право в конкретном случае, к «совершенствованию и расширению» права ^{[16, с. 89-90]}. Соответственно, в правовой теории Иеринга «судья, практик – это пионер прогресса права» ^{[16, с. 90]}.

2. Последующий этап связан со вторым венским докладом «Борьба за право» (1872). В этом докладе социологизм правопонимания Иеринга получает новое развитие. В содержании доклада нашли отражение как прежние социологизированные теоретические конструкты и исследовательские установки, так и новые объяснительные приёмы и теоретические измерения социологического правопонимания.

Во-первых, Иеринг ранее писал о том, что право возникает, образуется и развивается в длительном и напряжённом процессе, продолжающемся тысячелетия, и этот процесс сопряжён с миллионами человеческих жизней и судеб, ценой жизни и свободы которых были добыты простые истины, что человек как таковой может быть субъектом права или свободным (это сопоставление равнозначно в правопонимании Иеринга), что основная задача государства – осуществлять право и справедливость до максимально возможных пределов, и т.п.; эти простые (но правовые!) истины составляют вечное достояние человечества. В «Борьбе за право» социально-историческое познание и интерпретация права обобщается через сопоставление понятий «борьба» и «работа». Борьба за право, которая сопровождает исторически процесс возникновения, образования и развития права, является основным фактором эволюции права. По своей сути, «право – это постоянная работа, и не только государственной власти, но и всего народа» ^{[18, с. 23]}. «Вся жизнь права … зрелище беспрестанной борьбы и работы всей нации…» ^{[18, с. 23]}. «Каждый индивид, который оказывается в состоянии необходимости утверждать своё право, принимает участие в этой национальной работе, вносит свою лепту в дело осуществления правовой идеи на земле» ^{[18, с. 23]}.

Во-вторых, борьба за право понимается не только как историческая закономерность социального развития и эволюции права, но, поскольку Иеринг видит в праве основную движущую силу социальных изменений и социального развития, он формулирует программу социального развития посредством борьбы за право и призывает своих современников к этой непрестанной работе, которая ведёт к позитивным социальным изменениям и прогрессу права и общества. Позиция Иеринга о значение фактора борьбы в социальном развитии сближала его с социальной теорией его современника Маркса, который в «классовой борьбе» видел основной движущий закон истории. Обсуждая схожую общественно-политическую и правовую проблематику и при этом, используя схожие категории (борьба, интересы), оба мыслителя занимали антагонистические позиции. Социальные теории обоих внесли значительный вклад в развитие юридико-социологических исследований. Классовая борьба Маркса должна вести к установлению бесклассового общества при коммунизме. Исполнителем этой программы социального развития, по Марксу, является отдельный общественный класс – пролетариат, который является носителем революции. Классовая борьба направленна на уничтожение одного класса другим, радикальной смены существующих отношений господства. Программа социальных изменений, согласно марксизму, отличалась радикальным стремлением преобразовать социальную действительность. В этой программе задавалась конечная цель – бесклассовое общество.

Борьба за право, согласно Иерингу, является основным фактором прогресса права. Она не направленна против правопорядка, а должна вестись в рамках правопорядка. Борьба за право необходима для обеспечения жизненных условий индивидуума, общества и государства. Борьба за осуществление права в жизни людей (именно такой смысл вкладывает Иеринг в эту идею) является главным условием стабильности и устойчивости социальной жизни и социального развития, позитивных социальных изменений, прогресса права и реализации им своего назначения. Адресатом программы социальных изменений и социального развития, по Иерингу, являются не общественные классы, как у Маркса, а каждый отдельный гражданин. Он призывается к борьбе за право (во всех отношениях участие в ней является моральной обязанностью) для осуществления правового прогресса в жизни общества. Борьба за право в интерпретации Иеринга представляет собой своего рода политическое поручение каждому гражданину. Непосредственно в тексте выступления Иеринга от 11 марта 1872 г. ^{[25, с. 35]}, а не в печатной расширенной версии, которая была издана в этом же году, но позднее ^[17], использовался термин «задача» или «задание», «поручение» («Aufgabe») для характеристики обязанности каждого гражданина осуществлять своё право, вступаться за него, утверждать и оспаривать своё конкретное право, но не только для того, чтобы реализовать конкретное право отдельной личности, но обеспечивать жизнь права вообще, правовой порядок жизни и прогресс права. Иеринг, в частности, говорил, что «каждый индивид имеет нравственную задачу содействовать осуществлению истины и права в жизни» ^{[25, с. 36]}. Кроме того, «задача каждого, там, где его право ставится под сомнение, оспаривается, его осуществлять, вступая за него. Отказывается он выполнить свою задачу, тогда он отказывается не только от своего собственного интереса, но и от интереса всего общества; он совершает прегрешение против своих сограждан» ^{[25, с. 36]}. В расширенной печатной версии доклада Иеринг заменил термин «задание» или «поручение» на термин «обязанность» («Pflicht»). Несмотря на стилистическое «ужесточение» требований к каждому отдельному индивидууму в отношении его участия в осуществлении права, смысл, однако, остался принципиально тот же. Каждый отдельный гражданин должен участвовать, а точнее соучаствовать в осуществлении, утверждении и дальнейшем развитии права. Утверждение права является решающей, ключевой обязанностью гражданина по отношению к обществу. В идеологическом контексте требование, призыв к современникам участвовать в борьбе за право, а Иеринг был сторонником либеральных взглядов, характеризовало программу социальных изменений и социального развития, выдвинутую Иерингом, как либеральную, акцентированную на социально-активистскую позицию каждого члена общества, каждого отдельного гражданина.

В этой связи известный немецкий социолог Г. Шельски справедливо отмечал, что особенностью социальной теории Иеринга было то, что он не только сформулировал оригинальную «социологическую теорию социальных изменений посредством права», в которой право играло решающую роль, но и предложил конкретную программу социальных и личных действий ^{[28, с. 166-167]}. В противном случае, т.е. вне такой программы конкретных социальных и личных действий, политические последствия анализа факторов социального развития предоставляются произвольным и политически противоположным интерпретациям и применениям. Таким образом, участие каждого гражданина в осуществлении, отстаивании и развитии права является политической программой теории социальных изменений и социального развития посредством права.

Оригинальные суждения были высказаны Иерингом о цели социальных изменений и социального развития. В отличие от своего современника Маркса, который цель социального развития видел в создании бесклассового общества при коммунизме, Иеринг исходил из того, что будущее не может быть заложено и спроектировано какой-либо интеллектуальной формулой. Его отношении к будущему отличали агностицизм и открытость к социальным изменениям и прогрессу. Соответственно, будущее не задаётся, по Иерингу, никаким сознанием. Прогресс общества и права представляет собой, согласно учению Иеринга, вечное становление, бесконечную циркуляцию социальных изменений. В этом процессе «вечного становления», социального прогресса и развития права должны принимать участие все поколения, чтобы способствовать поддержанию этого процесса. В сознании участников результат социального развития является нецелеположенным, т.е. он не содержится в индивидуальном сознании.

Терминологически новым было в этот период обозначение объективного права как «законного порядка жизни». Следует отметить, что оно появилось не сразу в тексте сочинения «Борьба за право», а лишь в третьем издании, которое вышло в свет годом позднее в 1873 г. ^{[18, с. 25]}. Понятием «законный порядок жизни», которое имело разные реализации в тексте сочинения, Иеринг обозначает правовую социальную действительность, ту, в которой отражается реализуемая на основе и посредством права программа социальных изменений и социального развития. Социальная действительность может быть и без права, но только как правовая действительность, когда право вплетено в социальную жизнь, она приобретает свойства стабильности, способности к позитивным изменениям и развитию. Право, будучи «встроено в поток жизни», придаёт действительности особое состояние. Соответственно, право в этой связи представляет собой саму социальную действительность, только рассматриваемую под определённом исходным углом зрения, как «законный порядок жизни». В этом порядке совершается «вечное становление права». Всё конкретное право первоначально через обобщение возвышается до уровня правовых представлений и правовых норм.

Далее проявляется ещё один социологически важный компонент правопонимания Иеринга. Правовые представления и правовые идеи, – они реализуется, будучи помещены в поток жизни, в социальную действительность, в борьбу за право, в противоположные и противостоящие интересы, в реализации и борьбу страстей, характеров и потребностей. Сами правовые идеи, правовые понятия не обладают достаточными силами и способностями осуществлять социальные изменения и социальное развитие. Иеринг, хотя и опирался в значительной степени на теоретический концепт гегелевской философии о диалектике развития, но принципиально возражал против развития понятия (идеи) органическим путём, отрицая, что идея обладает внутренней способностью к развитию и программой своего развития. Для реализации, осуществления права (это одна из главным тем социологизма правопонимания Иеринга) необходимо, чтобы правовые идеи и правовые представления соединялись с конкретной конъюнктурой сил и интересов в обществе. Иными словами, для осуществления нового права необходимо реальное, практическое социальное давление. Правовые идеи или правовые представления, связываясь с определённой конъюнктурой интересов, встраиваются в социальную действительность, становятся её элементом, рефлексируя реальное состояние и соотношение сил и интересов в обществе, потребностей и особенностей конкретно-исторической ситуации. Через социально-исторически обусловленные ситуации, силы и конъюнктуры интересов, через социально-политические силы и ситуации правовые представления и правовые идеи повсюду снова становятся конкретным правом. Этот общий процесс становления права характеризуется как развитие, которое регламентируется статистическими, а не динамическими закономерностями. Это позволяет рассматривать развитие права как приводящее к результату, который не охватывается сознанием участников (борьба за субъективное право, которая является одновременно борьбой за объективное право; борьба за субъективное право как борьба за осуществление правовой идеи или идеи права). В характеристике закономерностей развития права, как статистических, позиция Иеринга сближалась с правилом «параллелограмма сил» и идеей «социальной равнодействующей» в описании Энгельсом закономерностей социального развития. В «Борьбе за право» Иеринг прямо сопоставляет развитие права с правилом параллелограмма сил ^{[17, с. 11]}.

В последующих сочинениях Иеринга – в «Цели в праве», третьем венском докладе «О возникновении правового чувства» и некоторых других – тема становления и развития права и обусловленности этого процесса формулой социально-исторической правотворческой ситуацией получит дальнейшее развитие и обоснование.

Согласно теории Иеринга, право выполняет функцию социальной стабилизации не по принципу status quo, так как право и правовой порядок находятся в процессе постоянного, неограниченного, вечного становления. «Конкретное право, которое однажды возникло, претендует на неограниченное, т.е. вечное продолжение, оно есть ребёнок, который поднимает руку на свою мать; оно насмехается над идеей права тем, что оно на неё ссылается, так как идея права – это вечное становление» ^{[17, с. 16]}.

В период появления сочинения «Борьба за право» Иеринг уделял особое внимание проблеме мотивов человеческих поступков. Занявшись темой объяснения права с помощью категорий «интересы» и «потребности», он использовал эмпирико-аналитический метод для исследования социальной действительности, а не просто фактологический анализ. Все мотивы человеческих поступков делятся Иерингом на две группы: простые или материалистические мотивы и идеальные или этические мотивы. Простые мотивы имеют эгоистическую природу; они характеризуются понятиями: «польза», «выгода», «преимущество» и т.п. Идеальные или этические мотивы носят нравственный характер. Мотивы поступков человека могут комбинироваться, иметь приоритетный характер по отношению к другим мотивам, развиваться от простых к возвышенным и далее к идеальным. Они обуславливаются действием разнообразных факторов, влияющих на силу мотивов и их реализацию: правовое чувство, социальный момент, профессия, образование, условия среды (в широком смысле), национально-государственный характер, природные условия, ступень исторического развития общества и т.п. При этом, поскольку Иеринг апологет права и исходит из того, что только право обеспечивает индивиду возможность стабильного и гарантированного осуществления своих интересов и удовлетворения потребностей, среди всех мотивов индивида самым важным в деле осуществления права Иеринг признаёт то, что право представляет собой «условие морального существования личности», утверждение, отстаивание права – это «собственное моральное самосохранение личности», а «без права» человек «опускается на уровень животного» ^{[17, с. 27-28]}.

В правовой теории Иеринга связь права и личности, среди всех социологических теорий его времени и будущих интерпретацией его теории последователями правовых воззрений Иеринга, была наиболее подчёркнута. В этой связи проявлялось оригинальное разрешение проблемы соотношения права и нравственности.

Издательство

• О нас
• Наши реквизиты
• Наши партнеры
• Контактная информация
• Политика конфиденциальности

 

Авторам

• Договоры
• Авторская зона

 

Услуги

• Институт рецензирования

 

Разное

• Как написать статью?
• Журналы в перечне ВАК
• Мобильное приложение
• Вопрос - ответ

 

Наши сайты

• Aurora group s.r.o.

© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.