Глобальные исследования и проблема безопасности

Урсул Аркадий Дмитриевич доктор философских наук профессор, директор Центра, академик, Академия наук Молдавии, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) 119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские горы, 1, стр. 51 Ursul Arkadii Dmitrievich Doctor of Philosophy Head of the Center, Scholar at theof the Academy of Sciences of Moldova; Professor, Moscow State Univeristy 119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory 1, building #51 ursul-ad@mail.ru Другие публикации этого автора

В научные исследования безопасности вовлекаются всё большее число объектов и областей деятельности и заранее невозможно установить пределы этой тенденции концептуального расширения. Упомянутой понятийной экспансии способствуют как фундаментальные обстоятельства, так и факторы, связанные с конъюнктурными причинами. Причём исследования развития и обеспечения безопасности до недавнего времени, как правило, были разделены в их теоретическом осмыслении и практической реализации. Ранее предполагалось, что развитие и обеспечение безопасности – это два самостоятельных процесса в существовании того или иного объекта, которые представляют относительно независимые экзистенциально-деятельностные сферы. Однако сейчас начинает формироваться понимание их взаимосвязи.

Осознание имманентной связи развития и безопасности привело к формулировке идеи о возможности обеспечения безопасности через развитие, а точнее – через устойчивое развитие. И в этом – смысл грядущего кардинального поворота истории и эволюции цивилизации. Ведь в нынешнем все менее безопасном стихийном развитии кроется ранее заложенный антропогенный «механизм», ведущий к ускоряющейся экологической деградации, а в более отдалённой перспективе к самоуничтожению социальной ступени эволюции. Обеспечить необходимую безопасность человечества на длительную перспективу при таком неустойчивом развитии невозможно, поэтому необходимо менять сам тип развития, в котором безопасность обеспечивалась бы через все типы нерегрессивного развития.

Важно понять и объяснить эту «расширительную» тенденцию понятия безопасности по пространству современного научного знания. В статье будут рассмотрены эволюционные основания, лежащие в фундаменте концептуальной экспансии проблемы безопасности. Вместе с тем исследуется процесс глобализации этого понятия, его включение в междисциплинарные направления глобальной науки и формирование новых областей научного поиска.

Взаимосвязь развития и безопасности и процесс «секьюритизации»

Термин «секьюритизация» в современной научной литературе имеет пока в основном два значения (а далее будет введено ещё одно значение). Одно из них (от английского securities – «ценные бумаги») используется в финансовой сфере, где под секьюритизацией (securitization) принято понимать перевод активов в более ликвидную форму своего существования, например, это может быть процесс, позволяющий заменить банковские заимствования и кредитования выпуском ценных бумаг типа еврооблигаций.

Другое значение термина «секьюритизация» (от англ. security — безопасность) используется в исследованиях проблемы безопасности. Причём даже общую науку о безопасности уже успели назвать секьюритологией ^[1]. Этот термин постепенно входит в русский язык, но в отечественной литературе, в отличие от англоязычной, он еще употребляется редко и, тем более, ещё не стал общепринятым ^[2-4].

В конце прошлого века была предложена теория секьюритизации, разработанная в рамках копенгагенской школы международных отношений Б. Бузаном и О. Вэвером ^[5], которая вызвала оживлённую дискуссию, как в зарубежной, так и в отечественной литературе. В этой теории предлагается видение процесса секьюритизации, как деятельности по искусственному дискурсивному формированию угроз безопасности.

Если какая-либо проблема представляется как проблема безопасности, то ее вначале необходимо сделать достаточно широко обсуждаемой и публичная дискуссия обретает форму борьбы между различными политическими силами, выражающими свои точки зрения. После политизации проблемы может возникает новая расстановка политических приоритетов и в результате этого проблема трансформируется в ту или иную угрозу и, тем самым, секьюритизируется (наиболее впечатляющий пример последнего времени – возложение администрацией Обамы вины за кибератаки на Россию). После перевода проблемы в статус угрозы, её приоритет существенно возрастает и появляется возможность и правомерность любых чрезвычайных мер противодействия, прежде всего у государства, которое чаще всего и запускает процесс секьюритизации.

Теория секьюритизации породила, а для ряда других учёных - только укрепила мнение о том, что проблемы безопасности не носят объективного характера и целиком зависят от субъективного фактора. Высказывается точка зрения, что никаких объективных критериев, позволяющих отделить вопросы безопасности от всех остальных, не существует, что практически любая актуальная политическая проблема может интерпретироваться как проблема безопасности. Впрочем, субъективно-деятельностное видение безопасности предлагалось и ранее, ещё до появления теории секьюритизации ^[6].

Между тем, ситуация с пониманием безопасности гораздо сложнее, поскольку существуют и субъективные и объективные основания проблемы безопасности. В научной литературе распространены три основных подхода к исследованию проблемы безопасности: натуралистический, деятельностный и интегративный^[7]. Схематизируя, можно сказать, что натуралистический подход видит основные угрозы и опасности вне субъекта и предлагает прежде всего «защитный» способ обеспечения безопасности. Деятельностный подход акцентирует внимание на внутренних угрозах (например, в самой деятельности личности и общества) и в его рамках предполагается, что оптимизация деятельности по обеспечению безопасности решит все либо большинство проблем. Интегративный подход объединяет в одну систему позитивные моменты очерченных выше натуралистического и деятельностного подходов, особенно если речь идет о планетарных аспектах обеспечения различных форм безопасности и глобальной безопасности.

Как понятие в рамках интегративного подхода безопасность носит двойственный характер. Во-первых, безопасность может рассматриваться в деятельностном ракурсе, т.е. как отражение субъект-объектных взаимодействий, в которых в единое целое соединены как субъективно-идеальные, так и разного рода материальные компоненты. Во-вторых, безопасность выражает определенное состояние и способ бытия объекта (системы), сохраняющего его природу, качественную определенность, целостность, т.е. выражает возможность и реальность существования без деградации и разрушений.

Безопасность в самом широком смысле характеризует устойчивый способ бытия того или иного объекта, сохранение его природы в условиях внутренних и внешних негативных воздействий. Обеспечение безопасности выражает возможность и способность объекта к самосохранению и дальнейшей эволюционной самоорганизации при негативных воздействиях, угрозах и опасностях ^{[8, 9]}. Безопасность всегда связана с сохранением объекта, а развитие – с его изменением. Но сохранение и изменение – это наиболее общие экзистенциальные характеристики материи (материальных систем), которые имеют прямое отношение к обсуждаемой здесь проблеме. Общенаучные принципы, с помощью которых наиболее адекватно осознается природа безопасности в контексте эволюционных процессов, можно также разделить на две основные группы – на принципы сохранения и принципы изменения (или инноваций). Здесь используется аналогия классифмкации законов в физике, как законов сохранения и законов изменения.

Принцип сохранения существует в различных формах, например, в форме эволюционного консерватизма, характеризующего свойство самосохранения материальных систем в процессе их развития. Этот принцип выражает идею обеспечения безопасности в высших ступенях эволюции материи, на что уже обращалось внимание ^[9,10]. Принцип эволюционного консерватизма тесно связан с принципом инновационного эволюционизма, вместе выражающими взаимосвязь сохранения и изменения в эволюционных процессах.

Принцип эволюционного консерватизма заключается во включении уже созданных материальных структур в процессе прогрессивного развития в последующие, более высокие по уровню развития материальные структуры. Это позволяет эволюционному процессу сохранять накопленную негэнтропию и не «начинать все с нуля», а продолжать дальнейшее усложнение в ходе самоорганизации, повышать информационное содержание развивающихся систем. Кроме того, реализация этого принципа обеспечивает минимальное увеличение энтропии в эволюционном процессе. Принцип эволюционных инноваций акцентирует внимание на появлении новых элементов, связей, повышения сложности и организации, без чего дальнейший эволюционный прогресс материальных систем невозможен. Однако не всякое нововведение может быть воспринято эволюционирующей системой, а только то, которое не отторгается всем тем (по принципу действия напоминает иммунную систему организма), что было достигнуто до этого и уже существует.

В процессе эволюции происходит взаимодействие упомянутых двух принципов – эволюционного консерватизма и инновационного эволюционизма, и в результате система либо воспринимает нововведение, либо отторгает его. Восприятие инновации ведет к усложнению эволюционирующей системы, обеспечивая ей более высокий уровень динамической устойчивости, равновесия со средой и конкурентоспособность в эволюции, в особенности универсальной эволюции. Эта взаимосвязь «прогрессивных инноваций» и «позитивной преемственности» проявляется и в переходе к устойчивому развитию, причем даже само наименование этого типа развития включает в себя взаимосвязь упомянутых выше принципов эволюции.

Исследование взаимосвязи этих принципов в различных областях привело к выводу о том, что должна быть определенная мера между развитием и безопасностью систем на самых различных уровнях ^[11-14]. В англоязычной литературе пока наиболее близкий по смыслу термин именуют «связкой»: «связка безопасность-развитие» – «security-development nexus» ^[15-18]. «Связка» как термин выражает лишь взаимосвязь понятий «развитие» и «безопасность», а понятие «мера» в какой-то степени претендует ещё и на их оптимальное соотношение. Эта мера (выражающая единство качественной и количественной определенности системы «развитие-безопасность») может определять способность той или иной системы к максимально возможному целостно-прогрессивному развитию при необходимой и достаточной степени обеспечения ее безопасности. С этих позиций предпочтение отдается поступательно-эволюционным процессам развития, в которых «гарантируется» безопасность социальной или социоприродной системы в определенном достаточно узком коридоре (именуемом «коридором безопасности»). Наиболее безопасной оказывается система, которая обладает возможностью и способностью своего сохранения на базе прогрессивно-поступательного развития, а это последнее реализуется только в случае, если оно происходит в коридоре безопасности.

Требование обеспечения безопасности той или иной системы означает переход ее в режим «сохраняющегося» развития в достаточно узком эволюционном коридоре, который был обнаружен вначале в качестве эмпирического обобщения, а затем концептуально-теоретически обоснован синергетикой. В этом случае, если система в процессе эволюции генетически сама с собой идентифицируется и сохраняется, то она не может рисковать, выходя из узкого эволюционного коридора. Именно только в этом коридоре и происходит наследование предшествующих структур в последующих более высоких, т.е. действует критерий увеличения информационного содержания систем.

Разумеется, пока идет речь об обеспечении безопасности в эволюционных процессах в биологической и социальной ступенях. Но аналогом обеспечения безопасности в этих системах являются процессы сохранения систем в неживой природе, что реализуется на линии коэволюционных взаимодействий как систем, так и подсистем внутри системы. Смысл обеспечения безопасности объекта заключается в том, чтобы сохранить объект в том или ином виде, чтобы он дальше мог существовать и развиваться в условиях, когда ему уже не угрожают негативные воздействия. Далеко не все такого рода воздействия могут быть парированы либо предотвращены и поэтому существует сравнительно узкий коридор условий и границ, где может быть обеспечена безопасность. Именно необходимость сохранения и одновременно - развития материального образования и дает эффект узкого эволюционного коридора, существенно сужая многообразие путей эволюции^[11,14].

Наличие упомянутой меры (она имеет символическое выражение в форме константной связи безопасности (Б) и развития (Р): Б+Р = const) определяет роль и место безопасности в существовании конкретной системы, в том числе и социальной системы. Это своеобразный закон сохранения, выражающий взаимозависимость между безопасностью и развитием (поступательно-прогрессивным). Из этого закона вытекает тот идеальный вариант, когда безопасность обеспечивается через самоорганизационные процессы, т.е. когда вокруг системы (и в самой системе) создается безопасная среда для развития. Это, в частности, может реализоваться в в будущем глобальном устойчивом развитии как системно-социоприродном типе коэволюционных процессов.

Этот закон, вполне естественно, выражается на энергетическом уровне как закон сохранения энергии: чем больше тратится энергии на обеспечение безопасности, тем меньше ее остается на процессы самоорганизации (прогрессивное развитие), и наоборот. В ходе эволюции происходит отбор тех систем, которые «устанавливают» оптимальное сочетание между расходами энергии на безопасность и на прогрессивное развитие. Поэтому в тех регионах, где идут войны или другие деструктивно-регрессивные процессы, например, разрушение окружающей среды, прогрессивное развитие замедляется и может даже поменять свой вектор, стать регрессивным развитием.

Безопасность, как проблема, возникает в основном тогда, когда упомянутая мера нарушается и становится необходимым больше тратить усилий на обеспечение безопасности (а не на развитие) поскольку она становится приоритетной для существования конкретной системы. Поэтому имеются объективные основания и условия для появления проблемы безопасности в ходе жизнедеятельности того или иного социального организма (системы). Если субъект обеспечения безопасности адекватно осознает эту проблему, то становится необходимым принимать соответствующие «секьюритизирующие» действия как меры по обеспечению безопасности. Можно, однако, как следует из теории секьюритизации, такие действия предпринимать, исходя из ложных, чисто субъективных оснований. Поэтому появление той или иной проблемы безопасности в обществе, как и её обеспечение, можно считать не просто объективным, а в принципе субъективно-объективным деятельностным процессом.

Но поскольку в последнее время происходит умножение угроз и опасностей, то не столько по субъективным, а гораздо больше по объективным причинам растёт число проблем безопасности и понятие безопасности эволюционирует в самых разных направлениях. Можно сказать, что речь идёт об объективном процессе «секьюритизации» как реальном росте проблем безопасности в современной модели неустойчивого развития. Происходят как качественные трансформации, так и количественное увеличение фрагментов реальности и объектов, которые вовлекаются в научные исследования в контексте безопасности и какого-то предела здесь заранее установить невозможно, пока не изменится модель развития и оно не станет устойчивым развитием.

В основе этой «расширительной» тенденции понятия безопасности по пространству научного знания, обуславливающих концептуальную экспансию проблемы безопасности, лежит упомянутая выше взаимосвязь развития и безопасности. Этот процесс экспансии проблем безопасности и повышения их роли в современном мире (и науке в целом) в принципе также уместно назвать процессом секьюритизации в самом широком смысле.

В силу наличия системы «безопасность-развитие» может происходить и встречный процесс, получивший наименование «девелопментализация безопасности» (наряду с термином «секьюритизация развития», где развитие иногда понимается в западной литературе достаточно узко - в смысле помощи развивающимся странам либо как содействия международному развитию ^[16,17]. Использование терминов «девелопментализация» и «секьюритизация» здесь вынужденное, просто потому, что в русском языке аналогичных по содержанию терминов просто нет либо при попытке их создания получается нечто ещё более неприемлемое в редакционном плане.

При узком (например, в его «силовом варианте») понимании безопасности она фактически отделяется от развития. В деятельности силовых структур основное внимание уделяется проблеме обеспечения национальной или другим видам безопасности, определяемых в официальных документах, а проблема развития (социально-экономического и других форм развития) остаётся вне поля зрения, т.к. она находится в компетенции иных государственных и общественных структур. И благодаря такому состоянию дел исследования в области безопасности (security studies) и исследования в области развития (development studies) проводились в значительной степени параллельно и практически без связи друг с другом.

Выявленная же взаимосвязь между развитием и безопасностью требует междисциплинарного синтеза этих областей научного поиска. В свете изложенного выше, в связи с тем, что понятие безопасности связывается с сохранением любой системы (во всяком случае, в биологической и социальной ступенях развития), вопросы безопасности существуют (и уже выявляются) практически в любой сфере деятельности. И это видно по тем проблемам, которые во все большей степени затрагивают вопросы экологической, энергетической, продовольственной, информационной, образовательной и многих других сфер безопасности. Насчитывается уже не один десяток видов или особенных форм безопасности (например, такие формы и виды упоминаются в статье о безопасности в Википедии, а также в ряде словарей по проблеме безопасности). Еще несколько десятков лет тому назад многие сферы деятельности не были связаны с обеспечением безопасности, а теперь ситуация кардинально изменилась и это требует не только осознания новых форм опасностей и угроз, но и предотвращения причин их появления, создания инновационных систем обеспечения безопасности.

Глобализация концепции безопасности

Эволюционное расширение понятия и концепции безопасности по пространству научного знания идёт многими путями и одним из них, на котором далее будет акцентировано внимание, его глобализация. Это приводит как к осознанию наличия проблемы безопасности каждого из глобальных процессов, так и ведёт на определённом этапе к формированию понятия глобальной безопасности в его наиболее адекватном понимании. Вместе с тем, процесс постепенного обеспечения глобальной безопасности оказывается глобальным эволюционным процессом, как и обеспечение безопасности каждого отдельно взятого глобального процесса или системы.

Генезис глобальной проблематики в науке тесно сопряжён с осознанием наличия серьёзных глобальных вызовов, угроз и опасностей. Как показал Ю.М. Лужков, основные глобальные вызовы, тенденции и процессы развития подводят нашу цивилизацию к краю гибели. Речь идет об угрозах и опасностях мирового масштаба, которые вызваны принятым во всем мире способом хозяйствования и почти религиозным культом, ориентацией на экономический и научно-технический рост, производство новых искусственных потребностей ^[19].

Формирующийся глобальный мир стал всё больше наполняться новыми угрозами и опасностями общепланетарного масштаба, вызывающих глобальные кризисы, обостряющих глобальные проблемы и даже ведущих к общемировым катастрофам. Умножение вызовов, угроз и опасностей в ходе развертывания глобальных процессов означает, что обеспечение безопасности во всех её формах и видах оказывается одной из главных общечеловеческих целей, ценностей и проблем XXI века, связанных с обеспечением сохранения и дальнейшего развития цивилизации.

Уже исследование глобальных проблем выявило, что их обострение связано в основном с усилением негативных черт многих глобальных процессов, в том числе и глобализации. Хотя не только глобализация привела к глобальным проблемам, в их появление и обострение внесли свой вклад и другие процессы мирового социально-экономического развития, прежде всего, имеющие негативную и угрожающую человечеству ориентацию.

Прежде всего изучение глобальных проблем показало актуальность обеспечения безопасности в её новом – глобальном измерении. Глобальные проблемы выявили противоречия социального и социоприродного развития, имеющие общепланетарный масштаб и формы своего проявления, угрожающие существованию цивилизации и сохранению биосферы. Однако, проблема безопасности имеет место для каждого глобального процесса и системы, поскольку безопасность характеризует устойчивый способ бытия того или иного объекта (или процесса) в условиях воздействия внутренних и внешних негативных факторов. Поэтому можно и, видимо, нужно изучать проблему безопасности как для отдельного глобального процесса (системы), так и их комплексов и в перспективе - всей совокупности взаимосвязанных и эволюционирующих (и коэволюционирующих) глобальных процессов и систем, формирующих систему глобального развития.

Поскольку здесь рассматриваются глобальные процессы и системы, выходя за пределы их наиболее исследованных глобальных форм развития (глобализации и глобальных проблем), то важно обратить особое внимание на то, что одни глобальные процессы имеют преимущественно негативное, а другие - преимущественно позитивное содержание и направленность. Эти процессы либо ускоряют глобальный ход истории, либо тормозят поступательное развитие мирового сообщества и даже ведут к глобальной катастрофе. Если случится такая катастрофа, то независимо от того, чем она вызвана, устранять её ужасающие и трагические последствия уже будет некому. Именно эта особенность глобального измерения безопасности потребует реализации только превентивных действий по обеспечению безопасности, развития новых опережающих способов и технологий предотвращения разного рода глобальных угроз и опасностей.

Само понятие «глобализация» ничего не говорит о том, является ли этот процесс позитивным или негативным, в его названии нет аксиологического смысла. В каждой из тенденций или направлений глобализации есть и позитивные и негативные аспекты, причем появление этих последних приводит впоследствии к формированию механизмов их снижения. При исследовании глобализации часто внимание акцентировалось в основном на её позитивных эффектах, в конечном счёте на том, что на завершающем этапе этого процесса человечество обретёт единство и целостность. Глобализация в широком смысле видится как процесс интеграции и достижения целостности человечества, созидания не только планетарной общности цивилизации, но и единой глобальной социоприродной системы «человек-общество-природа» на принципах коэволюции. Однако эта целостность не появится без того, чтобы, в конечном счёте, обеспечивалась безопасность каждого из глобализационных процессов и вся их совокупность, составляющая уже существующую систему глобализации как глобального процесса.

Вместе с тем, появляются новые глобальные вызовы и проблемы, а также негативно ориентированные глобальные процессы, которые либо вызваны глобализацией, либо так или иначе сопряжены с ней. Глобализация стирает границы между традиционными внешними и внутренними сферами государств, способствует политизации и секьюритизации новых проблем, что уже осознано в рамках международных и мирополитических исследований.

Появление качественно новых глобальных опасностей (и террористической особенно) свидетельствуют о том, что нынешняя форма существования и развития цивилизации основана на устаревших основаниях и принципах и уже фактически не обеспечивает безопасности всему человечеству. Ведь это обеспечение реализуется в основном в форме защиты и концентрирует внимание на фрагментах целого – человечества: государствах, отдельных личностях, их группах и т.п. Необходим общепланетарный системно-целостный и опережающий подход, видение глобальной безопасности не только как безопасности всего мирового сообщества, но вместе с тем, и таких систем как «человек–общество» и «человек–общество–природа». Причём глобальная безопасность не должна изолироваться от глобального развития во всех его «ипостасях» (социально-экономического, политического и т.д.) и базироваться лишь на защите от глобальных угроз и других негативных воздействий.

Но речь идёт не только о видении глобальных перспектив в пространственных измерениях, но и темпоральном, причём в его нелинейном продолжении. Если в деятельности человека превалирует установка на сохранение уже существующего, то понятно, почему акцент делается на прошлом и настоящем, а не на будущем. Самосохранение предполагает концентрацию деятельности на уже прошедшем и пока неопределённо долго «длящемся» настоящем. Действия во имя ещё более неопределённого будущего означают отвлечение внимание и средств от уже существующего, что-то отнимают от него для неизвестного и не свершившегося будущего, которое в принципе может и не наступить.

Здесь тоже действует своеобразный «темпоральный закон сохранения»: сосредоточение внимания и средств на одном из периодов времени (темпомиров – прошлого, настоящего и будущего), лишает этого другие темпомиры. Ведь история и эволюция это не просто как совокупность событий и процессов, предшествующих настоящему, а системно-синергетическая взаимосвязь прошлого, настоящего и будущего, в которой происходит взаимодействие всех либо некоторых темпомиров.

Акцент на настоящем (здесь и сейчас) характерен для большинства людей в современной модели неустойчивого развития и это считается социальной нормой. Однако для будущего устойчивого развития эта темпорально-деятельностная ориентация оказывается уже неприемлемой и представляется уже нарушением упомянутого выше принципа темпоральной целостности (взаимосвязи прошлого, настоящего и будущего). Переход к устойчивому развитию состоится только в будущем и для этого надо уделять всё большую часть средств и деятельности на этот темпопериод.

Также важно обратить внимание на то, что обеспечение глобальной безопасности не может быть сведено к обеспечению безопасности каждого глобального процесса и всей их совокупности. Обеспечение безопасности в её глобальном измерении требует адекватного внимания и к другим уровням – региональному, национальному, локальному и т.п., поскольку угрозы и опасности, переходя из нижнего на более высокий (широкий) уровень, могут интегрироваться и выступать в качестве триггерно-синергетического фактора, способного вызвать негативные последствия, в том числе и катастрофы, на глобальном уровне. Вместе с тем, обеспечение глобальной безопасности потребует адекватного учёта существования системы «безопасность-развитие» не только в пространственном отношении, но и в содержательно-деятельностном (прежде всего в том смысле, чтобы в каждом направлении и сфере деятельности была гарантирована «своя» безопасность в силу наличия взаимосвязи «безопасность-развитие»). Поэтому для направлений глобализации – конкретных глобализационных процессов должна будет реализовываться соответствующая глобализационная безопасность: безопасность экономической глобализации, безопасность экологической глобализации и т.п.

Стало понятным, что в условиях глобализации национальная безопасность тесно связано с региональной, а эта последняя с глобальной, как и безопасность личности с этими видами безопасности. Глобализация безопасности способствует расширению этого понятия, причём наиболее интенсивно в глобальном ракурсе развиваются невоенные формы безопасности, особенно экологическая и энергетическая безопасность, информационная безопасность, что ведёт к интенсивной разработке мер по защите киберпространства как в национальном, так и в глобальном ракурсах. Начало третьего тысячелетия ознаменовалось глобализацией международного терроризма, наркоугроз, новых вирусных эпидемий, трансгр