Правовая ценность в России: теоретико-правовой и ретроспективный анализ

В современных гуманитарных науках нет однозначного представления о сущности и содержании категории «правовая ценность». Это объясняется как методологическим плюрализмом, так и многоплановостью самого понятия «правовая ценность», которая может рассматриваться объективно и субъективно, индивидуально и коллективно, по сферам общественных отношений, по направленности действий и т.д.

Право, как средство социального регулирования, является не только институциональным, но и духовным образованием, благодаря чему способно выражать социальные ценности. Однако, для характеристики современного права значение имеет не только его социальный характер, но и принадлежность к определенной национальной культуре. Изучение права с позиций постклассической рациональности предполагает неразрывную связь субъекта-исследователя с объектом, зависимость результатов исследования от установок субъекта, методологических предпочтений, сочетание субъективных и объективных аспектов в объяснении реальности. Постклассическая парадигма позволяет говорить о нераздельности социального явления и представлений о нем, о толковании результатов исследования в определенном методологическом контексте, который не может выступать как единственный и абсолютно истинный. Важнейшей в плане постклассических исследований представляется категория правовых ценностей, поскольку ее изучение дает возможность выявить не только представления, сложившиеся и укоренившиеся в правовой ментальности, приобретающие объективный характер благодаря проявлению в правовом поведении представления субъекта (субъектов), но и его (их) отношение к различным уровням правовой реальности, а также его (их) установки как на идентификацию с определенной группой (локальным сообществом).

В постсоветской юридической науке можно выделить несколько подходов к определению понятия правовой ценности: 1) как интересы, убеждения, представления субъектов правоотношений (А. Н. Бабенко, Ю. А. Демидов); 2) как функционирование предмета в качестве средства удовлетворения потребности, т. е. его реальная значимость (П. М. Рабинович); 3) способность, потенциальная функция (В. М. Баранов, И. Л. Петрухин); 4) предмет, явление, материальное или идеальное по своему субстрату, обладающее способностью удовлетворять потребность (В. Н. Кудрявцев, А. Ф. Черданцев, Ф. Н. Фаткуллин, Л. Д. Чулюкин); 5) явления особой реальности, возникающие в результате взаимодействия особых свойств предметов объективной действительности и направленных на них потребностей, интересов субъекта (Л. С. Мамут) ^[1].

Проблема правовых ценностей не является новой для зарубежной науки. В той или иной степени она затрагивалась в работах Г. Барбера, Ч. Варги, Дж. Гибсона, Р. Давида, Р. Дарендорфа, Ж. Карбонье, Э. Кона, Ж. Курильски-Ожвэна, Л. Лавеля, А. Нашица, Н. Ниновски, Р. Нисбета, Т. Парсонса, Р. Паунда, В. Пешки, Н. Рулана, С. Уайта и др. ^[2].

Имеющиеся различия в объяснении сущности, содержания и значения правовой ценности можно объяснить не только многоплановостью данной категории, но и методологическим плюрализмом, характерным для современной юридической науки. Это обуславливает необходимость проведения не только онтологического анализа данной категории, но и определение его сущностных характеристик.

Наиболее близкое нам понимание правовых ценностей дал А. Н. Бабенко. По его мнению, «правовые ценности - это переживаемые людьми и определяемые культурой формы их позитивного отношения к правовой системе общества, которые обусловливают выбор поведения, соответствующий этой системе, а также юридическую оценку событий» ^{[3, с. 12]}. Кроме того, есть и более широкое определение ценности, данное Ю. А. Гавриловой, где данная категория рассматривается через дихотомию внешних и внутренних характеристик: «ценность постулируется нами как внешний объект окружающего мира либо внутреннее состояние субъекта, имеющие для него позитивное личное, социальное или культурное значение» ^[4].

Правовые ценности можно рассматривать не только индивидуально, но и социально, как формы отношения, представления человека, а также локального сообщества и общества в целом о целях и нормах правового поведения, воплощающих индивидуальный и социальный правовой опыт и концентрированно выражающих правовую традицию.

Однако, приведенное понятие выражает лишь субъективную сторону правовой ценности, показывая укорененность соответствующих представлений в индивидуальном, групповом и массовом правосознании. В то же время сформированные в правовой ментальности представления приобретают объективный характер. Следует согласиться с К. В. Горобцом, рассматривающим правовые ценности «как предельные основания правового бытия, рамки правового пространства, в котором сосредоточиваются все правовые практики и происходит аксиологизация правовых структур» ^{[5, с. 86]}. Наряду с субъективным актом правосознания, правовая ценность имеет объективно обусловленное содержание: возможность индивида воспринимать то или иное явление как правовую ценность складывается в определенных социокультурных условиях и опосредуется правовой реальностью. Таким образом, формы отношения, представления субъектов о ценностях укореняются в сознании, транслируются в повседневном поведении, обретая черты объективности. В этом плане правовую ценность можно рассматривать как качество и признак, характеризующие право как особый феномен, и выступающие как обязательные для субъекта правовой деятельности, в силу которых удовлетворяются определенные потребности в рамках правовой реальности, соответствующие интересу и цели, поставленным субъектом на одном из уровней последней.

Спор об объективности или субъективности ценностей как философской категории имеет достаточно давний характер, и на уровне философии пока не выработан единый подход к ценности в указанном контексте. В рамках данного исследования мы опираемся на феноменологический подход к ценностям, который указывает на их интерсубъективную природу ^{[5, с.12]}. Ценности имеют смешанный характер, так как структура ценностного сознания сочетает индивидуальные черты с групповыми и массовыми, которые приобретают объективные характеристики. Правовая ценность выступает как смешанное, объективно-субъективное явление. Она выступает важнейшим компонентом правовой реальности. С нашей точки зрения, правовая ценность, с одной стороны, субъективна, выступая как формы отношений, представления людей о наиболее важных, позитивных сторонах правовой системы, а с другой, объективна, так как эти представления укореняются в сознании, выражаются в правовой традиции, транслируются в правовом поведении и в порядке обратной связи воздействуют на сознание.

В своих работах мы обращались к проблематике правовой реальности, которая трактуется нами как категория, которая обозначает особый относительно автономный мир права, многоуровневую систему правовых феноменов, определяющих процесс социального взаимодействия. Нами выделено несколько уровней правовой реальности: правотворчество, реализацию права, правовое поведение и пронизывающее их правопонимание. Рассматривая правовое поведение индивида, мы подразумеваем его действия в правовой сфере независимо от их соответствия или несоответствия официальному праву ^{[6, 7]}.

Систему правовых ценностей можно рассматривать как категорию высшего порядка в структуре правовой реальности, способную как упорядочить реальность, придать ей организованность в случае соответствия всех форм бытия правовым ценностям, так и дезорганизовать ее при наличии противоположных условий.

Учет и согласование правовых ценностей формальных источников права с непозитивными (обычно-правовыми) ценностями общества в целом, отдельных локальных сообществ и отдельных индивидов способны существенно повысить социокультурную эффективность правового регулирования и гармонизировать правовую реальность в целом.

Ценностная ориентация в содержательном плане выражается в усвоении определенного набора стандартов, на основе которых происходит выбор индивидом собственного поведенческого акта и оценка правового поведения других субъектов.

Правовые ценности определяют ориентиры и установки человека, социальной группы и общества, социальную и правовую идентификацию (самоидентификацию, идентичность) индивида, сформировавшуюся в процессе правовой социализации. Направленность субъекта (личности, локального сообщества, общества) на цели, осознаваемые им позитивно значимыми (правильными, благими, высокими и т.д.) в соответствии с принятыми в данном обществе (локальном сообществе) образцами (эталоном, правовым идеалом) и имеющимся индивидуальным и социальным правовым опытом выражается в наличии совокупности устойчивых мотивов, определяющих ориентацию индивида в социальной среде и его оценку правовой ситуации как в отношении объекта и действия, так и в отношении субъекта. Она может осознаваться индивидом в разной степени, выражаться в поведении, вере, знаниях и закрепляться в правовом архетипе. Хотя из направленности субъекта на признаваемые позитивными правовые цели еще не следует автоматически активных действий по их достижению, индивид все же склонен к оценке действий иных субъектов в соответствии с закрепленными в правосознании образцами.

Освоение правовых ценностей осуществляется индивидом в процессе правовой социализации, определяющей правовую самоидентификацию индивида и его правовую идентичность с определенным локальным сообществом или обществом. Правовая идентичность ориентирована на определенную систему правовых ценностей, правовых традиций, специфических нормативных целостностей (законов, кодексов, основ, конституций) ^{[8, с. 42]}.

Ценностный ряд в правовой сфере представлен в двух аспектах: интеллектуальном и чувственном. В интеллектуальном аспекте правовые ценности выражаются в правовых нормах (образцах поведения, правилах, эталоне), юридических конструкциях, правовых принципах, целях и средствах. Чувственный аспект представлен положительными и отрицательными эмоциями, сомнениями и верой ^{[8, с. 44]}. В определенной степени это соотносится со структурой правосознания, в которой мы выделяем два уровня: правовая ментальность (глубинный уровень правового бессознательного) и правовое сознание (верхний уровень, представленный отношением индивида к окружающей правовой реальности) ^[9]. Применительно к ценностному ряду правовая ментальность будет связана с чувственным аспектом, а правовое сознание – с интеллектуальным. Их формирование также будет различаться как содержательно, так и по направленности. Если правовая ментальность и чувственный аспект правовых ценностей формируется исторически под влиянием правовой традиции и социального правового опыта, то интеллектуальный компонент будет складываться в процессе правовой коммуникации индивида и опосредоваться его индивидуальным правовым опытом.

Различия в характере правового опыта, который влияет на формирование правовых ценностей, проявляются в существовании двух относительно самостоятельных, однако взаимосвязанных системах ценностей: индивидуальной и социальной (на уровне локального сообщества или общества). Социальная система правовых ценностей в большей степени имеет объективный характер, формируется в процессе исторического развития и обусловлена правовой традицией и правовой ментальностью, носит чувственный характер. Индивидуальная система правовых ценностей более субъективна и заключается в индивидуально формируемым в правовом сознании индивида в процессе социализации ценностях, содержание которых обусловлено особенностями субъективного восприятия правовой реальности, зависит от духовного и практического опыта освоения индивидом правовой реальности и носит интеллектуальный характер. Таким образом, правовые ценности являются содержательным наполнением правосознания, имманентного каждому человеку, но отражающему не только индивидуальное, но и коллективное отношение к правовой реальности.

Социальная система правовых ценностей формируется в процессе чувственно-опытного освоения правовой реальности ^{[10, с. 46-47]}. В ходе первичного восприятия происходит чувственное познание элементов правовой реальности, а при осмыслении их рациональное познание ценностей. Воспринятые и осмысленные в качестве правильных (соответствующих убеждениям и установкам общества или сообщества на позитивные действия, ведущие к его воспроизводству и развитию) правовые ценности включаются в правосознание и выражаются не только в правовых идеях, но и в установке на совершение социально значимых деяний юридического характера.

Именно восприятие и осмысление правовых ценностей определяют общую направленность правовой социализации, которая представляет собой процесс коммуникации, направленной на трансляцию социальных правовых ценностей и социального правового опыта от общества (сообщества) индивиду. В ходе социализации индивид осуществляет накопление, систематизацию и хранение информации о правовых ценностях и формирует установку на совершение правовых действий, соответствующих представлениям о правильном поведении в обществе (сообществе), с которым он себя идентифицирует.

Однако в ходе правовой социализации идет освоение правовых ценностей, сформировавшихся не только в реальном правовом поведении, но и правовых мифов, если последние способны сформировать образ идеального (эталонного) деяния и установку на его совершение как непременное условие поступательного социального развития, хотя миф при этом воспринимается как реальное поведение. Правовой миф совпадает с ценностными ожиданиями правосознания и создает основы правопорядка ^{[11, с. 86]}.

Двойственный характер системы правовых ценностей, их обусловленность как индивидуальным, так и социальным правовым опытом, определяет дихотомию их функционального значения. С одной стороны, правовые ценности выступают как основа формирования и сохранения в правосознании установок, определяющих правовую позицию индивида, его оценку своему правовому поведению и правовой реальности в целом. С другой – правовые ценности выступают в качестве мотиваторов правового поведения, определяя место человека в правовой реальности и его стремление к достижению целей, соответствующих не только его индивидуальным, но и социальным правовым ценностям.

Характерные для правовых ценностей историко-культурная обусловленность, нормативность и наличие правовой формы обеспечивают их возможность быть инструментом гармонизации между внешним воздействием (социальным и государственным) и механизмом саморегуляции ^[12].

Онтологически правовые ценности можно рассматривать как принципы, определяющие смысл бытия ^[13] как отдельного индивида, так и общества (локального сообщества). Правовые ценности выступают связующим звеном между индивидуальным бытием, правовой культурой общества и правовой реальностью. Ценностная ориентация индивида в зависимости от степени ее соответствия системе социальных правовых ценностей может оцениваться обществом как негативная или позитивная, что в свою очередь определяет характер правовой идентичности индивида и его включенность в определенное общество (локальное сообщество).

Каждое общество или локальное сообщество имеет систему правовых ценностей, с которыми должны быть согласны все члены данного социального коллектива. Только в этом случае можно говорить об их аксиоматичности – априорной значимости, не требующей доказательств и не подверженной опровержению.

Правовые ценности индивида не должны противоречить как его индивидуальному правовому опыту, так и социально-правовому развитию, и быть ориентированы на всеобщую значимость в правовой реальности. Правовые ценности выступают реально действующими имманентными регуляторами правового поведения индивида независимо от осознания их в качестве таковых. Правовая ценность должна быть общезначимой либо социальном правосознании, либо постулироваться в качестве таковой субъектом, имеющим социальный авторитет. Если значимость социальной правовой ценности оспорима, индивид сталкивается с необходимостью формирования собственной ценностной иерархии на иных основаниях, в том числе через призму правовых заимствований.

Правовая ценность представляют собой систему принципов, постулатов и суждений, которые определяют отношение индивида, локального сообщества или общества в целом к правовой реальности. Основной формой ее существования выступают выработанные правосознанием обобщенные представления о желаемой и (или) необходимой сущности различных уровней правовой реальности. Многогранность правовой ценности проявляется в том, что с одной стороны, она отражается в правовой традиции и правовом менталитете, а с другой – способна воздействовать на правосознание через правовой опыт. Определяя практическую значимость притязаний индивида (локального сообщества, общества) в правовой сфере, правовая ценность обеспечивает его включенность в правовую реальность. При этом, чем выше степень осознания правовых ценностей правомочными субъектами, тем выше социокультурная эффективность правового регулирования.

В качестве специфических характеристик правовых ценностей можно выделить нормативный характер, непосредственное (опосредованное) влияние на социальную практику, идеологический характер, связь с культурой ^{[14, с.10]}. Как нам кажется, такой признак, как нормативный характер ценностей, требует существенного уточнения. Нормативность здесь должна рассматриваться в широком смысле, как моделированность, связанность представлений с некими образцами (правилами, нормами) поведения. Вполне очевидно, что формируются и такие правовые ценности, которые напрямую в нормах не закреплены и не вытекают из их содержания, а напрямую влияют на их содержание ^{[5, с. 20]}. Жесткая же связь с нормами права, тем более позитивного, по нашему мнению, значительно сужает поле исследования, не учитывая непозитивные, неформальные правовые регуляторы. В этом смысле в целом понятна логика ученых, которые ценностный регулятор относят к ненормативным ^{[15, с. 352]}.

Такие методологические подходы к исследованию права и правовой реальности, как юридико-антропологический, социологический, феноменологический, онтологический допускают многообразие правовых практик, равное уважительное отношение к ним, тем самым методологически дает возможность исследовать не только правовые ценности позитивного порядка, нашедшие закрепление в законодательстве и официальной правовой доктрине, но и иные правовые ценности, отражающие непозитивные пласты правовой реальности – право неформальное, неписаное. Данный феномен может проявляться в разных формах – как обычное право, социальное ^{[16; 17; 18, с. 83-85]}, индивидуальное ^{[19, с. 262-280]}, живое ^[20] в разных прочтениях.

Что касается влияния правовых ценностей на социальную практику, то, думается, что ценности не просто влияют на практику, а включены в нее, так как правовая деятельность не может осуществляться без ценностных ориентиров. Практика и ценности находятся в постоянном взаимодействии и взаимовлиянии.

По поводу выделения такого признака, как связь правовых ценностей с культурой, то следует, по нашему мнению, говорить не просто о наличии такой связи, а о культурной, цивилизационной обусловленности правовых ценностей ^[21].

Подчеркнем, что в исследовании ценностей большое значение имеет правильный выбор соотношения сущего и должного. Не теоретическая схема определяет перечень правовых ценностей, а цивилизационная принадлежность исследуемого общества.

Применительно к правовым ценностям, характерным для российского общества, можно говорить о глубоком противоречии между попытками создания рационального государства, апеллирующего к светским ценностям правового государства, приоритета прав человека, и используемыми для этой цели эклектическими культурными компонентами, включающими в себя значительные элементы традиционного общества ^[22]. Сказанное касается и официальной доктрины: в последние годы правящая элита пытается постулировать идею сохранения традиционных ценностей. Это, в частности, находит отражение в программных документах партии «Единая Россия»: к примеру, в Программном документе Партии «Единая Россия» по итогам XI Съезда партии (21 ноября 2009 г.) отмечалось: «Идеология Партии – российский консерватизм. Это идеология стабильности и развития, постоянного творческого обновления общества без застоев и революций. Это идеология успеха нашего народа, сохранения и модернизации России на основе собственной истории, культуры, духовности» ^[23].

Кроме того, подтверждение выдвинутому нами тезису можно найти в посланиях Президента РФ Федеральному Собранию РФ. Так, в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ 3 декабря 2015 г. было сказано: «Сила России – в свободном развитии всех народов, в многообразии, гармонии и культур, и языков, и традиций наших, во взаимном уважении, диалоге и православных, и мусульман, последователей иудаизма и буддизма» ^[24]. За год до этого, Президент РФ в своем Послании 4 декабря 2014 г. ссылался на то, что «…христианство явилось мощной духовной объединяющей силой, которая позволила включить в формирование единой русской нации и образование общей государственности самые разные по крови племена и племенные союзы всего обширного восточнославянского мира… Добросовестный труд, частная собственность, свобода предпринимательства – это такие же базовые консервативные, подчеркну, ценности, как патриотизм, уважение к истории, традициям, культуре своей страны» ^[25]. Следует отметить и статьи в «Российской газете» ведущих должностных лиц страны ^{[26, 27]}. В то же время заявление о приверженности ценностям и их реальное воплощение в правовой реальности – две точки, которые могут далеко отстоять друг от друга.

К фундаментальным правовым ценностям российского общества дореволюционного и в некоторой степени советского периодов можно было отнести коллективизм (соборность), достоинство, коллективизм, гармонию, справедливость, общественную цель, долженствование, подчинение авторитету, вертикальный перенос ответственности.

В научных работах отмечается, что индивидуалистская культура в России всегда размывалась общинной, соборной средой ^[28]. Как писал Н. А. Бердяев, русский народ ищет преклонения и благоговения перед святостью; не хочет власти, а ищет отдания себя власти. Для него характерно коллективное смирение, за которое он получает преимущества коллективной жизни ^{[29, с. 17-18]}. Своеобразие русской мистики – в искании Града Божьего, в поиске сакральной, неземной Правды ^{[29, с. 30]}. Вообще феномен правдоискательства характерен для русского сознания со времени «Слова о законе и благодати» митрополита Иллариона в силу дихотомии формального закона (тени) и благодати (истины), отражающей соотношение ветхозаветного и новозаветного понимания спасения человеческой души. Закон при этом рассматривается лишь как ступень в развитии правовой культуры ^{[30, с.60]}.

По утверждениям Б. А. Кистяковского, русское общественное сознание не выдвигало идеала правовой личности ^[31], то есть идеи естественного права не были органичными в российском правовом менталитете, никогда не играли той роли, как на Западе ^[32].

Правовые ценности российского общества на протяжении веков обуславливались архетипом правового сознания, который отличается в России рядом специфических черт ^[22]: во-первых, это особое отношение к земле, которое определило формирование пространственной власти государства, заключающейся в исключительном праве верховной собственности на землю. Отсюда – массовый патриотизм в таких войнах, как Отечественная война 1