Россия в БРИКС: контекст устойчивого развития

Конференция ООН по окружающей среде и развитию – ЮНСЕД (июнь 1992 г., Рио-де-Жанейро) приняла историческое решение об изменении курса развития всего мирового сообщества. Такое беспрецедентное решение ЮНСЕД, о смене курса было принято в связи со стремительно ухудшающейся глобальной экологической ситуацией и следующим из анализа ее динамики прогнозом о возможной глобальной катастрофе уже в XXI веке, которая может привести к гибели всего живого на планете.

Стало очевидным, что для того, чтобы человечество смогло выжить, необходимо коренным образом трансформировать процесс социально-экономического развития, изменив многие общечеловеческие ценности, стереотипы, цели и ориентиры, сформировавшиеся в современной модели неустойчивого развития – НУР (так на Конференции ООН по окружающей среде и раз­витию в 1992 г. – ЮНСЕД в Рио-де-Жанейро была названа та форма развития, по которой продолжает по инерции развиваться наша цивилизация). На ЮНСЕД было принято беспрецедентное решение изменить модель, или форму мирового развития, превратив неустойчивое развитие цивилизации, чреватое умножением опасностей и угроз, в том числе и глобальных, в устойчивое развитие (УР). До сих пор реальной альтернативы концепции и стратегии устойчивого развития цивилизации не предложено.

Всемирный саммит по устойчивому развитию (ВСУР) в Йоханнесбурге в 2002 г. и последующий за ним саммит Рио+20 в 2012 г. подтвердили приверженность мирового сообщества на продолжения курса на переход к УР. В тоже время выяснилось, что этот переход оказался беспрецедентно сложным и трудным процессом. Ведь по значимости для истории человечества такой переход сравним, пожалуй, лишь с неолитической революцией – переходом от присваивающего к производящему хозяйству. Переход к УР – это не просто социальная революция в отдельно взятой стране или их группе – это всемирное движение за выживание человеческого рода, неизбежная реакция на объективный вызов времени, и здесь промедление с «ответом» чревато дальнейшим ускоряющимся сползанием к антропоэкологической катастрофе. Поэтому, несмотря на временные отступления и неудачи в процессе перехода к устойчивому будущему этот путь остается пока единственной альтернативой трагическому финалу для человечества и биосферы.

Характерно, что все три мировых форума по УР состоялись в странах БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка), что свидетельствует о лидерстве этих стран в осознании перехода к новой стратегии цивилизационного развития. От БРИКС как объединения нового поколения государств, которое, по мнению В.А. Садовничего, закладывает основы интегральной, гуманистически-ноосферной цивилизации ^{[1, 2]}, в значительной мере будет зависеть мировое развитие в перспективе XXI века, в том числе и глобальный переход к УР. В настоящее время на долю входящих в БРИКС стран приходится 43% населения планеты (около 3 млрд человек), 26% территории Земли, и более 18% мирового ВВП.

И именно эту группу из пяти наиболее быстро развивающихся крупных стран в значительной степени связывает стратегия устойчивого развития, о чём также говорят принятые по итогам шести встреч саммитов стран БРИКС официальные документы, в частности, это подчеркивает и Форталезская декларация БРИКС ^[3]. Роль БРИКС в переходе мирового сообщества к устойчивому развитию возрастает, но этот ракурс сотрудничества упомянутых стран почти не отражен в литературе. Статья призвана в какой-то степени восполнить этот пробел, хотя и акцентирует внимание в основном на проблемах перехода РФ к новой цивилизационной парадигме.

Идея перехода к УР появилась именно в результате осмысления глобально-экологических проблем, или более точно и вместе с тем широко – проблем окружающей человечество среды, когда стало понятным, что эти проблемы тесно связаны с социально-экономическим развитием. И хотя до осознания этой связи было выявлено немало противоречий в развитии человечества, тем не менее, именно во взаимодействии общества и природы проявилось то противоречие, которое считается основным противоречием взаимодействия современной цивилизации с природой. Это социоприродное противоречие между растущими потребностями мирового сообщества и невозможностью биосферы обеспечить эти потребности. На это социоприродное противоречие обратил в свое время Т. Мальтус, но только современная экологическая ситуация завершила спор о том, прав ли был этот ученый и высветила его глобальный и угрожающий существованию человечества характер. Причем это противоречие имеет не только ресурсно-экологическое измерение, а распространяется на все формы и виды человеческой деятельности.

Если мировое сообщество не примет необходимых мер, то вполне реальна уже в этом веке социально-экологическая катастрофа глобального масштаба, либо иная, связанная с обострением других глобальных проблем и угроз. Ведь если разразится глобально-экологическая либо иная общепланетарная катастрофа, то устранять ее последствия будет просто некому. Чем масштабнее катастрофа, тем труднее борьба с ее отрицательным воздействием на человечество и поэтому средства выхода из глобальных кризисов и катастроф, решения глобальных проблем в принципе должны носить опережающий характер, а не «отстающий» – как ныне практикуемое устранение последствий локальных чрезвычайных ситуаций и катастроф.

Формирование новой стратегии социоприродного развития означает постепенное соединение в единую самоорганизующую систему экономической, экологической и социальной областей деятельности. В этом смысле устойчивое развитие должно характеризоваться (как минимум) экономической эффективностью, социальной справедливостью и биосферосовместимостью при общем снижении антропогенного пресса на биосферу. Но оказалось, что этого недостаточно и устойчивой глобальной перспективы можно и не достигнуть, если не учитывать краткосрочные вызовы и угрозы УР со стороны современной рыночной экономики. И не только экономики, экологии и социальной сферы, но и политики, да и ряда других существенных сторон реальной жизнедеятельности человечества. В этом сказалось заложенное с самого начала противоречие между провозглашенной новой моделью устойчивого развития цивилизации и нынешней формой неустойчивого развития. Модель УР цивилизации оказалась более перспективной, во всяком случае, в экологическом ракурсе, поскольку представляется, что благодаря этому цивилизация сможет выжить.

Однако сейчас, когда уже позади три конференции ООН по проблемам УР, стало понятным, что новая стратегия цивилизационного развития выходит за пределы, условно говоря, чисто экологического видения и толкования. Осознание исторического значения перехода к УР после принятия мировым сообществом этой стратегии показывает, что возможно спасение человечества не только от экологических, но и от многих других возможных катастроф и угроз. Начав свое становление с осознания связи проблем окружающей среды с социально-экономическим развитием, концепция УР уже начинает захватывать всё больше сфер и направлений человеческой деятельности, что внушает надежду на выживание человечества и его дальнейшее поступательное развитие на неопределённо долгие времена в будущем.

В России принята «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию». Представленная Правительством РФ, эта концепция была утверждена Указом Президента РФ от 1 апреля 1996 г № 440. В Концепции (так кратко она далее будет именоваться) сказано, что «следуя рекомендациям и принципам, изложенным в документах Конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро, 1992 г.), руководствуясь ими, представляется необходимым и возможным осуществить в Российской Федерации последовательный переход к устойчивому развитию, обеспечивающий сбалансированное решение социально-экономических задач и проблем сохранения благоприятной окружающей среды и природно-ресурсного потенциала в целях удовлетворения потребностей нынешнего и будущих поколений людей» ^[4].

Концепция была разработана по рекомендации Конференции ООН по окружающей среде и развитию (ЮНСЕД), в документах которой предлагалось правительству каждой страны утвердить свою национальную стратегию устойчивого развития. Концепция стала важным шагом на этом пути. Упомянутым Указом Президента РФ в адрес Правительства РФ были сформулированы два важных поручения: 1) при разработке прогнозов и программ социально-экономического развития, подготовке нормативных правовых актов, принятия хозяйственных и иных решений учитывать положения Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию; 2) разработать и внести в 1996 г. на рассмотрение Президента Российской Федерации проект государственной стратегии устойчивого развития Российской Федерации.

Работа над проектом государственной стратегии устойчивого развития России начата летом 1996 г. Первый вариант этого документа был представлен Правительству РФ в конце 1996 г. Однако до сих пор она не принята, хотя уже имеется ее солидное научное обоснование ^{[5, 6]}. Можно сказать, тем не менее, что в России начала осознаваться важность обсуждаемых здесь проблем, о чем свидетельствует значительная теоретико-концептуальная работа, проделанная в целях осуществления перехода Российской Федерации к устойчивому развитию, особенно перед Рио+10 и Рио+20. На практике же говорить о конкретных шагах в этом направлении пока не приходится, что свидетельствует о явной «стратегической близорукости» государственного управленческого аппарата, которому был поручен контроль за разработкой государственной стратегии устойчивого развития России. До сих пор эта задача не реализована, хотя и предпринимались определенные попытки ее разработки и обсуждения ^{[5, с. 3-10]}.

Задача создания такой стратегии не снята с повестки дня, но стала еще более актуальной в связи с кризисными явлениями в экономике и ростом техногенных катастроф. Кроме того, необходимость дальнейшей работы над стратегией связана с тем, что за эти годы существенно изменилось официальная трактовка устойчивого развития в России. В упомянутой «Концепции перехода РФ к устойчивому развитию» был сделан вполне объяснимый в то время экологический акцент. Обращалось внимание, прежде всего, на обострение противоречий между растущими потребностями мирового сообщества и невозможностью биосферы обеспечить эти потребности. Было установлено, что рост экономики и улучшение качества жизни должно обеспечиваться в пределах хозяйственной или несущей емкости экосистем биосферы. По сути дела, шла речь об обеспечении экологической безопасности, т.е. безопасности людей и окружающей их природной среды.

Экологические и природоресурсные приоритеты в первоначальном понимании устойчивого развития стали, если не сменяться, то существенно дополняться приоритетами, связанными с другими видами безопасности и безопасностью в самом широком смысле слова. В итоге было сформулировано важное положение о взаимосвязи безопасности и развития. Как отмечается в утвержденной 12 мая 2009 г. Указом Президента РФ «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года»: «Концептуальные положения в области обеспечения национальной безопасности базируются на фундаментальной взаимосвязи и взаимозависимости Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года и Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» ^[7].

Особенность упомянутой выше Стратегии (далее – Стратегия-2020) заключается в ее социальной и социально-политической направленности. Стратегия-2020 исходит из того, что «национальная безопасность обеспечивается, исходя из принципа «безопасность – через приоритеты устойчивого развития», то есть через стратегические национальные приоритеты. В числе этих приоритетов – национальная безопасность, государственная и общественная безопасность, а также приоритеты устойчивого социально-экономического развития государства – повышение качества жизни российских граждан, экономический рост, наука, технологии, образование здравоохранение и культура, экология и рациональное природопользование» ^[7].

В Стратегии-2020 не определяется понятие устойчивого развития, которое широко используется в этом нормативном правовом акте. Однако на заседании Совета Безопасности РФ 24 марта 2009 г., отмечалось, что Совет исходит из того, что за последнее десятилетие органами государственной власти решены масштабные задачи в области устойчивого развития России и обеспечения национальной безопасности (это было отмечено, в частности, Н.П. Патрушевым). Это очень важное заявление Секретаря Совета Безопасности РФ. Это означает, что, принятая в 1996 г. «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию», уже реализуется в той или иной степени нашей страной. Но трактовка этого типа развития сейчас уже явно отличается от его «экологического» видения в упомянутой Концепции.

Она оказывается более широкой и более системной. Нужно иметь в виду, что понятие устойчивого развития имеет системно-комплексный характер и незначительные результаты в экологической области в некоторый период времени могут компенсироваться и дополняться другими возможными и приоритетными позитивными результатами на пути к «устойчивости». В Стратегии-2020 вводится новое и важное понятие приоритетов устойчивого развития, выражающих те основные характеристики, на которых на период до 2020 г. необходимо сосредоточить усилия и ресурсы и которые способствуют достижению необходимого состояния национальной безопасности (статья 24 Стратегии-2020).

Объединение в единую систему безопасности и развития превращает развитие в безопасное развитие, а безопасность обеспечивается через устойчивое развитие. Одним из главных принципов обеспечения безопасности и устойчивого развития выступает принцип справедливости в широком смысле слова. Справедливость до недавнего времени мыслилась как соответствие между действиями людей и их общественным признанием. Однако императивы устойчивого развития требуют реализации равных возможностей в удовлетворении своих жизненно важных потребностей (в том числе в экологических условиях, природных и других ресурсах) для нынешних и будущих поколений.

А это означает, что принцип равенства возможностей развития нынешних и будущих поколений, на котором основано наиболее распространенное определение понятия устойчивого развития, предполагает расширение идеи справедливости и на пока еще несуществующие поколения. Но и это темпорально-социальное расширение принципа справедливости требует дальнейшего уже социоприродного понимания. А именно – некоторые черты справедливости должны быть перенесены на многие, если даже не на все живые существа, которые человек не может и не должен безнаказанно использовать в своих целях и даже уничтожать.

Устойчивое развитие представляет собой более целостную эволюционную систему, чем инновационное социально ориентированное развитие. Это последнее весьма важная, но лишь определенная составляющая будущей «устойчивой эволюции» человечества, которая представляется приоритетной в нынешних российских условиях. Однако в современной России даже в условиях санкций и экономического кризиса выход из него в долгосрочной перспективе видится именно через переход к устойчивому будущему, но при условии реализации Стратегии-2020. Устойчивое развитие представляется после переходного периода от плановой к рыночной экономике той самой инновационно-стратегической целью очередного этапа развития не только России, но и всего мирового сообщества. Этот тип развития ориентирует на наше общее долгосрочное будущее, бескризисное и сбалансировано-безопасное развитие общества и государства.

Из экономики известно, что переход к инновационному развитию чреват возникновением неустойчивостей и неизбежной угрозой наступления кризисов. Чтобы смягчить или даже избежать этого ожидаемого неблагоприятного сценария, необходимо «уравновесить» инновационный переход новыми мерами в области обеспечения многих видов безопасности. Именно этим в некоторой степени можно объяснить, что в Стратегии-2020 обеспечение национальной безопасности в перспективе будет реализовываться через приоритеты устойчивого развития. Ведь появление кризисной фазы инновационного развития, на которое ориентирует Концепция-2020, в этом случае можно будет предотвратить в стратегической, но уже в «устойчивой» перспективе.

Но, поскольку стратегия инновационного развития зарождается в старой модели (неустойчивого) развития, она выступает как завершение предыдущего цикла социально-экономического развития. Не исключено, что с переходом к устойчивому развитию в будущем циклы и кризисы развития вообще могут исчезнуть из социального и социоприродного развития, ведь в этом, если можно так выразиться, один из лейтмотивов «устойчивого» перехода к новой цивилизационной модели.

Уместно обратить внимание и на то, что при переходе к устойчивому развитию безопасность перестает быть одним из условий развития и становится его необходимой составной частью. Впрочем, и наоборот: развитие, в данном случае нерегрессивное, оказывается неотъемлемым компонентом обеспечения безопасности, что и получает свое выражение в форме словосочетания «безопасность через устойчивое развитие» ^{[8, 9]}, выступающего в качестве основной концептуальной идеи национальной безопасности страны, причем не только до 2020 года, но и на всю обозримую перспективу, и не только нашего государства, сделавшего важный шаг на пути в безопасно-устойчивое будущее.

В настоящее время также нужно иметь в виду, что в целях актуализации концептуальных основ обеспечения национальной безопасности России по решению Совета безопасности РФ развернута работа по корректировке основных документов стратегического планирования – Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года и Доктрины информационной безопасности РФ. Это связано с возникновением новых военных опасностей и угроз после событий «арабской весны», в Сирии и Ираке, в ситуации на Украине и вокруг нее. При этом наметилась тенденция смещения военных опасностей и угроз в информационное пространство. Однако эти проблемы только начали обсуждаться и находятся в стадии разработки, ещё нет доработанных, утверждённых и тем более опубликованных официальных документов.

Однако, несмотря на это, рассматриваемая Стратегия, без сомнения, окажет весьма позитивное влияние не только на формирование других национальных стратегий безопасности, но и в значительной степени определит более безопасную траекторию движения всей цивилизации по пути «устойчивости». Стратегия-2020 – это хороший пример для подражания других государств, озабоченных как обеспечением национальных интересов и безопасности, так и эффективным переходом к устойчивому развитию. Такими странами являются страны БРИКС, подчеркивающие приверженность устойчивому и мирному урегулированию споров в соответствии с принципами и целями Устава ООН, придающие исключительно большое значение неделимости безопасности, обращающие внимание на то, что ни одно государство не должно укреплять свою безопасность за счет безопасности других. Обеспечение безопасности через УР знаменует начало появления принципиально новых подходов государств к своему безопасному будущему, которое становится неотделимым от будущего всего человечества.

Упомянутые выше концептуальные инновации в понимании устойчивого развития позволяют по новому подойти к формированию государственной стратегии устойчивого развития России. В основу этой стратегии должна быть положена идея взаимосвязи безопасности развития, а точнее – взаимосвязи национальной безопасности и социально-экономического развития на стратегическую перспективу. В этом будет отличие нового этапа разработки Государственной стратегии устойчивого развития РФ от тех разработок, которые ранее уже проводились.

Только в таком официальном документе как Государственная стратегия устойчивого развития РФ можно будет в полной мере на единой системной основе объединить в одно целое обеспечение безопасности через устойчивое развитие и это развитие – в социально-экономическом ракурсе. В будущую стратегию войдут и экологические проблемы, которые уже нашли свое отражение как в «Концепции перехода РФ к устойчивому развитию», Стратегии-2020, так и других официальных документов. Государственная стратегия устойчивого развития РФ окажется наиболее целостным документом, которому необходимо будет придать соответствующий нормативно-правовой статус Указом Президента РФ. Причём одновременно с разработкой проекта Государственной стратегии устойчивого развития РФ целесообразно начать работу над законом или даже кодексом устойчивого развития РФ.

Разработка стратегии УР России и достижение более высокого уровня цивилизационного развития предполагает не только модернизацию экономики (на что сейчас обращается основное внимание), обеспечение социальной защиты и справедливости, усиление роли государства в реализации его внутренних и внешних функций, но и выполнение экологических требований и формирование новой гуманитарной культуры населения. Включение этих аспектов в стратегические ориентации России важно еще и потому, что необходимо согласовать их с будущей Государственной стратегией УР РФ, которая окажется логическим продолжением и завершением стратегических разработок, выходящих за пределы ближайшего двадцатилетнего периода развития страны. Без учета ориентации на переход к УР во всех блоках долгосрочной стратегии любые реформы окажутся в рамках модели НУР, чреватого кризисами и катастрофами, дальнейшим снижением безопасности во всех отношениях. Ориентация России на цели УР позволит осуществить инновационный прорыв и в значительной степени направить реформы по опережающей, стратегически эффективной траектории, поможет не только удержаться в группе стран с высоким ВВП и поднять уровень жизни населения, но и оказаться в числе лидеров перехода к новой безопасной цивилизационной парадигме развития XXI века.

Особенностью Концепции является использование двух теорий – теории биологической стабилизации и регуляции окружающей среды и теории становления ноосферы. Первая теория создает научные основы естественной экологической безопасности и сохранения биосферы, которая мыслится в качестве природной базы устойчивого развития цивилизации ^{[10, с. 83-85]}. Вторая теория, основы которой в России заложил В.И. Вернадский, является научной базой социально-гуманитарных трансформаций на пути к новой цивилизационной парадигме. В этом важное отличие российской Концепции от постиндустриального видения грядущего общества во многих зарубежных концепциях, в том числе и в рамках сценариев и уже принятых программ устойчивого развития тех или стран.

На наш взгляд, термин «переход к устойчивому развитию» определяет начальный этап трансформаций, направленных на становление ноосферы Ноосфера выступает той целевой ориентацией, по пути к которой и пойдет переходный процесс устойчивого развития.

Все варианты правительственного проекта Концепции перехода РФ к устойчивому развитию также исходили из того, что «конечной целью» движения по этому пути станет формирование ноосферы или чего-то подобного ей в планетарном масштабе. Опасения же некоторых авторов, что если Россия пожелает в процессе такого перехода созидать ноосферу, а другие страны пойдут по иному пути, не оправданы, по меньшей мере, по нескольким причинам.

Во-первых, если мировое сообщество станет активно переходить на путь устойчивого развития, то оно должно будет построить и принять общую модель своего желаемого будущего, прототип которого описан в документах ЮНСЕД и ВСУР. И эту «конечную модель», по-видимому, можно назвать ноосферой, хотя дело не в названии, а в наборе признанных мировым сообществом принципов, критериев и индикаторов развития, которые в основном носят ноосферный характер.

Во-вторых, если уже разработанный концептуальный потенциал по проблемам ноосферы связать с идеей устойчивого развития, то это только приумножит общие идеи, даст более богатую методологию поиска в одном и том же направлении, способствуя выживанию человечества, и задействовав для этой цели рациональные механизмы её достижения.

В-третьих, акцентирование внимание на ноосферной ориентации устойчивого развития подчеркивает приоритет разума, в особенности научного и нравственно ориентированного интеллекта, как в создании стратегии «устойчивой цивилизации», так и в использовании всех рационально-духовных механизмов перехода к ней.

В-четвертых, связь перехода к устойчивому развитию и становления ноосферы позволяет более определенно сказать о том, что должна представлять собой ноосфера как сфера разума. До сих пор существуют две основных точки зрения на феномен ноосферы. Одна из них говорит о том, что ноосфера появляется тогда, когда возникает человек разумный – homo sapiens. Однако нельзя назвать разумной деятельность человека, стремительно приближающую глобальную катастрофу. Поэтому остается надеяться на то, что разумность, распространенная не только на отдельного человека, но и на все человечество появится лишь в будущем. Именно коллективный нравственный и справедливый разум может стать главным средством как выживания человеческого рода, так и сохранения биосферы. Этот коллективный разум можно будет именовать ноосферным интеллектом цивилизации, и он появится в результате интеграции интеллектуальных потенциалов отдельных индивидов с помощью новых информационных технологий и глобальных телекоммуникационных сетей.

В-пятых, формируется новый тип управления переходом к устойчивому развитию, которое также уместно назвать ноосферным управлением. Оно характеризуется становлением опережающего и глобального уровня управления, предварительным созданием модели «идеального будущего», использованием естественных механизмов (процессов) устойчивости и безопасности (типа биотической стабилизации окружающей среды) и упреждающего социального контроля противодействию негативным тенденциям, препятствующим становлению сферы разума.

Коэволюция человека и биосферы на основе законов последней обеспечивается формированием сферы разума, в недрах которой будет развита способность предвидеть (прогнозировать) человеческую деятельность и естественно протекающие процессы и надлежащим образом управлять преодолением кризисных явлений. Соединение в одно концептуальное целое идей устойчивого развития и становления сферы разума позволяет использовать ряд ноосферных идей, высказанных российскими учеными для изучения и прогнозирования процессов перехода к &