Вьетнамские духи местности (тханьхоанг): история культа и его современное состояние

Гордиенко Елена Витальевна ORCID: 0000-0003-3922-7686 Старший преподаватель Центра изучения религий Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) 125993, Россия, г. Москва, ул. Миусская Площадь, д. 6, корп. 5, ауд. 1123 Gordienko Elena Assistant professor of Center for the Study of Religion, Russian State University of the Humanities 125993, Russia, Moscow, Miusskaya Ploshchad str., 6, building 5, room 1123 Kaktus85@mail.ru Другие публикации этого автора

Введение

Исследуемый нами культ духов-покровителей местности тханьхоанг (thành hoàng 城隍) – это культ духов, почитаемых в деревнях, деревенских общинах и городских кварталах Вьетнама в качестве покровителей местности, защищающих от бедствий, эпидемий, войн и т. п. Почитание тханьхоангов коренится в традиционной культуре вьетнамцев и веками выступает неотъемлемой частью т. н. вьетнамской народной религии (tín ngưỡng dân gian Việt Nam). Поэтому для корректного понимания текущего состояния культа необходимо рассмотреть вехи его развития: оформление культа при династии Поздние Ле (1428–1788), тенденции развития при династии Нгуен (1802-1945), на правление которой пришел период колонизации Вьетнама французами, упадок культа во второй половине ХХ в. в социалистическом Вьетнаме, возрождение культа и всей религиозной системы с началом экономических реформ и демократизации общественной жизни в 1980-90-е гг., наконец, современный расцвет культа и особенности его адаптации к современным условиям. Именно определение исторических форм культа позволяет выявить динамику в его развитии и описать неизбежные трансформации культа, происходящие в XXI в., но часто не осознаваемые носителями культуры, воспринимающими культ как древнюю неизменную традицию.

Истоки культа

Название «тханьхоанг» стало применяться к духам местности во Вьетнаме, по-видимому, не раньше XV в. Именно тогда был сконструирован культ, который мы сегодня наблюдаем в числе вьетнамских религиозных практик. Однако истоки более древние: почитание духов местности относится к автохтонным явлениям. Поскольку схожие культы исследователи повсеместно наблюдают у соседних народов (родственных и неродственных вьетнамцам), можно с уверенностью утверждать, что почитание духов вьетнамцами является частью обширного религиозного феномена – анимистических верований Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии, относящихся к субстрату исконных религиозных практик народов этих регионов, на стыке которых находится Вьетнам.

Вместе с тем предыстория культа не описана в источниках, поэтому ее реконструкции носят гипотетический характер. Мы же обратимся к документированным вехам культа тханьхоангов – с начала правления династии Поздние Ле, т.е. с XV в.

Конструирование культа в XV в.

Становления культа тханьхоангов происходило в Дайвьете в XV в. в условиях всестороннего кризиса после двух десятилетий китайской оккупации (1407–1427) ^{[10, с. 182-205]}. Изгнание китайских войск из Дайвьета сопровождалось поисками новых ориентиров и привело к утверждению неоконфуцианской идеологии, сменившей при дворе буддизм. В правление первых императоров новой династии Поздние Ле (1428–1788) был разработан новый свод законов, утверждены экзамены на должности, а также составлен летописный свод «Полное собрание исторических записок Дайвьета» (Đại Việt sử ký toàn thư 大越史記全書) ^[17]. Этот труд удревнил вьетнамский этнос включением в историописание мифологических королей Хунгов (по аналогии с китайской мифической династией Ся). Американский исследователь Л. Келли охарактеризовал XV век в Дайвьете как эпоху «изобретения традиций» ^[25].

В это время правителями новой династии Ле была создана государственная религия, сконструированная под существенным влиянием китайских образцов ^{[11, c.100-104]}, но на основе преимущественно локального пантеона духов. Судя по библиографическим описаниям сохранившихся текстов о духах в каталоге Института иероглифики Вьетнама (Viện nghiên cứu Hán nôm, расположен в Ханое по адресу: 183, Đặng Tiến Đông), именно в то время оформился государственный культ тханьхоангов.

Начиная с XV в. почитание тханьхоангов также документируется во вьетнамских летописям благодаря тому, что они стали объектом государственного регулирования. Летописи сообщают нам о том, что основатель династии Ле – Ле Лой (правил в 1428–1433 гг.) повелел привести в порядок храмы в честь духов, в том числе локальных, сразу после окончания войны с Китаем. В 1464 г. внук Ле Лоя – реформатор Ле Тхань-тонг (правил в 1460–1497 гг.) утвердил ритуалы поклонения в храмах духам «заслуженных подданных» прошлых веков. По мнению историка-вьетнамоведа П.В. Познера, «если в эпоху Ли – Чан (в XI–XIV вв. – Е.Г.) культ предков оставался во вьетнамском обществе прежде всего семейным культом, то с конца эпохи Чан, и особенно в начале эпохи Ле стала выстраиваться вертикаль от семейного культа предков к культу общинно-уездных духов-покровителей, от него к культу провинциально-региональных духов-покровителей и далее к культу столичных духов-покровителей, вершиной которой является культ предков императорской семьи» ^[16].

По-видимому, именно в XV в. понятие «тханьхоанг», восходящее к названию китайского духа-покровителя городов – чэнхуана 城隍, распространяется в Дайвьете на духов сельской местности, тогда как сельские духи местности именуются духами земли – туди 土地. Обозначим разницу между ними.

Чэнхуаны – покровители городов в Китае (буквально «духи городских стен и рвов»). В роли чэнхуанов в Китае выступали реальные и легендарные исторические персонажи, крупные чиновники, ученые, связанные с местностью по роду службы. Первые храмы в их честь появились в древности, но широкое распространение культ получил в средние века – в эпоху Сун (960–1279) ^{[2, c.234]}. Распространенность культа чэнхуанов демонстрирует литература того времени. Государство покровительствовало храмам и даровало духам почетные титулы и ранги. При Чжу Юань-чжане (правил в 1368–1398) поклонение чэнхуанам стало государственным культом ^{[11, c.733-744]}. Чэнхуаны выступали как судьями загробного мира, так и начальниками всех туди на подведомственной территории. Статуи чэнхуанов узнаваемы благодаря одеянию чиновника и табличке для письма в руках. До ХХ в. храм в честь чэнхуана включал, помимо залов чэнхуана и других божеств, «личные покои» – помещения для проживания чэнхуана с семьей и свитой (включая кровать и туалетные принадлежности). Они открывались для посетителей только по большим праздникам ^{[21, c. 352–369]}.

В 1907 г. китаист В. М. Алексеев так описывал храм чэнхуана в г. Сиань: «Перед входом стоят статуи помощников чэнхуана, отправителей правосудия, к которым население питает суеверный страх, считая их способными к заклятию и отвращению нечистой силы. Входящий в храм прежде всего сталкивается лицом к лицу с грозными демонами ада — гуйцзу. У одного в руках дощечка с надписью: «Должны схватить вашу душу». <…> Храм очень богатый, нарядный, с массой каллиграфических надписей, великолепных картин, с архитектурой сложной и пестрой. Пышное впечатление, например, производят дракон в синих облаках и зеленых волнах, картины, изображающие рыб, и т. д. Супружеская чета чэнхуанов одета очень парадно. Спальня их полна всевозможными принадлежностями туалета и гардероба» ^[1].

При этом чэнхуаны не обладали безоговорочным авторитетом, порой воспринимались как администраторы и даже подвергались наказаниями со стороны людей ^{[20, c.88]}.

Духи земли туди (также туди-гун 土地公, туди-шэнь 土地神, фудэчжэншэнь 福德正神, по-гун伯公 и др.) – объект народных религиозных практик изначально в сельской местности, распространившихся позже на городские парки и кварталы. Так же, как и чэнхуан, туди – это должность в небесной иерархии, которую могут занимать разные духи и божества. Однако очень часто не обнаруживается четких сведений о том или ином туди ^{[21, c.306-313]}. Очень часто туди безымянны. Это доброжелательные духи, к которым обращаются с просьбами об удаче, богатстве, урожае, мире. Иерархически они занимают подчиненное положение по отношению к чэнхуанам. Туди посвящены более скромные алтари и храмы. Кроме того, покровительство туди локально: духи земли могут охранять от бедствий небольшой земельный участок и даже территорию другого храма (храмов чэнхуана, буддийских и даосских храмов). Алтари и храмы в честь туди веками соседствовали с другими культовыми сооружениями, но существовали независимо от них ^{[2, c.235]}. Также туди выступает охранителем могил. Независимо от происхождения того или иного туди, день рождения этих божеств отмечается всегда в один и тот же день (2-й день 2-го лунного месяца). Изображается туди в одеяниях ученого и посохом в руках ^{[21, c.314-315]}.

Тханьхоанг во Вьетнаме формировался под существенным влиянием китайских культов. Вьетнамские исследователи относят появление культа покровителей городов к периоду т. н. «северной зависимости» (Bắc thuộc, период зависимости от Китая с 111 г. до н. э. до Х в., когда вьетнамские территории входили в состав китайских государств), хотя окончательное оформление государственного культа тханьхоангов произошло в XV в. под влиянием конфуцианства. Регламентация столичных культов привела к исчезновению многих почитаемых в народе духов или к их вытеснению в сельскую местность ^{[28, c.61-62]}. В итоге по своему статусу и функциям тханьхоанг занял промежуточное положение между туди и чэнхуаном (хотя во Вьетнаме есть и немногочисленные прямые аналоги чэнхуанов, например, дух-покровитель столицы То Лить ^{[27, c.51-55] [12, c. 321-322]}).

Прежде всего, тханьхоанг – доброжелательный дух, не предстающий судьей загробного мира. В любой местности, населенной вьетнамцами, тханьхоанг занимает центральное место среди деревенских духов (или духов городского квартала). В общинном доме (đình 亭) ему посвящен пышный алтарь, часто с его изображением – статуей, иероглифической надписью или символическим троном, обозначающем присутствие духа. Между тханьхоангами в разных деревнях нет взаимоотношений и строгой иерархии, духи почитаются изолированно друг от друга, хотя жители соседних деревень, почитающие одного и того же духа, могут проводить совместные праздники в честь него.

Какую же цель преследовали правители династии Ле, конструируя культ тханьхоангов?

В XV в. повсеместное распространение культа тханьхоангов, инициированное двором Ле, было необходимо для укрепления авторитета местных элит как опоры императорской власти, поскольку именно представители местных знатных родов выполняли ритуалы перед алтарями тханьхоангов ^[3]. Таким образом, местные элиты обладали не только реальной (административной) властью, но и сакральной. А духи, алтари которых были перенесены в общинный дом, стали покровительствовать не просто местности, а всем решениям, которые принимались в деревне (судебные вопросы, штрафы, налоги, распределение земель, находившихся в общем владении и т.п.) ^{[28, c.82-83]}. Отметим, что местные элиты нередко перекладывали ответственность за бедствия на духов и в критических ситуациях могли наказать статую духа: понизить в ранге или даже высечь ^[24].

Житийные сочинения о тханьхоангах

С включением локальных духов в государственный пантеон для двора стало принципиальным соответствие тханьхоангов конфуцианским идеалам. На роль тханьхоанга подходили основатели деревень и полководцы, имеющие заслуги перед той или иной местностью, а также антропоморфные мифические персонажи, «помогающие» деревне в трудные времена. В то же время в общинный дом не должны были попасть зооморфные божества, духи людей с сомнительной репутацией и т.п. Регламентация пантеона велась через утверждение жизнеописаний людей, ставших после смерти покровителями местности, или повествований о мифических персонажах, почитаемых жителями. Поэтому возникновение корпуса текстов о тханьхоангах стало закономерным следствием тех реформ, которые проводили правители династии Ле.

Благодаря усилиям местных чиновников и придворных историографов до нашего времени дошли тысячи сочинений о духах местности. Повествования о тханьхоангах могут быть выделены в отдельный жанр вьетнамской литературы в силу их многочисленности (несколько тысяч текстов), а также в силу устойчивости признаков, характерных для этих сочинений. Кроме того, эти тексты являются важнейшим источником об истоках культа и истории его развития, а также служат источником сведений о тех или иных тханьхоангах, поэтому мы рассмотрим этот жанр подробнее.

Процесс создания житийных текстов (thần tích神蹟, thần phả神譜, или thần lục神錄), thần phả, thánh tích, thánh phả) шел в придворной канцелярии Ханламвиен (Hàn lâm viện 翰林院, аналоге китайской академии Ханьлинь). Житийные сочинения о тханьхоангах представляют собой литературные произведения, написанные на классическом китайском языке (его вьетнамском варианте ханвьет – Hán Việt 漢越). Обязательным условием составления такого сочинения было описание чудес и сверхъестественного. Это было необходимо для подтверждения святости духа и его силы ^{[28, c.88]}. Создавая житийные сочинения, вьетнамские авторы использовали агиографические мотивы, встречающиеся в самых разных традициях в силу своей универсальности ^[19].

Наряду с преданием о духе и житийными мотивами эти тексты содержат литературные фрагменты, включая поэтические строфы (с реминисценциями из китайской классики), а также очень часто исторический контекст повествования. Под влиянием китайских литературных образцов мифические персонажи были историзованы, а исторические лица – мифологизировались ^{[4, c.54]}. Так, в текстах о духах возникло историческое повествование, которое не является историческим материалом в чистом виде («летописно-историческим повествованием»), а скорее представляет собой литературное осмысление исторических событий («летописно-художественное повествование», по классификации М. Ю. Ульянова, предложенной им в отношении древнекитайского памятника Чуньцю Цзочжуань («Комментарий Цзо к "Веснам и осеням"») ^{[22, c.121]}.

При этом важнейшей особенностью текстов о тханьхоангах является самобытность этого жанра, поскольку заимствованные из Китая образцы переосмыслялись на основе вьетнамского фольклорного материала. Главным источником творчества историографов служили отчеты чиновников на местах, веками пространно сообщавших об особенностях вьетских земель, в том числе о духах местности. Так, в воспринятых из Китая литературных шаблонах нашла свое отражение вьетнамская народная культура.

Тексты о тханьхоангах имеют достаточно четкую структуру. Они содержат сведения о происхождении духа-покровителя, его биографию и прижизненные заслуги (если духом стал исторический или псевдоисторический персонаж), а также описание деяний в качестве духа ^{[7, 9]}. Причем акцент в большей степени делается на прижизненные заслуги как основание для почитания в качестве тханьхоанга, чем на посмертные чудесные проявления силы духа, которые часто оказываются в центре внимания в сочинениях о сверхъестественном и о потусторонних силах (например, у Гань Бао, Сюй Сюаня, Пу Сунлина и других авторов ^{[5, 13, 18, 20]}).

Возможно, на структуру и содержание вьетнамских текстов о духах, а также на сам факт появления стройного корпуса этих текстов повлияло знакомство вьетнамцев с христианским учением и его текстами. Именно при правителях династии Ле велась активная миссионерская деятельность францисканцами, доминиканцами и затем иезуитами, регулярно отправлявшихся в Азию с начала эпохи т. н. Великих географических открытий. По-видимому, христианство отразилось и на самом культе, структурировав его как самостоятельную и полностью регламентированную религиозную практику. В то же время при распространении христианства во времена династии Ле именно общинные дома становились христианскими храмами, а католические святые сменяли тханьхоангов на алтарях. Праздники в честь христианских святых в то время походили на поминовение тханьхоангов ^{[15, c.185–189]}.

Судя по каталогу Института иероглифики Вьетнама, содержащему сведения о почти 2 тыс. текстах о тханьхоангах, бóльшая часть текстов была составлена к 1572 г. придворным историографом Нгуен Бинем (Nguyễn Bính 阮炳) в виде многотомного сочинения, представленного на утверждение императору Ле Ань-тонгу (правил в 1556–1573 гг.). Эта работа велась в сложных исторических обстоятельствах: к тому времени реальная власть двора Ле была полностью утрачена в пользу знатных родов Мак, Чинь и Нгуен, контролировавших различные части страны, тогда как монархи династии Ле занимали престол номинально. Изучая тексты о тханьхоангах, мы пришли к выводу о серьезных масштабах работы, проделанной историографами. По нашему убеждению, унификация пантеона и текстов о духах значительно укрепили сакральную власть императора Ле Ань-тонга и его преемников. Возможно, именно благодаря регламентации сакральной сферы династия Ле не была свергнута с престола и продолжала формально править до конца XVIII в., т. е. еще два столетия (редактирование житийных текстов велось до середины XVIII в.).

Согласно каталогу Института иероглифики, в XVIII в., при последних императорах династии Ле, была проведена еще одна систематизация текстов о духах. Придворный историограф Нгуен Хиен (Nguyễn Hiền 阮賢) занимался этой работой в течение более чем 20 лет – в 1735–1756 гг. Он переписал сочинения Нгуен Биня и составил новые повествования. Также среди авторов житийных текстов отмечен ученый-энциклопедист, поэт и государственный деятель XVIII в. Ле Куи Дон (Lê Quý Đôn 黎貴惇). При нем тексты этого жанра обрели свой окончательный вид.

Со свержением династии Ле в 1788 г. работа придворных сановников над повествованиями о тханьхоангах завершилась. При следующей династии Нгуен (1802–1945 гг.) редактирование повествований о тханьхоангах велось исключительно в храмовой среде в деревнях и общинах.

Следующая волна унификации почитания тханьхоангов и текстов о них относится уже к колониальному периоду (Французский Индокитай существовал с 1887 г. по 1945 г.) и является инициативой французских администраторов с участием ученых. Несмотря на все негативные стороны колониального режима и противоречивость отношений между метрополией и т. н. «туземцами» (indigènes), 1930-е гг. могут быть охарактеризованы как пик взаимодействия между французами и вьетнамцами, отразившийся в том числе и на научных исследованиях. Диалогу культур способствовало и то, что в те годы бурно развивалась французская полевая антропология, стремившаяся дать этнографическое описание всего мира – как французских колоний, так и территорий за их пределами.

В 1938 г. Французская школа Дальнего Востока провела масштабный сбор сведений о поклонении тханьхоангам. Повсеместно были разосланы анкеты с вопросами о ритуалах, церемониях, правилах почитания духов, включая требование изложить повествования о духах. В результате было составлено более 13 тыс. отчетов деревенских старост на вьетнамском языке, включавших повествования о духах, изложенные с разной степенью подробности на ханвьете, вьетнамском и иногда французском языках ^[32]. Французы передали этот архив вьетнамцам (хранится в Академии общественных наук Вьетнама в Ханое, Viện Hàn lâm Khoa học xã hội Việt Nam, адрес: 1, Liễu Giai). Эти материалы стали особенно ценными после утраты многих оригинальных деревенских текстов (в ходе наводнений, войн, а также коллективизации и антирелигиозной политики второй половины ХХ в.) и служат важным источником по истории культа в целом и почитания отдельных духов ^[8].

Императорские указы о духах

Императорские указы о тханьхоангах (sắc phong 敕封, sắc phong thần 敕封神, thần sắc 神敕) регулярно издавались правителями вьетнамских династий Ле (1428–1788) и Нгуен (1802–1945, указы издавались до 1924 г.). Указами правители жаловали духам титулы и предписывали оберегать ту или иную местность от бед, а жителям этой местности предписывалось поклоняться духам. Указы о духах писали на плотной шелковой бумаге больших размеров – обычно 50х110 см или 50х120 см. На золотом фоне изображался дракон в облаках серебристого цвета, поверх рисунка наносился текст и печать. Текст наносился специальным шрифтом: в правление династии Ле иероглифы писали вытянутыми, во времена династии Нгуен – квадратными ^{[23, c.51-52]}.

В 1924 г. прекратилась и эта практика, поскольку последний император Вьетнама Бао Дай (правил в 1924–1945 гг.) был католиком. Традиционная культура в то время переживала кризис, культ духов воспринимался пережитком прошлых веков и постепенно утрачивал свое политическое значение. С прекращением государственного регулирования культа Бао Дай исключил сакральную сферу из компетенций двора, а уже через 20 лет династия Нгуен утратила престол. В настоящее время указы о духах хранятся не только в святилище общинного дома, но и вывешиваются под стеклом на стены храмового помещения ^[6].

Культ тханьхоангов в социалистическом Вьетнаме

После отречения последнего монарха Вьетнама в 1945 г. государственный культ духов перестал существовать, поскольку с исчезновением императора и подчиненных ему сановников ритуалы утратили смысл ^{[31, c.373]}. Кроме того, земельная реформа, которую проводили коммунисты во главе с Хо Ши Мином после обретения Вьетнамом независимости, лишила духов тех территорий, которым они традиционно покровительствовали. На севере Вьетнама началась антирелигиозная политика: культ тханьхоангов оказался под запретом коммунистической партии Вьетнама и расценивался как «суеверие» (mê tín), что можно рассматривать как прием борьбы со старыми элитами за власть на местах. Общинные дома были заброшены, а в годы войн с Францией и США (1945–1975) многие из них были полностью разрушены. В 1976 г., с объединением страны антирелигиозная политика распространилась и на южные провинции Вьетнама ^{[26, c.23-51]}.

С началом рыночных реформ (политики «обновления») и всесторонней демократизацией общественной жизни в 1986 г. антирелигиозная политика пошла на спад. В 1990-е гг. культ тханьхоангов был переосмыслен как наследие и национальное достояние. В настоящее время приверженность народной религии и, в частности, культу тханьхоангов рассматривается вьетнамцами как часть национальной идентичности. Общинные дома восстанавливаются как историческое наследие. В них возобновились ритуалы, до настоящего времени ведется их ремонт. Они утратили свою административную роль места собраний и выполняют исключительно роль храмов вьетнамской народной религии, в которых вновь проходят церемонии в честь духов ^[26].

В прошедшие два десятилетия XXI в. культ духов-покровителей общин переживает расцвет на фоне всеобщего религиозного бума и при поддержке властей (в том числе финансовой). Однако задачи государства меняются: на первый план выходит сохранение наследия с целью утверждения национальной идентичности и воспитания патриотизма. Для изменения вектора в религиозной политике были найдены обоснования, ключевыми из которых нам представляются отсылки к словам Хо Ши Мина: «В современной истории концепция об отношении власти к религии и неорганичности этой связи выражена в указе, подписанном президентом Хо Ши Мином: "Правительство не вмешивается в религию. Что касается католической веры, то религиозные отношения между вьетнамской католической церковью и римским Святым Престолом являются внутренним вопросом религии. Свобода вероисповедания и отправления культов – это право народа. Правительство Демократической Республики Вьетнам всегда уважает это право" [Đăng Nghiêm Vạn 2001]. В ст. 1 Указа 223 (1955) президент Хо Ши Мин заявляет: "Правительство гарантирует свободу вероисповедания и отправления культов своим гражданам. Никому не разрешается нарушать это право. Любой вьетнамский гражданин имеет право верить или не исповедовать никакую религию" [Sắc lệnh số 223/SL]. Следуя этому курсу, правительство во главе с Хо Ши Мином создало мощный блок, объединивший всех верующих и неверующих для революционной борьбы за национальное освобождение» ^{[14, c.121]}.

Более того, сам Хо Ши Мин стал объектом почитания. Первые попытки поместить изображение Хо Ши Мина на алтарь общинного дома предпринимались еще в 1990-е гг., но не были поддержаны местными властями. Такой кейс был описан Ш. Маларни в одной из деревень под Ханоем. В результате противодействия властей портрет Хо Ши Мина был убран с алтаря, но остался в общинном доме ^{[26, c.189-207]}. По нашим наблюдениям, проведенным во время полевых исследований в 2017-2019 гг., ныне во многих общинных домах Вьетнама встречаются небольшие алтари с портретом Хо Ши Мина, дух которого получает подношения наряду с тханьхоангом.

Можно выделить следующие причины смены вектора Коммунистической партии Вьетнама в религиозной политике ^{[26, 29, 30]}:

1. компартия пытается сохранить свою лидирующую роль в общественной жизни, поэтому участвует во всех значимых социальных процессах, в том числе возглавляя бум религиозной жизни, который мы наблюдаем во Вьетнаме последние 30 лет; это гарантирует стабильность компартии в динамичном вьетнамском обществе;

2. через поддержку религий, а также через непосредственное участие в ритуалах происходит легитимация власти компартии;

3. религиозные доктрины и практики оказываются актуальными для власти в условиях кризиса марксистско-ленинской идеологии (хотя полного отказа от нее во Вьетнаме до сих пор не происходит);

4. власти заботятся об имидже Вьетнама в глазах мировой общественности и в особенности иностранных инвесторов;

5. культ духов «подпитывается» распространенными во Вьетнаме мемориальными практиками, в то же время светское почитание погибших на войне наделяется сакральными смыслами (и может рассматриваться как гражданская религия);

6. происходит переосмысление роли религии в жизни человека и общества, подкрепляемой стремлением к поискам идентичности, а также «обретению корней» и, как следствие, паломническими практиками;

7. официальная поддержка культа духов-покровителей общин в качестве символа вьетнамской деревни позволяет сдерживать неконтролируемый государством бум оккультных практик, в первую очередь медиумных сеансов, которые стали чрезвычайно популярны с поддержкой ЮНЕСКО.

В настоящее время культ духов-покровителей общин регламентируется Законом о религиях и верованиях (Luật tín ngư