Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Юридические исследования
Правильная ссылка на статью:

Потребитель в договорном правоотношении: проблема идентификации в гражданском праве России

Гусельникова Наталья Геннадьевна

аспирант, кафедра гражданского права, Уральский государственный юридический университет

620137, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21

Guselnikova Natalya Gennadevna

post-graduate student of the Department of Civil Law at Ural State Law University

620137, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. Komsomol'skaya, 21

nata.gusselnikova@gmail.com
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.25136/2409-7136.2019.5.29641

Дата направления статьи в редакцию:

30-04-2019


Дата публикации:

29-05-2019


Аннотация: Предметом исследования является проблема идентификации потребителя в договорном отношении. Автором обозначено, что не смотря на множество исследовательских работ единого подхода к определению потребителя в договорном отношении не разработано. Индентификация потребителя в договорном отношении имеет огромное значение для гражданского оборота, так как именно с этим статусом законодатель связывает возникновение дополнительных прав. Отдельно исследован вопрос о возможности юридического лица быть потребителем. Исследовано понятие "потребительского интереса". Автор приводит анализ основных доктринальных подходов идентификации потребителя в договорном отношении. Автором проанализированы определения данные законодателем, а также подходы, выработанные судебной практикой. Проанализировано в историческом контексте возникновение отдельного правового регулирования для договоров с участием потребителя. Методология исследования – ряд методов, используемых автором: анализ и синтез, сравнительно-правовой, формально-юридический, логический. Автор использует как общенаучные, так и специальные юридические методы исследования. Автор делает обоснованный вывод о том, что законодатель недостаточно разработал понятие "потребитель". Судебная практика и доктрина не имеют единого подхода к критериям определения потребителя в договорных отношениях. Автор предлагает доработать понятие "потребительского интереса" как возможного критерия идентификации потребителя в договорном отношении. А также, автор предлагает ввести в закон дополнительный признак потребителя.


Ключевые слова:

потребитель, договор, слабая сторона, защита слабой стороны, потребительский договор, защита потребителя, слабый субъект, отказ от договора, ответственность, неустойка

Abstract: The subject of the study is the problem of the identification of a consumer in a contractual relationship. The author emphasizes the fact that although there is a great number of research studies, there is no single strategy of identification of a consumer in a contractual relationship. The identification of a consumer in a contractual relationship is of great importance in the civil circulation, as a lawmaker associates specifically this status with the emergence of appendant rights. The article also examines the issue of the legal body's possibility to serve as a consumer. The study investigates the concept of consumer interest. The author provides an analysis of the key dogmatic approaches to the identification of a consumer in a contractual relationship. Also, she analyses the concepts given by the lawmaker and strategies developed under judicial practice. The article analyzes the emerging of an individual legal regulation of the contracts involving the participation of a consumer within a historical context. The author applies such methodological methods as analysis, synthesis, comparative and legal, technical, and logical methods. The author uses both general scientific and special-judicial research methods. The author draws a reasonable conclusion that a lawmaker has poorly observed the concept of a consumer. Judicial practice and the doctrine do not have a single approach to the criteria of identification of a consumer in a contractual relationship. The author suggests developing the concept of consumer interest as a possible criterion of identification of a consumer in a contractual relationship. Moreover, the author suggests introducing an additional feature of a consumer into the law. 


Keywords:

consumer, contract, weak side, weak side protection, consumer contract, consumer protection, weak subject, withdrawal from an agreement, responsibility, penalty

Потребитель в договорных правоотношениях: проблема идентификации в гражданском праве России

Исторически реализация имущественных прав и интересов граждан рассматривается в литературе с позиции защиты прав потребителя. В доктрине вполне обоснованно сложилась позиция, что потребитель как слабый субъект правоотношений нуждается в дополнительной защите[1]. Однако в нормативных источниках, судебной практике и доктрине окончательно не разрешен вопрос о том, кто является потребителем. Между тем решение этого вопроса принципиально для гражданского оборота, так как статус потребителя дает субъекту право на дополнительную защиту своих прав.

Хотя договорным отношениям с участием потребителя посвящено множество специальных работ, интерес к данной тематике не угасает. Защита прав потребителей становилась предметом диссертационных исследований[2]. Многочисленные исследования указывают не столько на полную разработку проблематики, сколько на наличие большого количества спорных вопросов.

Исторически защита потребителя в договорных правоотношениях прослеживается с момента появления первых товарных рынков. Например, у Платона в 11 книге из сборника «Законы» указано, что если стоимость покупки превышает установленную предельную цену, то продавец обязан сообщить покупателю свое место жительства на случай возврата покупки[3]. В 18 книге Дигест Юстиниана можно найти признаки установления срока годности: «Если проданное вино скисло ‹...›, то ущерб ложится на покупателя ‹...› но если продавец взял на себя риск, то он несет риск в течение того времени, на которое он принял риск. Если же он не указал времени, то риск должен быть возложен на него до тех пор, пока вино не опробовано»[4]. Как видим, особое положение потребителя, которое выражается в специальных дополнительных правах, формируется уже на ранних стадиях правового регулирования договорных отношений с потребителем. При этом дополнительные обязанности возлагаются на контрагента потребителя в формате императивного регулирования договорных условий.

По мере того как росло производство товаров и услуг, нормы, защищающие права потребителя, развивались и усложнялись. Возник слой крупных хозяйствующих субъектов, которые, как правило, могли себе позволить опытных юристов. А потребители не имели возможности защитить себя. Консолидированное законодательство возникло лишь в ХХ веке, стали появляться специальные законы для регулирования отношений с потребителем. Во многих странах возникло общественное движение в защиту прав потребителей — консюмеризм.

Потребитель как физическое лицо, которое приобретает товары и услуги в личных целях, — понятие международное. И вместе с тем в нормах защиты потребителя прослеживается национальная специфика. Так, в 1968 г. в Японии был принят закон, который давал гражданам защиту от физического и материального ущерба при использовании приобретенного товара. В Швеции с 1970 г. применяются законы «О торговой практике» и «О договорных условиях», которые предоставляют потребителям специальные средства защиты прав.

В России научной разработкой защиты прав и интересов потребителей занимались и занимаются такие ученые, как А. М. Бычко, В. В. Залесский, О. Н. Зименкова, К. А. Неволин, Н. А. Покровский, Д. М. Сорк и другие.

Поскольку потребитель, как правило, является слабым субъектом и закон дополнительно усиливает его позиции, принципиально важно прояснить, кто именно подпадает под это определение.

Хотя сам термин «потребитель» появился только в XX веке, сегодня он широко употребим. Потребитель является субъектом как частного, так и публичного правового регулирования. При этом в каждом типе правового регулирования может по-разному определяться лицо, имеющее статус потребителя.

Лицо, имеющее статус потребителя, может по-разному идентифицироваться. Согласно Закону «О защите прав потребителей»[5], потребитель — это гражданин, который намерен заказать или приобрести или заказывает, приобретает или использует товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью. Особое значение в данном случае имеют слова про намерение: получается, что лицо имеет статус потребителя еще до вступления в договорные отношения. По мысли законодателя, само намерение вступить в договорные отношения уже предоставляет потребителю право на дополнительную, предусмотренную законом защиту. Еще не выбрав контрагента, он уже обладает дополнительными возможностями. Выбор контрагента при этом остается за ним.

Правоприменитель часто исключает из категории потребителей физических лиц, обладающих признаками, указанными в Законе о защите прав потребителей. Например, ранее действующее Министерство РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства установило, что гражданин, который приобретает товары для и в интересах юридических лиц, потребителем не является. В то же время физическое лицо считается потребителем, если пользуется услугой лично — даже если она была заказана в производственных целях (проживание в гостинице, услуги по перевозке)[6]. В нормативных актах также встречается позиция, что потребителем может быть и юридическое лицо. В частности, такой подход прослеживается в отношениях, связанных с газоснабжением[7].

Не содержит трактовки понятия «потребитель» и кодифицированное российское законодательство. Понятие раскрыто только в одном специальном законе в пределах его применения. В иных правоотношениях термин нормативно не определяется. Есть мнение, что это вполне обоснованно: «Приобретение статуса потребителя в принципе, как и иных статусов (например, собственника, владельца, заслуженного юриста, ветерана войны и т.д.), зависит от ряда обстоятельств и условий, которые нашли свое отражение в фактически сложившихся правоотношениях»[8].

Как видим, на нормативном уровне единого подхода к толкованию термина «потребитель» нет. Не выработан он и в юридической литературе. Можно выделить три основных позиции.

Первый, традиционный, взгляд заключается в том, что потребителем может быть только физическое лицо. Обоснование — буквальное толкование Закона «О защите прав потребителей» и определение предпринимательской деятельности, приведенное в ст. 2 Гражданского кодекса РФ. Согласно этому определению, предпринимательская деятельность является рискованной, а значит, предприниматель как субъект договорных отношений не может ссылаться на отсутствие опыта, знаний и иные обстоятельства. Между тем его контрагент-потребитель может квалифицировать жизненные обстоятельства и даже собственные качества в свою пользу, уменьшить свою ответственность или получить дополнительное право в одностороннем порядке прекратить договорные отношения. Статья 8 Закона «О защите прав потребителей» устанавливает, с одной стороны, право потребителя требовать информацию об изготовителе, а с другой стороны, обязанность его контрагента донести эту информацию в доступной и наглядной форме. В противном случае, согласно ст. 12 вышеуказанного Закона, потребитель вправе отказаться от договора, если он был заключен, или требовать возмещения убытков, если договорные отношения еще не возникли. Независимо от того, воспользуется ли потребитель своим правом, ответственность за то, чтобы потребитель получил эту информацию, лежит на его контрагенте. Данный подход презюмирует слабое положение потребителя и предоставляет ему способы усилить свою договорную позицию как на этапе до заключения договора, так и после.

Такой же подход прослеживается и в судебной практике. Суды отказывают субъектам предпринимательской деятельности, аргументируя это тем, что предприниматель должен либо полностью разбираться в соответствующем вопросе и проявлять всевозможную осмотрительность, либо принимать риск несения убытков. В частности, суды отмечают, что предприниматель несет риск наступления неблагоприятных последствий от заключения сделок с компаниями, которые ведут деятельность с нарушением законов[9]. При этом постулируется, что юридическое лицо как субъект предпринимательской деятельности должно прогнозировать последствия, в том числе и негативные[10].

Данный подход распространен и в других правопорядках. Для полноты исследования вопроса обратимся к зарубежному опыту. Согласно п. 3 Руководящих принципов ООН потребитель — физическое лицо, действующее в личных, семейных интересах. Аналогичная позиция просматривается в ст. 12 Закона о несправедливых условиях 1977 г. (Unfair Contract Terms Act)[11].

Второй подход состоит в том, что потребителем в договорных отношениях может выступать как физическое, так и юридическое лицо. Объясняется это тем, что и физические, и юридические лица вступают в соответствующие правоотношения на основании публичного договора.

В соответствии с третьим подходом, к потребителям можно отнести как юридических, так и физических лиц — в зависимости от содержания правоотношений.

Неоднозначно понятие «потребитель» трактуется в практике Верховного суда РФ. Например, Верховный Суд РФ указывает, что под термин «потребитель» могут подпадать индивидуальные предприниматели, закупающие товар в целях для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью[12]. Получив статус предпринимателя, физическое лицо не перестает быть потребителем. Это обоснованно: согласно п. 3 ст. 23 Гражданского кодекса РФ, закон, регулирующий правовой статус юридического лица, распространяется на отношения, возникающие с участием индивидуального предпринимателя, если иное не следует из существа правоотношения. Именно сущность отношений должна быть квалифицирующим признаком для идентификации потребителя в договорном отношении.

В юридической литературе подобная позиция тоже прослеживается. В частности, А. А. Райлян указывает, что для решения вопроса о квалификации физического лица как потребителя имеет значение цель заказа, приобретения или использования товара или услуги. Именно цель позволяет разграничить сферы деятельности физического лица.

Но как квалифицировать физическое лицо как потребителя, если цель меняется? Одно намерение или мотив заключения договора не может быть единственным основанием для признания физического лица потребителем. В литературе[13] предлагается решить эту проблему через понятие потребительского интереса, поскольку статус субъектов в юридической литературе, как правило, связывается с природой их интереса[14]. Подход, на наш взгляд, не лишен оснований: договорные отношения с потребителем обеспечивают разнонаправленные интересы сторон договора, причем предприниматель вступает в отношения с целью получения прибыли, в то время как потребитель — с целью удовлетворить личные потребности. При этом, на наш взгляд, цель получения прибыли для потребителя можно вынести за рамки договорных отношений, поскольку если у него нет личной потребности в товаре, то он не станет рассматривать даже экономически выгодное предложение.

Но есть у такого подхода и свои недостатки. Если существенным условием и квалифицирующим признаком договора с потребителем будет его интерес, то как этот потребительский интерес может установить контрагент при заключении договора? И что делать, если потребитель впоследствии его поменяет? Единственным доступным инструментом для коммерсанта в этой ситуации может стать заверение об обстоятельствах, предусмотренное ст. 431.2. Гражданского кодекса РФ. Но в условиях реального гражданского оборота с его динамикой и огромным количеством способов заключения договора с потребителем, в том числе через интернет, данный инструмент едва ли применим.

Еще одна проблема квалификации физического лица как потребителя возникает, если физлицо закупает товары с профессиональной целью (не для личных или семейных нужд), но не зарегистрировано как индивидуальный предприниматель. Верховный Суд РФ отмечает: физическое лицо, которое приобретает или заказывает работы (услуги) в коммерческих целях, например полиграфическую продукцию для коммерческого распространения, не попадает под действие Закона «О защите прав потребителей»[15].

Судебная практика поддерживает данную позицию. Так, в ходе судебного разбирательства было установлено, что физическое лицо купило станочный агрегат — тяжелое промышленное оборудование, предназначенное для вторичной обработки древесных материалов, а также материалов на основе переработанной древесины. Суд сделал обоснованный вывод о том, что физическое лицо в такой ситуации не является потребителем, так как оборудование предназначено исключительно для выполнения промышленных объемов производства и не может использоваться в бытовых условиях[16].

Верховный Суд РФ сделал аналогичный вывод в отношении брокерских договоров с физическими лицами, которые не обладают статусом индивидуального предпринимателя. Предметом продажи выступали ценные бумаги. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что «обязательным условием признания гражданина потребителем является приобретение таким гражданином товаров (работ, услуг) исключительно для личных (бытовых) нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. То, что истцы являются физическими лицами и не имеют статуса индивидуальных предпринимателей, само по себе не означает безусловно, что заключенные сделки направлены на удовлетворение личных бытовых нужд. Исходя из обстоятельств, на которых основаны требования истцов, ими с банком заключены договоры брокерского обслуживания в целях приобретения в их интересах и за их счет кредитных нот. При этом истцы были уведомлены о рисках, связанных с операциями на рынке ценных бумаг. При таких обстоятельствах ввиду рискового характера деятельности по совершению гражданско-правовых сделок с ценными бумагами и (или) по заключению договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, такая деятельность не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд, а потому выводы судебных инстанций о применении к спорным отношениям Закона "О защите прав потребителей" являются ошибочными…»[17].

Таким образом, для квалификации физического лица как потребителя необходимо достоверно установить природу заключенного договора с предпринимателем, а также иные обстоятельства, которые влияют на существо договорных отношений.

Суды, однако, непоследовательны в своей позиции. Некоторые суды, учитывая все обстоятельства заключения договора с физическим лицом, возлагают на ответчика (контрагента потребителя) бремя доказывания обстоятельства, свидетельствующего, что товар закупался не для бытовых целей, а в предпринимательском интересе. Показательно, например, следующее определение: «В отсутствие допустимых, достоверных и достаточных доказательств того, что товар, являющийся объектом договора, приобретался истцом не в личных, семейных, домашних целях, а для иных нужд, у суда первой инстанции не имелось оснований для отказа в применении к спорным правоотношениям положений Закона РФ "О защите прав потребителей", регулирующих ответственность продавца за нарушение прав потребителя в части компенсации морального вреда и взыскания штрафа»[18]. Подобный вывод присутствует и в следующем деле: «Договор поставки не содержит сведений о том, что продукция приобретается истцом (потребителем) не в личных целях, а в связи с предпринимательской деятельностью»[19].

Как видим, статус индивидуального предпринимателя сам по себе не мешает физическому лицу выступать в договорных отношениях в качестве потребителя. Индивидуальный предприниматель может рассматриваться как потребитель, и, наоборот, физическое лицо, не имеющее статуса ИП, может не быть потребителем. При идентификации потребителя в договорных отношениях необходимо учитывать природу заключаемого договора, его предмет и интерес сторон.

Рассмотрим второй подход, который встречается в литературе. Согласно ему, основанием для определения потребителя служит публичный договор, который он заключает[20]. При этом в силу ст. 426 ГК РФ на стороне обратившегося лица может быть как организация, так и физическое лицо. В научных трудах отмечается, что публичный договор отличает прежде всего его субъектный состав, где одной стороной всегда является потребитель, а другой коммерсант[21]. Тот факт, что на стороне потребителя может быть организация, поддерживается доктриной и судебной практикой.

Так, М. И. Брагинский отмечает, что обратиться за заключением публичного договора может как физическое лицо, так и организация[22]. А. Хвощинский приходит к выводу, что при идентификации потребителя в публичном договоре необходимо учитывать не природу стороны договора, а условия его участия в договорном правоотношении[23]. И. Н. Садиков прямо указывает, что на стороне потребителя в публичном договоре розничной купли-продажи может выступать юридическое лицо[24]. В судебной практике нашла отражение позиция, что, в частности, договор проката может быть заключен с организаций[25]. Таким образом, сложилась ситуация, что в договорных отношениях, основанных на публичном договоре, потребителем является организация. Однако в таких случаях потребитель не может отстоять свои права и интересы в рамках Закона «О защите прав потребителей».

Согласно третьему подходу, потребитель может быть как физическим лицом, так и организацией. Основной критерий идентификации потребителя — природа договорных отношений.

Многие авторы считают, что юридические лица могут быть непрофессионалами в договорных отношениях, а также вступать в договорные отношения не с коммерческой целью, а для удовлетворения потребностей своих сотрудников[26]. Такие юридические лица, по мнению авторов, должны пользоваться для защиты своих прав положениями Закона «О защите прав потребителей». Его предлагается доработать, включив в перечень потребителей и юридических лиц.

Обоснованность широкого толкования термина «потребитель» подчеркивает Л. Т. Гарвин, который говорит о блокировке для субъектов малого бизнеса способов защиты, предусмотренных для физических лиц. Л. Б. Ситдикова отмечает, что юридическое лицо, заказывающее услуги вне предпринимательских целей, также выступает в качестве потребителя.

Другие исследователи критически воспринимают данный подход, и это, на наш взгляд, обоснованно. Нет единых критериев разграничения потребительских и предпринимательских договоров, а отнести какие-то нужны юридического лица к личным или семейным сложно. Ю. Н. Мулина[27], например, справедливо отмечает, что расширительное толкование термина «потребитель» некорректно, так как все сделки предпринимателя совершаются в целях получения экономической выгоды.

Нам представляется, что законодатель неслучайно выделил два основных признака потребителя: физическое лицо и использование товара в личных (семейных, бытовых) целях. Данные два признака взаимосвязаны, так как фактическое только физическое лицо может иметь бытовые цели. Именно совокупность указанных признаков обусловливает «слабость» потребителя. Физическое лицо в противовес организации не имеет штата юристов и иных профессионалов и может полагаться только на собственные знания и навыки при заключении договора с профессионалом. А так как установить средний уровень таких навыков сложно, то законодатель предоставляет потребителю максимально возможную защиту от злоупотреблений со стороны контрагента. Наличие бытовой цели дополняет идентификацию потребителя. Физическое лицо не занимается какой-либо профессиональной или производственной деятельностью и вступает в договорные отношения с единственной целью — для удовлетворения своих бытовых (личных) потребностей. В таком контексте наиболее подходящим критерием при должной проработке будет потребительский интерес, о котором говорилось выше.

Может ли организация иметь потребительский интерес? Часто приводится в пример производственное предприятие, которое заключает договор на электроснабжение. Завод, несомненно, использует электроэнергию для личного (собственного) потребления. Тем не менее в данном случае очевидны производственные цели. Более того, работники, использующие электроэнергию, будут использовать ее не в личных, а производственных целях. На наш взгляд, назвать завод потребителем не представляется возможным. Соответственно, предоставлять ему дополнительную защиту также нецелесообразно.

Итак, на наш взгляд, потребителем может выступать только физическое лицо, которое вступает в договорные отношения с целью удовлетворения своих личных потребностей и использует полученное по договору от контрагента также в своих личных (бытовых) целях. Таким образом, целесообразно дополнить определение, данное законодателем, третьим признаком: потребитель фактически использует то, что получил по договору, в личных целях.

Библиография
1. Тужилова-Орданская Е. М. Защита прав потребителя: проблемы и тенденции развития // Региональные аспекты защиты прав потребителей: сборник материалов международной научно-практической конференции. Белгород, 2013, С.16−19.
2. Богдан В.В. Гражданско-правовое регулирование защиты прав потребителей в современной России: проблемы теории и практики: дис. … д-ра юрид. наук. Курск, 2015.
3. Платон. Диалоги [Электронный ресурс] // URL: http://psylib.org.ua/books/plato01/30zak11.htm.
4. Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты в переводе и с примечаниями И. С. Перетерского / отв. ред. Скрипилев Е.А. М., 1984. С. 300.
5. Закон РФ от 07.02.1992 № 2300-1 (ред. от 03.07.2016) «О защите прав потребителей» // СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 140.
6. Приказ МАП РФ от 20.05.1998 № 160 (ред. от 11.03.1999) «О некоторых вопросах, связанных с применением Закона РФ "О защите прав потребителей"» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 1999. № 2.
7. Федеральный закон от 31.03.1999 № 69 ФЗ (ред. от 26.07.2017) «О газоснабжении в Российской Федерации». Ст. 2 // СЗ РФ. 1999. № 14. Ст. 1667.
8. Белов В. А. Статус лица: юридический аспект // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 10. С. 72–78.
9. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.03.2011 № ВАС-17649/10 по делу № А26-11228/2009 // СПС «КонсультантПлюс».
10. Постановление ФАС Московского округа от 11.02.2014 № Ф05-17175/2013 по делу № А40-34239/13 // СПС «КонсультантПлюс».
11. Council Directive №. 93/13/EEC «On unfair terms in consumer contracts». Luxembourg, 5.IV.1993 // Official Journal of Europeann Committee. 1993. L 95. Vol. 36. P. 29–34.
12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей». П. 17 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 9.
13. Анисимов В.А. Актуальные проблемы гражданско-правовой охраны потребительского интереса // Юридический вестник Самарского университета. 2017.Т 3. № 2. С. 34.
14. Камышанский В.П. От силы к Власти к власти Закона // Власть закона. 2015. № 14. С. 12–18.
15. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2017), утв. Президиумом Верховного Суда РФ от 16.02.2017 (ред. от 26.04.2017). П. 4 // Бюллетень трудового и социального законодательства РФ. 2017. № 3.
16. Апелляционное определение Брянского областного суда от 09.12.2014 по делу № 33-4091/2014 // СПС «КонсультантПлюс».
17. Определение Верховного Суда РФ от 01.08.2017 № 24-КГ17-17 // СПС «КонсультантПлюс».
18. Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 12.05.2015 по делу №33-4477/2015 // СПС «КонсультантПлюс». Также см.: апелляционное определение Красноярского краевого суда от 24.09.2014 по делу № 33-9311/2014 // СПС «КонсультантПлюс».
19. Апелляционное определение Суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 21.05.2015 по делу № 33-1342/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
20. Зуйкова Н. В. Публичный договор // СПС «КонсультантПлюс».
21. Постатейный комментарий к разделу III «Общая часть обязательственного права» / А. В. Барков, А. В. Габов, М. Н. Илюшина [и др.] ; под ред. Л. В. Санниковой. М. : Статут, 2016. С. 457—518.
22. Постатейный комментарий к разделу III «Общая часть обязательственного права» / А. В. Барков, А. В. Габов, М. Н. Илюшина [и др.] ; под ред. Л. В. Санниковой. М. : Статут, 2016. С. 457—518.
23. Хвощинский А. Публичный договор: защита частного интереса? // Бизнес-адвокат. 2000. № 9.
24. Садиков И. Н. Хозяйственно-правовые отношения предприятий общественного питания. М., 1970. С. 120. 27
25. Садиков И. Н. Хозяйственно-правовые отношения предприятий общественного питания. М., 1970. С. 120. 27
26. Ситдикова Л. Б. Гражданско-правовой статус потребителя в сфере оказания информационных услуг // Юридический мир. 2010. № 9. С. 56—58.
27. Опыты цивилистического исследования: сборник статей / Д. В. Гудков, И. И. Зикун, А. А. Зябликов [и др.] ; рук. авт. кол. и отв. ред. А. М. Ширвиндт, Н. Б. Щербаков. М., 2016. С. 196—225.
References
1. Tuzhilova-Ordanskaya E. M. Zashchita prav potrebitelya: problemy i tendentsii razvitiya // Regional'nye aspekty zashchity prav potrebitelei: sbornik materialov mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. Belgorod, 2013, S.16−19.
2. Bogdan V.V. Grazhdansko-pravovoe regulirovanie zashchity prav potrebitelei v sovremennoi Rossii: problemy teorii i praktiki: dis. … d-ra yurid. nauk. Kursk, 2015.
3. Platon. Dialogi [Elektronnyi resurs] // URL: http://psylib.org.ua/books/plato01/30zak11.htm.
4. Digesty Yustiniana. Izbrannye fragmenty v perevode i s primechaniyami I. S. Pereterskogo / otv. red. Skripilev E.A. M., 1984. S. 300.
5. Zakon RF ot 07.02.1992 № 2300-1 (red. ot 03.07.2016) «O zashchite prav potrebitelei» // SZ RF. 1996. № 3. St. 140.
6. Prikaz MAP RF ot 20.05.1998 № 160 (red. ot 11.03.1999) «O nekotorykh voprosakh, svyazannykh s primeneniem Zakona RF "O zashchite prav potrebitelei"» // Byulleten' normativnykh aktov federal'nykh organov ispolnitel'noi vlasti. 1999. № 2.
7. Federal'nyi zakon ot 31.03.1999 № 69 FZ (red. ot 26.07.2017) «O gazosnabzhenii v Rossiiskoi Federatsii». St. 2 // SZ RF. 1999. № 14. St. 1667.
8. Belov V. A. Status litsa: yuridicheskii aspekt // Aktual'nye problemy rossiiskogo prava. 2017. № 10. S. 72–78.
9. Opredelenie Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF ot 04.03.2011 № VAS-17649/10 po delu № A26-11228/2009 // SPS «Konsul'tantPlyus».
10. Postanovlenie FAS Moskovskogo okruga ot 11.02.2014 № F05-17175/2013 po delu № A40-34239/13 // SPS «Konsul'tantPlyus».
11. Council Directive №. 93/13/EEC «On unfair terms in consumer contracts». Luxembourg, 5.IV.1993 // Official Journal of Europeann Committee. 1993. L 95. Vol. 36. P. 29–34.
12. Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 28.06.2012 № 17 «O rassmotrenii sudami grazhdanskikh del po sporam o zashchite prav potrebitelei». P. 17 // Byulleten' Verkhovnogo Suda RF. 2012. № 9.
13. Anisimov V.A. Aktual'nye problemy grazhdansko-pravovoi okhrany potrebitel'skogo interesa // Yuridicheskii vestnik Samarskogo universiteta. 2017.T 3. № 2. S. 34.
14. Kamyshanskii V.P. Ot sily k Vlasti k vlasti Zakona // Vlast' zakona. 2015. № 14. S. 12–18.
15. Obzor sudebnoi praktiki Verkhovnogo Suda Rossiiskoi Federatsii № 1 (2017), utv. Prezidiumom Verkhovnogo Suda RF ot 16.02.2017 (red. ot 26.04.2017). P. 4 // Byulleten' trudovogo i sotsial'nogo zakonodatel'stva RF. 2017. № 3.
16. Apellyatsionnoe opredelenie Bryanskogo oblastnogo suda ot 09.12.2014 po delu № 33-4091/2014 // SPS «Konsul'tantPlyus».
17. Opredelenie Verkhovnogo Suda RF ot 01.08.2017 № 24-KG17-17 // SPS «Konsul'tantPlyus».
18. Apellyatsionnoe opredelenie Nizhegorodskogo oblastnogo suda ot 12.05.2015 po delu №33-4477/2015 // SPS «Konsul'tantPlyus». Takzhe sm.: apellyatsionnoe opredelenie Krasnoyarskogo kraevogo suda ot 24.09.2014 po delu № 33-9311/2014 // SPS «Konsul'tantPlyus».
19. Apellyatsionnoe opredelenie Suda Yamalo-Nenetskogo avtonomnogo okruga ot 21.05.2015 po delu № 33-1342/2015 // SPS «Konsul'tantPlyus».
20. Zuikova N. V. Publichnyi dogovor // SPS «Konsul'tantPlyus».
21. Postateinyi kommentarii k razdelu III «Obshchaya chast' obyazatel'stvennogo prava» / A. V. Barkov, A. V. Gabov, M. N. Ilyushina [i dr.] ; pod red. L. V. Sannikovoi. M. : Statut, 2016. S. 457—518.
22. Postateinyi kommentarii k razdelu III «Obshchaya chast' obyazatel'stvennogo prava» / A. V. Barkov, A. V. Gabov, M. N. Ilyushina [i dr.] ; pod red. L. V. Sannikovoi. M. : Statut, 2016. S. 457—518.
23. Khvoshchinskii A. Publichnyi dogovor: zashchita chastnogo interesa? // Biznes-advokat. 2000. № 9.
24. Sadikov I. N. Khozyaistvenno-pravovye otnosheniya predpriyatii obshchestvennogo pitaniya. M., 1970. S. 120. 27
25. Sadikov I. N. Khozyaistvenno-pravovye otnosheniya predpriyatii obshchestvennogo pitaniya. M., 1970. S. 120. 27
26. Sitdikova L. B. Grazhdansko-pravovoi status potrebitelya v sfere okazaniya informatsionnykh uslug // Yuridicheskii mir. 2010. № 9. S. 56—58.
27. Opyty tsivilisticheskogo issledovaniya: sbornik statei / D. V. Gudkov, I. I. Zikun, A. A. Zyablikov [i dr.] ; ruk. avt. kol. i otv. red. A. M. Shirvindt, N. B. Shcherbakov. M., 2016. S. 196—225.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

РЕЦЕНЗИЯ на статью
Потребитель как слабый субъект договорных отношений

Название соответствует содержанию материалов статьи. В названии статьи автор не уточнил: «в России».
В названии статьи условно просматривается научная проблема, на решение которой направлено исследование автора.
Рецензируемая статья представляет относительный научный интерес. Автор не разъяснил выбор темы исследования и не обосновал её актуальность.
В статье не сформулирована цель исследования, не указаны объект и предмет исследования, методы, использованные автором. На взгляд рецензента, основные элементы «программы» исследования автором не вполне продуманы, что отразилось на его результатах.
Автор не представил результатов анализа историографии проблемы, ограничившись перечислением имён исследователей, занимавшихся «научной разработкой защиты прав и интересов потребителей», и не сформулировал новизну предпринятого исследования, что является существенным недостатком статьи.
При изложении материала автор избирательно продемонстрировал результаты анализа историографии проблемы в виде ссылок на актуальные труды по теме исследования и апелляции к оппонентам.
Автор не разъяснил выбор и не охарактеризовал круг источников, привлеченных им для раскрытия темы.
Автор не разъяснил и не обосновал выбор хронологических рамок исследования.
Автор не разъяснил и не обосновал выбор географических рамок исследования.
На взгляд рецензента, автор грамотно использовал источники, выдержал научный стиль изложения, грамотно использовал методы научного познания, стремился соблюсти принципы логичности, систематичности и последовательности изложения материала.
Вместо вступления автор сообщил читателю о том, что в договорах «условно можно выделить три типа» их субъектов, охарактеризовал каждый из типов, затем перечислил имена исследователей, обращавшихся к данной теме.
В основной части статьи автор неожиданно сделал экскурс в историю и крайне фрагментарно сообщил читателю о том, как в мире с периода античности и до 20 века создавались «нормы, защищающие права потребителя». Завершив данный сюжет упоминанием соответствующих законов Японии 1968 г. и Швеции 1970 г., автор внезапно и абстрактно сообщил о том, что «в России договор с потребителем имеет свои особенности с точки зрения правового регулирования», затем, что «потребительские договоры условно можно разделить на публичные и непубличные» и что «защита слабой стороны договора будет иметь свои особенности в зависимости от вида договора».
Далее автор вступил в заочную дискуссию с Н.А. Внуковым, не согласившись с целесообразностью выделения «потребительского договора в отдельный тип договора». Затем автор указал на существующий «комплекс мер, направленный на компенсацию меньших возможностей потребителя по сравнению с возможностями его более сильного контрагента», поддержал мнение В.Ф. Яковлева о том, что «нужно компенсировать слабое положение потребителя, усилив его защиту», заметил, что «публично-правовые меры защиты прав потребителя — это дополнительные права потребителя и дополнительные обязанности его контрагента, которые не обусловлены договором между ними».
Далее автор кратко описал условия наступления юридической ответственности контрагента потребителя и заключил, что «контрагент потребителя находится в положении, при котором за одно и то же действие он может нести усиленную гражданско-правовую ответственность и административную ответственность».
Далее автор обосновал свою мысль о том, что «нормы по защите прав потребителя являются общими и применяются по отношению ко всем договорам, которые заключаются с потребителем, если нормы специального закона не устанавливают иного регулирования» и перешёл к описанию различных аспектов «защиты, установленной Законом «О защите прав потребителей», дополнительно и последовательно обращаясь к иным источникам права.
Затем автор заявил о намерении «выделить нормы о розничной купле-продаже, которые также направлены на защиту потребителя как слабого субъекта гражданского оборота», сосредоточился на отношениях в рамках «договора розничной купли-продажи» и уделил особое внимание перечислению недостатков товара, изложенных в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 17. В качестве частного вывода автор перечислил «основные способы защиты прав потребителя»: «требование о соразмерном уменьшении покупной цены (абз. 3 п. 1 ст. 503 ГК РФ и абз. 4 п. 1 ст. 18 Закона о защите прав потребителей); требование о незамедлительном безвозмездном устранении недостатков товара (абз. 4 п. 1 ст. 503 ГК РФ и абз. 5 п. 1 ст. 18 Закона о защите прав потребителей); требование о возмещении расходов на устранение недостатков товара (абз. 5 п. 1 ст. 503 ГК РФ и абз. 5 п. 1 ст. 18 Закона о защите прав потребителей)» и т.д. Автор заключил, что «способы защиты слабой стороны (потребителя) в договоре розничной купли-продажи хорошо урегулированы» и перешёл к описанию некоторых «трудностей, связанных с несовершенством механизмов судебной защиты прав потребителей».
В заключительном разделе основной части статьи автор внезапно привёл сведения Федеральной службы государственной статистики о результатах проведения проверок торгующих организаций органами Роспотребнадзора в 2017 г.
Выводы, позволяющие оценить научные достижения автора в рамках проведенного им исследования, в статье отсутствуют.
На взгляд рецензента, потенциальная цель исследования достигнута автором отчасти.
Публикация может вызвать интерес у аудитории журнала. Статья требует существенной доработки, прежде всего, в части формулирования ключевых элементов программы исследования и соответствующих им выводов.

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предмет исследования - проблема идентификации одного из субъектов права (потребителя в договорном правоотношении) в гражданском праве России.
Методология исследования – ряд методов, используемых автором: исторический, сравнительно-правовой, формально-юридический, анализ и синтез, логика и др.
Актуальность хорошо обоснована автором и выражается в следующем: «в нормативных источниках, судебной практике и доктрине окончательно не разрешен вопрос о том, кто является потребителем. Между тем решение этого вопроса принципиально для гражданского оборота…». Вот этот вопрос «… статус потребителя», т. к. это «дает субъекту право на дополнительную защиту своих прав» рассматривается в статье.
Научная новизна хорошо обоснована в исследовании автора. Она заключается в теоретическом обосновании проблемы идентификации потребителя в договорном правоотношении «в гражданском праве России».
Стиль, структура, содержание соответствуют статьям такого вида. Автор логично подводит читателя к существующей проблеме. В начале статьи автор акцентирует внимание читателя на предмете статьи. Он показывает, что «Исторически реализация имущественных прав и интересов граждан рассматривается в литературе с позиции защиты прав потребителя».
Автор отмечает, что «Многочисленные исследования указывают не столько на полную разработку проблематики, сколько на наличие большого количества спорных вопросов». Далее автор пишет: «Исторически защита потребителя в договорных правоотношениях прослеживается с момента появления первых товарных рынков» и приводит исторические примеры («у Платона в 11 книге из сборника «Законы» указано…», «В 18 книге Дигест Юстиниана можно найти признаки…»).
При этом автор анализирует российские, зарубежные и международные акты, судебную практику и работы ученых, как российских, так и зарубежных: «Потребитель как физическое лицо, которое приобретает товары и услуги в личных целях, — понятие международное».
Автор отмечает, что «По мере того как росло производство товаров и услуг, нормы, защищающие права потребителя, развивались и усложнялись» и делает правильный вывод: «А потребители не имели возможности защитить себя. Консолидированное законодательство возникло лишь в ХХ веке, стали появляться специальные законы для регулирования отношений с потребителем. Во многих странах возникло общественное движение в защиту прав потребителей — консюмеризм».
И переходя к анализу основного вопроса, автор замечает, что «Поскольку потребитель, как правило, является слабым субъектом и закон дополнительно усиливает его позиции, принципиально важно прояснить, кто именно подпадает под это определение». Автор подробно анализирует акты и правильно показывает, что «Хотя сам термин «потребитель» появился только в XX веке, сегодня он широко употребим. Потребитель является субъектом как частного, так и публичного правового регулирования. При этом в каждом типе правового регулирования может по-разному определяться лицо, имеющее статус потребителя».
И конечно правильно замечание автора о том, что «Не содержит трактовки понятия «потребитель» и кодифицированное российское законодательство. Понятие раскрыто только в одном специальном законе в пределах его применения. В иных правоотношениях термин нормативно не определяется».
Далее автор переходит к анализу «… единого подхода к толкованию термина «потребитель» нет. Не выработан он и в юридической литературе. Можно выделить три основных позиции» («потребителем может быть только физическое лицо» - «Такой же подход прослеживается и в судебной практике» и «Согласно п. 3 Руководящих принципов ООН потребитель — физическое лицо, действующее в личных, семейных интересах. Аналогичная позиция просматривается в ст. 12 Закона о несправедливых условиях 1977 г. (Unfair Contract Terms Act)[11]»; «потребителем в договорных отношениях может выступать как физическое, так и юридическое лицо» - «на основании публичного договора»; «к потребителям можно отнести как юридических, так и физических лиц — в зависимости от содержания правоотношений». Правда не совсем ясно почему автор говорит о втором и третьем подходе? На первый взгляд — это одно и тоже. «Например, Верховный Суд РФ указывает, что под термин «потребитель» могут подпадать индивидуальные предприниматели, закупающие товар в целях для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью [12]».
Некоторые аспекты проблемы, рассматриваемой автором: «В литературе[13] предлагается решить эту проблему через понятие потребительского интереса, поскольку статус субъектов в юридической литературе, как правило, связывается с природой их интереса[14]» и «Подход, на наш взгляд, не лишен оснований…».
Рассматривая судебную практику, автор отмечает: «Суды, однако, непоследовательны в своей позиции».
Далее автор пишет: «Рассмотрим второй подход, который встречается в литературе». И делает вывод: «сложилась ситуация, что в договорных отношениях, основанных на публичном договоре, потребителем является организация. Однако в таких случаях потребитель не может отстоять свои права и интересы в рамках Закона «О защите прав потребителей»».
В заключение автор подводит итог: «Таким образом, для квалификации физического лица как потребителя необходимо достоверно установить природу заключенного договора с предпринимателем, а также иные обстоятельства, которые влияют на существо договорных отношений» и «на наш взгляд, потребителем может выступать только физическое лицо, которое вступает в договорные отношения с целью удовлетворения своих личных потребностей и использует полученное по договору от контрагента также в своих личных (бытовых) целях. Таким образом, целесообразно дополнить определение, данное законодателем, третьим признаком: потребитель фактически использует то, что получил по договору, в личных целях».
Библиография представлена обширная. При рассмотрении представленного материала выясняется, что представлены российские, зарубежные и международные акты, судебная практика и научные работы ученых, как российских, так и зарубежных, что позволяет автору правильно определить проблемы. Он, исследовав их, раскрывает предмет статьи.
Апелляция к оппонентам присутствует. Автором используется материал других исследователей. Он дискутирует с ними, показывает сильные и слабые стороны их выводов и строит свои гипотезы, дает предложения.
Выводы – рекомендую работу к опубликованию.
Интерес читательской аудитории будет.