Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Исторический журнал: научные исследования
Правильная ссылка на статью:

Состояние оборонительных позиций русской армии на начальном этапе позиционного периода Первой мировой войны

Сергушкин Сергей Сергеевич

Соискатель, кафедра истории России XIX - начала XX веков, Московский Государственный Университет

119192, Россия, г. Москва, пр. Ломоносовский, 27, корп. 4

Sergushkin Sergey

PhD Candidate, Section of Russian History of the 19th - Early 20th Centuries, History Department, Lomonosov Moscow State University

119192, Russia, g. Moscow, pr. Lomonosovskii, 27, korp. 4

sergs934@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 

DOI:

10.7256/2454-0609.2019.3.28918

Дата направления статьи в редакцию:

08-02-2019


Дата публикации:

06-06-2019


Аннотация: Предметом исследования является состояние оборонительных линий на Западном фронте русской армии на заре позиционного этапа Первой мировой войны на Восточном фронте. Автор статьи обращается к отчетам генерала-от-инфантерии К. А. Кондратовича, которые были подготовленны им по поручению главнокомандующего фронтом А. Е. Эверта. Объехав с ревизиями все 4 армии фронта, генерал подготовил богатый фактологический материал. На основе его автор описывает укрепления, возводимые войсками как на передовой, так и в тылу, анализирует их основные недостатки и причины, породившие их. Особое внимание уделяется организационной составляющей, взаимодействию корпусных и армейских инженерных органов управления. В ходе исследования используется системный подход, метод системной реконструкции, автор придерживается принципов историзма, научной объективности и верифицируемости. По результатам исследования русская армия в начале 1916 г. не смогла полностью адаптироваться к реалиям позиционной войны. Несмотря на длительную передышку, которую противник дал ее, войскам не удалось в достаточной мере укрепиться на занятых позициях. Расположение оборонительных позиций Западного фронта было случайным, войска укреплялись там, где остановились в ходе последнего боя. Организация оборонительных работ также часто находилась не на высоте. Без того скудные ресурсы, прежде всего кадровые, разбрасывались, задачи не ранжировались по степени важности. Не соблюдался принцип единоначалия, корпусные и армейские инженеры конкурировали между собой. Подобное положение не могло дать командованию русской армии уверенности в собственных оборонительных рубежах, приковывая крупный силы и средства, сковывая наступательную инициативу.


Ключевые слова:

Первая мировая война, Оборона, Позиционная война, Западный фронт, Алексей Эверт, Киприан Кондратович, Фортификация, Инженерное искусство, Великое отступление, Военное управление

Abstract: The subject of this study's research is the state of the defensive lines of the Russian army's Western front at the dawn of the trench stage of the First World War on the Eastern front. The article's author examines the reports of General of the Infantry K. A.  Kondratovich, which were prepared by him on behalf of the front commander-in-chief A. E. Evert. Having visited all four armies of the front with revisions, the general prepared a rich factual material resource. On the basis of this material, the author describes the fortifications erected by the troops both on the front lines and in the rear, analyzes their main defects and how they came about. The author dedicates particular attention to the organizational component, which includes the interaction between the corps and army engineering control bodies. The study applies the systematic approach and the method of system reconstruction on the primary source material, while the author adheres to the principles of historicism, scientific objectivity, and verifiability. Based on the results of the conducted study, the author concludes that the Russian army at the beginning of 1916 was unable to fully adapt to the realities of the trench war. Despite the long respite that the enemy gave, the troops did not manage to sufficiently strengthen their positions. The location of the defensive positions on the Western Front was accidental, and the troops were strengthened where they stopped after the last battle. The organization of defensive work was also often not up to par. The already scarce resources, primarily human resources, were scattered, and tasks were not ranked in order of importance. The principle of unity of command was not observed, notably, corps and army engineers competed with each other. This situation could not give the command of the Russian army confidence in their own defensive lines, chaining large forces and means, and holding down offensive initiatives.


Keywords:

World War I, Defense, Trench warfare, Western front, Alexey Evert, Kiprian Kondratovich, Fortification, Engineering, Great Retreat, Military administration

В рамках изучения истории Первой мировой войны особую актуальность сохраняет проблема противоборства средств обороны и наступления. После окончания Великого отступления, осенью 1915 г., перед русской императорской армией встала проблема так называемого «позиционного тупика» [17, с. 409]. На Восточном фронте война перешла к позиционным формам. В этой ситуации русскому командованию приходилось решать две задачи: прорыва фронта противника и укрепления собственного, дабы избежать повторения катастрофического опыта кампании 1915 г. Причем последняя задача была первостепенной, так как доподлинно дальнейшие планы германского командования на Восточном фронте были неизвестны.

Отечественная историография Первой мировой войны богата исследованиями, которые посвящены отдельным оборонительным операциям [1, 3–6, 8–12, 19, 20]. Однако они описывают оборону в условиях маневренного периода войны, в то время как стабилизация фронта существенно изменила картину боя. В качестве отдельного направления выделилось военно-теоретическое, резюмировавшее, в частности, опыт позиционной обороны [7, 18]. Однако, в силу практического уклона данных работ, предназначенных для военных специалистов, исторический аспект проблемы оказался в тени. Наиболее полно оборонительные усилия русской армии в ходе позиционного периода Первой мировой войны были описаны в диссертации Ю. Н. Гордеева [2]. Исследователь наметил глобальные тенденции в эволюции системы обороны, однако их хронологические рамки, в связи с особенностями источниковой базы, оказались размытыми. Цель данного исследования состоит в том, чтобы проследить процесс адаптации обороны русской армии к условиям позиционной войны на начальном этапе более детально.

Оборона в целом представляет из себя сложный комплекс мероприятий, который невозможно охватить в рамках одной статьи, поэтому речь пойдет лишь об обустройстве позиций и их инженерном оборудовании. Данный аспект проблемы представляется особенно важным, так как во многом именно фортификационные мероприятия могли компенсировать слабость русской армии после Великого отступления и обеспечить устойчивость обороны.

Богатый материал для изучения этого вопроса дают отчеты генерала-от-инфантерии К. А. Кондратовича, подготовленные им по поручению главнокомандующего армиями Западного фронта А. Е. Эверта. Кондратович имел блестящее военное образование, окончив Николаевскую академию Генерального штаба. Продемонстрировав личное мужество и распорядительность в годы русско-японской войны 1904-1905 гг., генерал стремительно двигался по карьерной лестнице, получив, в конце концов, должность командира XXIII армейского корпуса в 1913 г. Однако проявить себя в качестве командира корпуса в годы Первой мировой войны генерал не сумел, начальство сочло его руководство неудачным и списало в резерв. Но Эверт не дал пропасть опыту и знаниям Кондратовича, поручив ему важное задание.

Уникальность отчетов заключается в том, что генерал объехал с ревизией все армии Западного фронта, который являлся крупнейшим среди европейских фронтов русской армии как по количеству корпусов осенью 1915 г., так и по протяженности оборонительной линии – 500 верст. Весной 1916 г. численность войск фронта колебалась в районе 1 000 000 человек [13, л. 305–320; 14, л. 125–160, 272–287]. Столь широкая выборка позволяет экстраполировать выводы, полученные при анализе этих отчетов, на русскую армию в целом. Данный источник ранее не был опубликован и впервые вводится в научный оборот.

Таким образом, обьектом исследования будет являться состояние оборонительных позиций русской армии на начальном этапе позиционной войны на Восточном фронте, предметом – положение в области укрепления оборонительных линий на Западном фронте. Хронологические рамками работы – даты написания первого и последнего отчетов, соответсвенно с декабря 1915 по февраль 1916 гг. В ходе исследования используется системный подход, метод системной реконструкции.

После ликвидации Свенцянского прорыва осенью 1915 г. линия фронта застыла в западной Белоруссии, штаб находился в Минске. Несмотря на перенос основных усилий Центральных держав на Балканы для разгрома Сербии, обстановка оставалась напряженной. Противник в короткие сроки смог нанести сокрушительное поражение балканскому союзнику России, стратегическая инициатива оставалась за ним. Планы германского командования стали очевидны лишь в конце февраля 1916 г., когда началась битва за Верден. До тех пор перспектива нового крупного наступления на востоке оставалась вполне реальной, что делало проблему усиления устойчивости обороны особенно актуальной.

Кондратович начал ревизию с осмотра 2–й армии в конце декабря 1915 г. За время осмотра генерал не встретил ни одной позиции, начиная с передовой, которая была бы вполне закончена для немедленного ведения оборонительного боя. Это явление, по оценкам Кондратовича, было результатом, с одной стороны, недостатка рабочих рук, но главным образом опытных инженеров [16, л. 515]. Молодые пехотные офицеры в инженерном отношении были крайне слабо подготовлены. Специалистов в войсках было действительно весьма мало, так в 10–й армии ни в одном из корпусов не было помощников корпусных инженеров, а в XLIV, занимавшем участок в 30 верст, не было и его, а также саперного батальона [15, л. 17]. С одной стороны, данная проблема была результатом высоких потерь, война выкосила значительную часть опытных кадров. С другой, давали о себе знать просчеты военного руководства – русские дивизии до августа 1916 г. не имели штатных инженерных частей [2, с. 48].

Наиболее укрепляемая первая линия обороны выбиралась случайным образом. Части закреплялись на тех местах, где они когда-то остановились во время боя. Абсолютно все позиции армии генерал признавал в тактическом смысле неудовлетворительными: всюду господствующие высоты занимал противник, что, помимо всего прочего, увеличивало количество талой воды в окопах. Это существенно затрудняло усовершенствование позиций и их маскировку, а также расширение сети ходов сообщения и создание мощных искусственных препятствий перед окопами. Тыл оборонительно линии практически всегда хорошо простреливался германской артиллерией, что, в свою очередь, заставляло русскую артиллерию стрелять на пределе дальности, а также затрудняло снабжение войск. Непрочным положение делал еще тот факт, что оборона не развивалась в глубину.

Кондратович констатирует, что принцип «ни пяди земли врагу» был доведен до полного абсурда, так один из полковых командиров, получив такой приказ, не решился отвести свою часть на несколько сажень за болото, разбив оборонительные линии прямо в нем.

Однако нельзя сказать, что ситуация со строительством тыловых оборонительных рубежей существенно отличалась. Линия, которая подлежала укреплению, назначалась решением высоких штабов, не считаясь с местными условиями. Причем характерно было тяготение к расположению ее за рекой, несмотря на то, что перед ней могли иметься высоты, дающие отличный обзор и удобные для артиллерии. Таким образом сковывалась наступательная инициатива, части становились пленниками собственных окопов. Выгода свободного неторопливого выбора оборонительных позиций и их строительства без противодействия противника не использовалась [16, л. 510–517 об.].

Парадоксально, но усиление позиций и развитие ходов сообщения отставало в тех местах, где неприятель не стрелял. Генерал даже предположил, что немцы шли таким образом на военную хитрость. Зная эту особенность, противник якобы специально сохранял подобные ослабленные места с прицелом на будущее. Длительное отступление выработало у войск некоторое пренебрежение к собственным окопам. Их строительство требовало много сил, при этом существовала постоянная угроза, что возникнет необходимость покинуть обустроенные позиции.

Еще одной ахиллесовой пятой русской обороны были стыки флангов соседних частей. Даже на планах и схемах расположения войск обычно не указывались точно ближайшие соседние окопы и ходы сообщения к ним, что мешало созданию монолитной системы обороны [15, л. 17–19].

Следущая поездка состоялась с 8(21) по 18(31) января 1916 г. в район 10–й армии. Заключение Кондратовича во многом повторяло предыдущие. Передовая позиция состояла из ряда окопов, соединенных по фронту ходами сообщения. Таким образом, весь фронт армии состоял как бы из одной большой траншеи, которая прерывалась лишь реками и сплошными болотами. Перед окопами были устроены проволочные заграждения в одну, местами две полосы от 3 до 6 рядов кольев. Окопы оборудовались козырьками для защиты от шрапнелей противника и бойницами под ними.

За первой линией в 200 – 600 шагах имелась вторая, однако она не содержалась в должном порядке. Окопы были занесены снегом или залиты водой и, по заключению генерала, были непригодны к обороне. В таком же состоянии находились и ходы сообщения, которых и так было не достаточно. Благодаря пассивности неприятеля ими просто не пользовались и ходили вне укрытий.

Блиндажи против тяжелых снарядов имелись, но в очень небольшом количестве. Кое-где их не было вовсе. Нижние чины, а местами даже офицеры жили в простых землянках, защищавших от непогоды и небольших осколков. Некоторые жилища были обращены выходом прямо в сторону неприятеля, что делало пребывание в них крайне опасным. Встречались также окопы и ходы сообщения, обстреливавшиеся продольным артиллерийским огнем, что значительно увеличивало потери обороняющихся.

Кроме передовой позиции во всех корпусах строились еще 2–3 оборонительные линии, степень готовности которых была различной. Чуть лучше были готовы укрепления, построенные армейскими инженерами. Но в целом же нигде они не были закончены настолько, чтобы при необходимости отвести туда войска. Например, не было сооружено ни одной землянки, так что войскам пришлось бы ночевать зимой под открытым небом. При этом лишь в одном из корпусов тыловая линия очищалась от снега и талой воды.

Условия размещения личного состава на передовой были крайне тяжелыми. Достаточно сказать, что в 10–й армии нигде на передовой не было освещения за отсутствием необходимых припасов – керосина и свечей. В условиях короткого светового дня зимой, части большую часть времени проводили в темноте.

В конечном итоге, генерал приходит к неутешительному выводу: как передовая, так и тыловые позиции далеко еще не завершены. Неготовность оборонительных линий отчасти объяснялась им слишком широким масштабом работ. Силы и средства разбрасывались, в результате была выполнена большая работа, но ни одной вполне надежно укрепленной позиции создать не удалось. Войска, занимавшие передовые позиции, должны были выделять большое количество людей для непосредственной обороны участка. Наряд на хозяйственные надобности, в виду необходимости изготовлять многие предметы снаряжения и обмундирования своими средствами, тоже был велик. Кроме того борьба со снегом и водой в условиях отсутсвия необходимого оборудование также отнимала много сил. Привлечение же резервов для укрепления позиций Кондратович считал нежелательным, так как нахождение в резерве было единственным доступным временем для обучения войск. Также работу сильно тормозил недостаток шанцевого инструмента, особенно крупного [15, л. 1–20 об.].

Через неделю после возвращения из 10–й армии, Кондратович отправился в 4–ю. Северный участок фронта армии располагался в болотистых долинах рек Немана и Сервеча. Позиции здесь не отличались достаточной устойчивостью, не было возможности придать им необходимую глубину. Весной, при половодье, они частично затапливались водой, но даже в этих условиях войсковое командование не считало возможным отойти назад с целью занятия более сухого района, так как таковой находился достаточно далеко от занимаемого участка. Было лишь принято решение принять меры к усилению остававшихся над водой участков оборонительной линии. Велись работы по устройству высоких бревенчатых гатей, а также активно строились лодки.

Южнее условия были значительно лучше: сухая холмистая местность благоприятствовала сооружению оборонительной линии. Наибольшая готовность передовых позиций к обороне была достигнута в Гренадерском корпусе, располагавшемся в этой полосе. Это, по всей видимости, было заслугой корпусного командования, так как соседний XV армейский корпус в этом отношении отставал.

Устройство второй линии обороны командующий армией генерал-от-инфантерии Е. А. Радкевич стремился передать армейским инженерам. Укрепления, выполненные ими, выгодно отличались от тех, которые возводились под руководством корпусных инженеров. Кондратович даже высказывал сожаление, что такое количество работ выполнено в глубоком тылу, а не в полосе укрепления, занятой войсками.

Корпусное же начальство наоборот стремилось в первую очередь решать насущные проблемы, бросая основные силы для обустройства передовой. Кроме того, как ни странно, для укрепления переднего края обороны отпускалось меньше ресурсов. В то время как на передовой не хватало проволоки, тяжелого шанцевого инструмента и т.п., лишь для укрепления одного из участков второй линии обороны было получено 200 000 пудов проволоки и 12 000 тяжелых кирко-мотыг. Ревизор признавал такое положение дел неправильным, ходатайствую перед главнокомандующим фронтом о более рациональном распределении ресурсов.

Вообще, отсутсвие единоначалия и размытые полномочия начальствующих лиц нередко мешали делу укрепления обороны. Помимо противоречий с армейскими структурами, корпусным инженерам приходилось выстраивать рабочие отношения также с начальниками боевых участков и командиром саперного батальона. К сожалению, это не всегда удавалось [15, 23–39 об.].

Эти трения не были уникальным явлением, в 3–й армии, которую Кондратович объезжал с 10(23) по 29 февраля (13 марта), генерал встретил схожую картину. В некоторых корпусах инженеры были вовсе оттеснены от работы над укреплением передовой позиции, получив задачу руководить постройкой второй линии. Кондратович выступал за то, чтобы разграничить сферу ответственности: войска, под руководством корпусного инженера, должны укреплять только позиции, находящиеся в пределах действительного огня противника, а армейские организации – все тыловые позиции, начиная со второй полосы обороны.

В целом же увиденное в 3-й армии произвело на ревизора хорошее впечатление. Он бы доволен той колоссальной работой по укреплению позиций, которую проделали войска. Конечно, местами встречались недостатки и некоторые участки не были доведены до такой степени совершенства, которую можно было ожидать увидеть после почти полугодовой работы над ней. Причиной тому, по мнению Кондратовича, служил в первую очередь недостаток тяжелого шанцевого инструмента и кадровый голод. Однако здесь речь идет только о передовой позиции, укрепления второй линии местами были закончены всего на 15% [15, л. 85–96 об.].

Анализируя материал всех 4 ревизий, можно заключить, что русская армия в начале 1916 г. не смогла полностью адаптироваться к новым реалиям позиционной войны. Несмотря на длительную передышку, которую противник дал ей, войскам не удалось в достаточной мере укрепиться на занятых позициях. Только в одной из четырех армий фронта первая линия обороны была практически закончена. Что касается тыловых оборонительных рубежей, то лишь в 10–й армии обустройству второй оборонительной полосы уделялось должное внимание, причем в ущерб передовой.

Картина состояния позиций фронта, составленная в результате тщательной ревизии Кондратовича, позволяет сделать вывод, что расположение оборонительной линии Западного фронта было случайным, войска укреплялись там, где остановились в ходе последнего боя. Командование не считалось даже с самыми тяжелыми условиями, предпочитая строить окопы в болоте, нежели отвести свои войска назад на более благоприятный участок.

Организация оборонительных работ также часто находилась не на высоте. Без того скудные ресурсы, прежде всего кадровые, разбрасывались, задачи не ранжировались по степени важности. Не соблюдался принцип единоначалия, корпусные и армейские инженеры конкурировали между собой за материалы, необходимые для фортификации. Даже на уровне корпуса не была выработана единая система управления. Подобное положение не могло дать командованию русской армии уверенности в собственных оборонительных рубежах, приковывая крупный силы и средства, ограничивая наступательную инициативу.

Библиография
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
References
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Не так давно в разных странах мира торжественно отметили столетний юбилей окончания Первой мировой войны. В России эта война длительное время находилась в тени сначала Октябрьской революции и Гражданской войны, а затем Великой Отечественной. Однако именно Первая мировая коренным образом изменила не только повседневную жизнь как европейцев, так и жителей колоний, но и привела к крушению четырех империй: Российской, Германской, Австро-Венгерской, Османской. Президент Российской Федерации В.В. Путин отмечает, что ««человечеству давно пора понять и принять одну, самую главную истину: насилие порождает насилие. А путь к миру и процветанию слагается доброй волей и диалогом. И памятью об уроках прошедших войн. О том, кто и зачем их начинал». Как союзники, так и противники России в той войне отдавали дань уважения героизму русских воинов. Всем памятны слова французского маршала Ф. Фоша: «Если Франция не была стерта с карты Европы, то, в первую очередь, благодаря мужеству русских солдат». О Первой мировой войне написаны тысячи статей и монографий отечественных и зарубежных авторов, но, как и во многих других случаях, в ее истории по-прежнему имеются белые пятна или затемненные места, касающиеся и политических отношений, и отдельных сражений, и изучение различных нюансов позиционных и маневренных периодов. К сожалению, за последние десятилетия на полках книжных магазинов появились многочисленные псевдоисторические труды, в связи с чем возрастет значение серьезных основанных на архивных данных научных исследований.
Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой является положение в области укрепления оборонительных линий на Западном фронте русской армии в начальный позиционный период. Хронологические рамки исследования охватывают период с декабря 1915 по февраль 1916 гг. и определяются ревизионными отчетами генерала-от-инфантерии К.А. Кондратовича, подготовленными по поручению главнокомандующего армиями Западного фронта А. Е. Эверта. Автор ставит своей задачей охарактеризовать обустройство позиций и инженерное оборудование на Западном фронте в рассматриваемый период, а также выявить слабые стороны оборонительных позиций русской армии.
Работа основана на принципах историзма, объективности, анализа и синтеза, методологической базой исследования выступает системный подход, в основе которого лежит рассмотрение объекта как системы: целостного комплекса взаимосвязанных элементов.
Научная новизна статьи заключается в самой постановке темы: автор стремится детально проследить процесс адаптации обороны русской армии к условиям позиционной войны на ее начальном этапе. Научная новизна исследования определяется также привлечением архивных документов.
Рассматривая библиографический список статьи, как позитивный момент следует отметить его масштабность и комплексность (всего список литературы включает в себя до 20 различных источников и исследований). Важнейшей источниковой базой статьи выступают отчеты генерала К.А. Кондратовича из фондов Российского государственного военно-исторического архива. Из привлекаемых автором исследований укажем работы таких известных специалистов, как А.Н. Де-Лазари, А.К. Коленковский, Г.К. Корольков, А.А. Строков и др. К положительным моментам исследования отнесем осуществленный автором краткий анализ литературы, что важно не только с научной точки зрения, но и с просветительской: многие читатели после прочтения статьи смогут обратиться к другим работам по данной теме. Комплексное использование различных источников и исследований позволило автору получить необходимый материал для анализа и обобщений, что в итоге позволило должным образом справиться с темой статьи.
Стиль написания работы является научным, однако доступным для понимания не только историков, но и широкой читательской аудитории, всем, кто интересуется военной историей, в целом, и так и Первой мировой войной, в частности. Апелляция к оппонентам представлена в выявлении проблемы на уровне полученной информации, собранной автором в ходе работы над исследованием.
Структура работы отличается определенной логичностью и последовательностью, в ней можно выделить введение и заключение. В начале автор определяет актуальность темы, отмечает, что «именно фортификационные мероприятия могли компенсировать слабость русской армии после Великого отступления и обеспечить устойчивость обороны». Определив источниковую базу исследования, автор переходит к непосредственному рассмотрению отчетов генерала Кондратовича, который по распоряжению начальства в зимний период 1915-1916 гг. осуществил осмотр всех армий Западного фронта. Примечательно, что в ходе первого осмотра генерал «не встретил ни одной позиции, начиная с передовой, которая была бы вполне закончена для немедленного ведения оборонительного боя». Как указывается в статье, помимо нехватки рабочих рук, здесь сказалось отсутствие опытных инженерных кадров. В работе указывается, что во многом степень готовности оборонительных линий определялась географическими условиями.
Главным выводом статьи является то, что «расположение оборонительной линии Западного фронта было случайным, войска укреплялись там, где остановились в ходе последнего боя», не соблюдался также принцип единоначалия, что в конечном итоге не могло дать командованию русской армии уверенности в собственных оборонительных рубежах и ограничивало наступательную инициативу.
Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет интерес у читателей, а ее материалы и выводы могут быть использованы в курсах лекций по новейшей истории России, военной истории и различных спецкурсах.
В то же время к статье есть следующие замечания:
1. Необходимо уточнить название работы: сам автор в тексте статьи указывает, что «оборона в целом представляет из себя сложный комплекс мероприятий, который невозможно охватить в рамках одной статьи, поэтому речь пойдет лишь об обустройстве позиций и их инженерном оборудовании». Кроме того, желательно включить в подзаголовок хронологические рамки, а также отсылку на используемые документы («по материалам РГВИА»).
2. В тексте статьи желательно кратко рассказать о генерале К.А. Кондратовиче, что вызовет читательский интерес.
3. Желательно подробнее рассказать о том, где проходила линия Западного фронта зимой 1915-1916 гг., а также кратко показать военно-политическую обстановку в этот период.
4. Необходимо вычитать текст с точки зрения русского литературного языка, устранив в ней ряд опечаток и т.д. Так, в тексте у автора значится: «Кроме того борьба со снегом и водой также отнимала много сил, так как для этого отсутствовало необходимое оборудование»,» Кондратович ратовал за то, чтобы четко разделить сферу ответсвенности», «Передовые позиции, которые наиболее значительно укреплялись, выбирались случайным образом».
После исправления указанных замечаний статья может быть рекомендована для публикации в журнале «Исторический журнал: научные исследования».

Результаты процедуры повторного рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

РЕЦЕНЗИЯ на статью
Состояние оборонительных позиций русской армии в декабре 1915 – феврале 1916 гг.: начальный этап позиционного периода Первой мировой войны (по материалам РГВИА)

Название отчасти соответствует содержанию материалов статьи: автор ограничился описанием оборонительных позиций Западного фронта; декабрь 1915 г. – февраль 1916 г. не являлись начальным этапом позиционного периода Первой мировой войны; круг материалов РГВИА ограничен отчётами генерала К.А. Кондратовича.
В названии статьи просматривается научная проблема, на решение которой направлено исследование автора.
Рецензируемая статья представляет относительный научный интерес. Автор не разъяснил выбор темы исследования и условно обозначил её актуальность.
В статье некорректно сформулирована цель исследования («Цель данного исследования состоит в том, чтобы проследить процесс адаптации обороны русской армии к условиям позиционной войны на начальном этапе более детально… Речь пойдет лишь об обустройстве позиций и их инженерном оборудовании»), указаны объект («обьектом исследования будет являться состояние оборонительных позиций русской армии на начальном этапе позиционной войны») и предмет («предметом – положение в области укрепления оборонительных линий на Западном фронте») исследования, перечислены методы, использованные автором («системный подход, метод системной реконструкции»). Тем не менее, на взгляд рецензента, основные элементы «программы» исследования автором остались не продуманы, что отразилось на его результатах.
Автор лаконично представил результаты анализа историографии проблемы и не сформулировал новизну предпринятого исследования, что является существенным недостатком статьи.
Автор избирательно опирался на источники и актуальные научные труды по теме исследования. Апелляция к оппонентам в статье отсутствует.
Автор не разъяснил выбор и не охарактеризовал круг источников, привлеченных им для раскрытия темы, ограничившись ссылкой на «отчеты генерала-от-инфантерии К.А. Кондратовича, подготовленные им по поручению главнокомандующего армиями Западного фронта А.Е. Эверта».
Автор обосновал выбор хронологических рамок исследования – декабрь 1915 – февраль 1916 гг., временем составления вышеуказанных отчётов, что не согласуется с темой, выбранной им для исследования, посвящённого анализу «состояния оборонительных позиций русской армии на начальном этапе позиционного периода Первой мировой войны».
На взгляд рецензента, автор не сумел грамотно использовать источники, стремился выдержать научный стиль изложения, грамотно использовать методы научного познания, соблюсти принципы логичности, систематичности и последовательности изложения материала.
В качестве вступления автор указал на причину выбора темы исследования, обозначил её актуальность, указал основные элементы программы своего исследования.
В основной части статьи автор кратко описал ситуацию на Восточном фронте осенью 1915 г. и перешёл к описанию результатов ревизии, осуществлённой Кондратовичем: позиций 2 армии в конце декабря 1915 г., 3, 4, 10 армий в январе и феврале 1916 г. Автор избирательно и фрагментарно изложил набор замечаний, сделанных Кондратовичем и сообщил, что инспектор констатировал неготовность армий к оборонительной войне («как передовая, так и тыловые позиции далеко еще не завершены»). Причины недостатков, как и сами недостатки, описаны автором умозрительно.
Завершая основную часть статьи, автор абстрактно описал посещение Кондратовичем позиций 3 армии («В целом же увиденное в 3-й армии произвело на ревизора хорошее впечатление» и т.д.).
В статье (и даже в аннотации !) встречаются ошибки/описки, как-то: «2–й» и т.д., «отсутсвие», «Он бы доволен», «генерала-от-инфантерии», «приковывая крупный силы» и т.д.
Выводы автора носят обобщающий характер, формально обоснованы, сформулированы в целом ясно.
Выводы отчасти позволяют оценить научные достижения автора в рамках проведенного им исследования. Выводы в целом отражают результаты исследования, проведённого автором.
В заключительных абзацах статьи автор сообщил, что «русская армия в начале 1916 г. не смогла полностью адаптироваться к новым реалиям позиционной войны» и т.д., что «только в одной из четырех армий фронта первая линия обороны была практически закончена» и т.д., что «расположение оборонительной линии Западного фронта было случайным, войска укреплялись там, где остановились в ходе последнего боя». На основании случая, описанного инспектором, автор статьи сделал вывод о том, что «командование не считалось даже с самыми тяжелыми условиями, предпочитая строить окопы в болоте». Далее автор пишет: «организация оборонительных работ также часто находилась не на высоте. Без того скудные ресурсы, прежде всего кадровые, разбрасывались, задачи не ранжировались по степени важности» и т.д.
Автор неясно резюмировал: «Подобное положение не могло дать командованию русской армии уверенности в собственных оборонительных рубежах, приковывая крупные силы и средства, ограничивая наступательную инициативу».
На взгляд рецензента, потенциальная цель исследования достигнута автором отчасти.
Публикация может вызвать интерес у аудитории журнала. Статья требует незначительной доработки.